Убить вампира-завоевателя - Карисса Бродбент
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оставалось лишь выругаться, что я и сделала.
Я ползла по песку, ощупью разыскивая свое оружие. Нитей я не чувствовала, а без них я оставалась слепой в полном смысле этого слова.
Когда наконец я схватилась за нити, то почувствовала…
Почувствовала…
Атриус стоял над солдатом, напавшим на меня, и наносил удар за ударом. Тот уже был мертв, а тело превращалось в кровавое месиво.
Вокруг нас была сплошная смерть. Смерть повсюду.
Но когда Атриус отшвырнул изуродованное тело солдата и повернулся, его взгляд был устремлен не на своих воинов и не на погибших соотечественников.
Он смотрел только на меня.
Его сущность была якорем, за который я крепко держалась. Была плотом в бурном море.
Но я куда-то скользила.
Атриус опустился на колени рядом со мной. Когда он прижал руки к моей ране, я не сразу сообразила, что жалостливые всхлипывания – мои.
Он с присвистом выдохнул через рот.
Я удивленно наморщила лоб.
У меня явно были галлюцинации. Подумать только: сущность Атриуса, прочная, неподвластная разрушению и всегда молчаливая, сейчас вопила от ужаса.
И причиной ужаса была я.
Смешно и нелепо.
У меня возникло настоятельное желание сказать ему об этом. Так в детстве всегда хотелось рассказать брату о чем-то интересном или пугающем. Однако стоило мне открыть рот, как возникло странное ощущение, словно легкие стали наполняться жидкостью.
Меня окутало теплом. Находясь в полусознательном состоянии, я не сразу сообразила, что Атриус поднял меня на руки. Звуки сражения отодвинулись, слившись в отдаленный гул.
– Силина. Оставайся здесь, – повторял Атриус. – Оставайся здесь.
И потом, наклонившись к самому уху:
– Виви. Оставайся здесь.
«Перестань кричать на меня. Я и так пытаюсь», – хотелось мне ответить ему.
Но меня все дальше и дальше уносило от нитей.
Последнее, что я слышала, был голос Атриуса. Срывающимся голосом, перекрывая гул битвы, он выкрикнул своим воинам три обитранских слова.
Я не знала обитранского языка, но почему-то поняла, о чем он кричал.
«Убейте их всех».
Пальцы вцепились в ткань рубашки Атриуса. Меня вдруг захлестнуло волной гнева.
Угасающее сознание напомнило мне о другом взрыве, едва не унесшем жизнь девятилетней девочки.
Я вспомнила о жителях Алги, которых трусливый правитель выставил в качестве живого щита.
Вспомнила о брате – давно уже не подростке, а взрослом мужчине, – приговоренном к медленной, неминуемой смерти.
Подумала о ни в чем не повинных вампирских детях, свисавших с деревьев.
Подумала о гнусном Короле питоры.
И наконец подумала: «Да. Убейте их всех».
Я совсем не думала об арахессах, Зрящей матери, благословенном кинжале. И об Аседже тоже.
33
Я дернулась, попытавшись сесть, и тут же вскрикнула.
Боль. Резкая, нестерпимая боль располосовала меня надвое.
Где я?
Мое тело ощупывали. Я отбивалась от чужих рук, но силы быстро закончились.
– Утихомирьте ее, – послышался сердитый старушечий голос.
Другие руки схватили мои плечи и заставили снова лечь на подстилку.
Нити от меня ускользали. Но эти руки были знакомыми.
– Не убей целительницу, – рявкнул Атриус.
Может, мне показалось, что в его голосе прозвучало облегчение?
Целительница.
Я потянулась к животу, но кто-то резко оттолкнул мои пальцы.
– Не трогай, – тем же сердитым голосом потребовала целительница. – Иначе швы разойдутся. А мои снадобья на людей не очень-то действуют.
Я успокоила дыхание и потянулась к нитям. Они постепенно становились четче, отчего у меня сильно заболела голова. Но я радовалась, что снова могу ощущать пространство вокруг себя. А ведь совсем недавно мне казалось, будто оборваны все связи с внешним миром.
Я обнаружила, что нахожусь в лагере. Только в чьем шатре? В своем? В шатре Атриуса? Этого я пока не понимала. Возле меня на коленях стояла престарелая вампирша-целительница. От ее сущности исходили печаль и усталость.
Моя голова была слегка приподнята. Я догадалась, что она лежит у Атриуса на коленях.
Ко мне постепенно возвращалась память о событиях, предшествующих ранению. Первым я вспомнила голос Атриуса.
Потом взрывы, тела и…
Тела.
Я больно закусила язык, так что на старом шраме почти выступила кровь. Не помогло.
При удачном стечении обстоятельств волна гнева, захлестнувшая меня в последние секунды сознания, подсказала бы, что я брежу. При удачном стечении обстоятельств я бы очнулась спокойной, уверенной в себе арахессой, какой меня и учили быть.
Но обстоятельства развернулись неудачно.
Целительница встала с колен и что-то сказала Атриусу на обитранском. Он ответил кивком и несколькими короткими словами. Она вышла, оставив нас вдвоем.
Значит, Атриус принес меня в свой шатер.
Я вновь села на подстилке, теперь уже медленнее.
– Она велела не делать резких движений, – сказал Атриус.
– Я и не делаю.
Я повернулась к нему. Утомление так и сочилось из него. Он словно пропах утомлением. Внутренние стены стали крепче прежнего, и их поддержание требовало от него больше усилий, чем раньше.
Но я по-прежнему чувствовала то, что лежало за стенами.
Я осторожно потрогала рану. Вампирская целительница не сумела помочь мне так, как помогли бы целительницы-арахессы, но потрудилась она добросовестно. Рана болела. Если потревожить швы, она может кровоточить, но моей жизни это не угрожало. Интересно, что магию Ниаксии можно было применять и для лечения людей, хотя и не слишком успешно.
– Сколько? – спросила я.
Только задав вопрос, я ощутила зловещий иронический отзвук. Однако Атриус уловил этот отзвук, и его лицо помрачнело.
– Слишком много, – пробормотал он. – Слишком.
Его ответ ударил мне в сердце, прямо в тайную рану, которая кровоточила двадцать лет подряд.
Я знала, чем это кончится. Еще там я знала, что вампиры, свисавшие с деревьев, уже мертвы, даже если их сердца и продолжали слабо биться. Но это не уменьшило гнев, вспыхнувший во мне после ответа Атриуса.
За стенками шатра звучали голоса. Слов я не понимала, однако в сущностях воинов было столько ярости и горя, что у меня закружилась голова.
– Как долго… – начала я, но Атриус сразу понял мой вопрос.
– Мы перебили всех солдат Короля питоры.
Губы Атриуса скривились в усмешку. Та бойня вряд ли принесла ему удовлетворение.
– Никому из врагов не удалось покинуть остров живым. Мы об этом позаботились… хотя и пришлось дорого за это заплатить.
Скромная победа, которую Атриус и не собирался раздувать. Король питоры направил на остров лишь небольшую часть своей армии, зная, что все они полягут. Так и случилось. Слабое утешение, если учесть, сколько жизней они погубили.
– Мы забрали с острова всех раненых, кого смогли найти, – продолжил Атриус. – Включая тебя. Но раненых намного больше.
По его