Воина миров. Второе пришествие - Михаил Хрипин

— У нас будет одна попытка, — сказал Криспин. — Мы даже не можем представить, какие уроки извлекут чудовища, если мы провалим операцию.

«Только бы эта ракета действительно была тем, что про нее говорят!»

Ракета Кулибина должна была прибыть вместе с двумя сменными деталями, меняющими форму области поражения цели. За счет чего это делалось, объяснений не было. Партизан интересовало практическое применение. Выбрав перед запуском одну из двух, нужно только направить ракету в цель. Для этого предназначался легкий переносной лафет. Заявленная скорость полета заставила партизан только присвистнуть от удивления. При попадании ракета создавала ударную волну, распространение которой контролировала выбранная деталь. Поскольку ракета соприкасалась с целью носом, в котором был датчик удара, ударная волна могла пойти только в стороны. Сменные детали давали два варианта — либо плоскость, либо конус, направленный расширением по ходу движения. Кроме того, само столкновение также давало очень сильный разрушительный импульс.

— Меня настораживают характеристики ракеты. — задумчиво произнес Криспин. — Нам нужно со всей осторожностью продумать эффективный вариант ее применения.

Боден, заместитель Криспина по оружейной части, первым начал излагать результат анализа.

— Мы имеем только два варианта запуска. Либо мы стреляем сбоку по корпусу машины, либо снизу. Ракета должна столкнуться с целью под углом, максимально близким к прямому, чтобы избежать рикошета. Это сильно уменьшает наши шансы на хороший выстрел сбоку. Корпус кабины треножника округлый, ракета соскользнет, как меч со шлема рыцаря. и к тому же, для запуска нужно будет установить лафет на высоте, сравнимой с высотой треножника.

— Слишком мала вероятность найти такое место, — ответил Криспин. — Треножники встречаются не часто, в городе осталось не так много высотных домов.

— Есть еще многоногая патрульная машина, — продолжал оружейник. — Она также мало пригодна для удара сбоку. Тот выстрел Кулибина был очень удачным, но надо признать, что это случайность. Можно попасть в многорукую машину в кузове или в консоль с лучевым генератором, но это не даст эффекта. в днище ей так же не выстрелить. К ней легче подобраться сверху, но машину сопровождают пехотинцы…

— А одновременное уничтожение всего патрульного отряда нам не под силу. — Криспин вынужденно признал этот факт. Подготовка и практический опыт членов отряда были еще не достаточноы.

— К сожалению, — согласился Боден. — Патрульная машина представляет собой менее доступную цель, снабжена многоруким механизмом, более маневренна, передвигается под прикрытием отряда пехоты. Треножник всегда один, менее динамичен, менее маневрен, вооружен только генератором луча. Нужна ситуация, когда можно будет вывести из строя треножник таким образом, чтобы кабина оказалась на земле.

Повисла напряженная тишина, прерываемая невольными вздохами тех, кто пытался придумать решение, но терпел неудачу. Криспин внимательно оглядел собравшихся. «Нам надо найти решение, и мы его найдем».

Джек, как обычно, сидел неподалеку на ящике с патронами и хорошо видел лицо командира, выражающее неотступную решимость. Это наполняло Джека уверенностью, но он знал, что у отряда пока еще слишком мало информации об обстановке.

«Не пали ли мы жертвами оптимистического самовнушения? — думал Джек. — Как хочется думать, что мы уже готовы к такому испытанию. Искреннему воодушевлению ребят можно только сочувствовать».

Джек вспомнил решающий момент спасения с островов. Великолепно сработавший план Сайда, в результате которого треножник оказался повержен и задыхался в приступе бессильной ярости.

«Какую ловушку поставил Сайд? Взрыв произошел на земле, но как он был активирован?»

— Командир, вы помните обстоятельства моего отлета из Англии?

— Да, мистер Ридл, — ответил Криспин. — Я понимаю, о чем вы думаете.

Аннет торопливо искала выход из положения. Джек опередил ее, напомнив командиру про ловушку, поставленную Сайдом. Но это можно еще использовать, хотя бы для того, чтобы показать свое отношение к проблеме. «Пусть не забывают, что я тоже многое знаю».

— Точно, — воскликнула она. — Мы должны заминировать улицу, заманить треножник туда и взорвать. Оторвать ему ноги!

«Ну конечно, — думала Аннет, — если это сработало один раз, да еще в чистом поле, то это наверняка сработает на тесных лондонских улицах».

— У нас нет ничего подобного, — произнес оружейник. — Я даже склонен считать, что ваш героический сэр Сайд придумал что-то совсем оригинальное. Но свое знание он унес в могилу. Мне очень жаль.

Он посмотрел на Аннет, на Джека, развел руками. в его реакции читалось искреннее сожаление, но никакого намека на упрек в скоропалительности и непродуманности. Все искали решение, годилась любая идея, если было что развить, обсудить, найти рациональное зерно.

Сержант Фирби поднял руку и, получив разрешение говорить, спросил:

— Нам бы хотелось знать, о чем речь.

«Нам. Эти ребята уже давно с нами, но по прежнему не чувствуют себя частью нашего отряда, — задумался Джек. — Они были здесь слишком долго, одни, без какой-либо надежды. Они до сих пор не могут свыкнуться с переменой. Придется повторить рассказ. Который уже раз по счету?»

Джек коротко, привычными, почти заученными фразами рассказал спасенным солдатам о бегстве на самолетах, ставшем возможным благодаря подвигу Стивена Сайда.

— Какая аналогия с пехотной миной! — Фирби был удивлен. — Вот так, запросто, оторвать треножнику ногу? Этот ваш старик-ученый, действительно, большой оригинал. Но раз это сработало…

— У вас есть идея? — Боден оживился, заметив намек в голосе Фирби.

Кларк наблюдал за командиром, разделившим любопытство оружейника. «Вот и пришло время воспользоваться нашим первым шансом. не думал, что это пригодится, но, похоже, все пойдет даже лучше, чем я предполагал. и никаких подозрений! Чистая работа!»

— Мы здесь с самого первого дня, вы знаете, — начал Фирби. — Мы видели, как они действуют. в первую очередь, конечно, пришли треножники. Это скорость, мощь и психологическая атака. Но затем пришла пора для патрульных. Треножники сломили дух, патрули не дали нам подняться. Они медлительны, но лезут в каждую щель. Вы знаете, зачем они — собирать пленных. Какое-то время мы отсиживались, но затем поняли, что это не выход. Активные действия, движение, вот что помогло нам спастись.

— Вы не уклоняетесь от темы, сержант?

«Как он нетерпелив, — подумал Кларк. — Зацепился за возможность, как утопающий за соломинку, и теперь будет тянуть все жилы, пока не добьется. Полезная черта».

— Я приближаюсь к главному, — сказал Фирби. — Мы много ходили по городу, видели, как здесь все меняется. Наступил момент, когда треножники исчезли, мы видели только патрули.

По помещению прокатилась волна движения. Сообщение достигло каждого, и теперь в головах роились мириады догадок.

«Они стали подозревать, что мы владеем важной информацией. — Кларк был доволен. — Секретом, которого пока никто не знает. Пусть немного свыкнутся с этим ощущением. Когда человек видит перед собой кого-то, кто знает секрет, он непроизвольно проникается уважением к нему: он знает больше, чем я! Он заинтригован: насколько важно это знание? Это придаст определенный оттенок нашим образам».

Фирби немного подождал, пока восстановится внимание людей.

— Остались только жалкие горстки выживших, прячущихся по подвалам и канавам.

«Да, этого никто теперь не сможет забыть», — подумал Джек. Он взглянул на Аннет, но ее глаза были прикованы к рассказчику, она вся обратилась в слух.

— Их вылавливали патрульные отряды. Многорукие машины хватали несчастных, парализуя разрядами из своих щупалец, уходили с урожаем куда-то на окраину города. а потом появлялись люди в составе патрулей. Мы видели их пару раз.

Мурашки побежали по коже Джека, когда их вспугнуло воспоминание о леденящем ужасе от зрелища сложенного каркаса, поверх респиратора которого виднелись такие невероятно земные, остекленевшие глаза. «Я пережил это, — Джек попытался успокоиться, посмотрел на стоящих рядом. — Только не показывать свою слабость, все уже в прошлом, просто воспоминания».

— А потом мы обнаружили треножник, — продолжал Фирби. — Он стоял на площади перед собором и не двигался. Нас поразило это, мы долго наблюдали за ним.

— Вы подумали, что чудовища начали умирать? — спросил Криспин. Все помнили, с чего началось поражение тварей в прошлый раз.

— Конечно, — ответил Фирби. — Но нас ждало разочарование. Мы поняли, что треножники просто перешли в другой статус, перестали быть боевыми машинами. Они слишком превосходили все, что мы могли бы противопоставить. Патрулей достаточно для целей чудовищ. Треножники превратились в наблюдательные башни. Мы заметили через какое-то время, что кабины вращаются, обозревая горизонт, а ноги неподвижны. Они словно вросли в землю на своих постах, наблюдают за городом с высоты.