Без Москвы - Лев Лурье

Вот типичная история из того времени. Ночью 26 января 1946 года на Васильевском острове постовые милиционеры задержали подозрительного гражданина с узлом в руке и доставили в отделение. Потом они припомнят, что впереди задержанного шел еще один человек роста высокого, походка утиная, вразвалочку. Милиционеры не могли знать, что в ту ночь упустили особо опасного преступника. Впрочем, возможно, только благодаря этому они остались живы.

Задержанный оказался рабочим Петром Биюткиным. В узле обнаружилось зимнее полупальто, желтые полуботинки с галошами, одна перчатка на левую руку и записная книжка. Пальто было испачкано кровью. На вопрос о происхождении вещей, задержанный поведал следующую историю: «Зашел в пивную на 1-й линии. Выпил водки. Сколько – не помню. На улице, подошли двое, говорят: купи вещи. Я говорю: мне не надо. А они говорят: купи! Я говорю, у меня денег всего 180 рублей, что я куплю? А он как даст мне в нос. Деньги забрали, а узел этот проклятый оставили. Ну, я и взял».

Печальный рассказ гражданина Биюткина милицию не растрогал. Его тут же взяли под стражу. Узел с одеждой среди ночи – типичная добыча воров и грабителей. В послевоенном Ленинграде каждый день совершалось по 60 краж и минимум одно разбойное нападение. Это только по официальной статистике.

Уже на следующее утро обнаружился владелец краденых вещей, гражданин Теннисон. Он шел вечером из театра. На Васильевском острове на него напали трое. Ударили по голове, повалили, обокрали. Жаль только, лиц нападавших гражданин толком не видел. Оперативникам стало ясно: в городе действует очередная шайка громил и как минимум двое преступников еще на свободе. Необходимо было выяснить связи задержанного Биюткина.

Вояж оперативников по двум общежитиям – мужскому и женскому дал следствию первые ниточки, ведущие к бандитам. Выяснились любопытные факты. Один из друзей задержанного Биюткина последнее время ходил с орденом Красной Звезды, хотя награжден им по-видимому не был. Другой знакомый засветился в женском общежитии с пистолетом. Третий, самый молодой, Женька, носил две пары часов – наручные и карманные серебряные: по тем временам вызывающая роскошь.

Но удалось установить личность лишь одного из приятелей Биюткина – фальшивого орденоносца Александра Луговского. В квартире его жены на Васильевском острове оперативники устроили засаду. Она в первую же ночь принесла успех. На ночлег явился приятель Биюткина Сергей Смирнов. Обыскав гражданина, оперативники обнаружили пистолет ТТ и 7 патронов к нему. Этого было достаточно для задержания. Но сознаваться в преступлениях Смирнов не собирался.

Смирнов Сергей Иванович 1922 года рождения, инвалид войны. На фронте пробыл с 1941-го по 1945-й. Четыре ранения, одна контузия. Пистолет остался у него со времен войны. Гражданин Смирнов не обманывал следствие. Он действительно проливал кровь за Родину, закончил войну старшим сержантом. Кстати, и гражданин Биюткин тоже воевал, награжден медалью «За оборону Ленинграда». Забегая вперед, скажу: почти все участники банды оказались фронтовиками. На войне учат убивать и привыкать к смерти. Убивают там каждый день. И не все, кто выжил в этом аду, легко вернулись в мирную жизнь. Испытание миром для многих оказалось непосильным.

Через 2 дня после задержания Смирнова на Васильевском острове тремя выстрелами в упор был убит постовой милиционер Новиков. Очевидцы видели трех молодых людей, разбегавшихся в разные стороны. Перед смертью милиционер успел сказать одно слово: «паспорт». В кармане погибшего оперативники обнаружили паспорт на имя Леонида Ефремова.

В тот же вечер по месту прописки Ефремова устроили засаду. Всякое нападение на милиционера рассматривалась по 59-й статье, как бандитизм. А это обычно высшая мера наказания. В любой стране мира для полиции разыскать убийцу своего коллеги – дело чести. И ленинградская милиция не исключение.

На все управление уголовного розыска в Ленинграде было 6 машин. И опера носились с одного конца города на другой на своих двоих, часто без обеда. И при этом процент раскрываемости тяжких преступлений был чрезвычайно высокий.

Милиционеры сидели в засаде до глубокой ночи. Наконец раздался звонок в дверь. В квартиру вошел тот, кого ждали, – Леонид Ефремов. Его тут же задержали и обыскали. Оперативники не могли представить, что в двух шагах от них в темноте лестничной площадки стоял еще один человек. Он внимательно прислушивался, потом быстро спустился по лестнице. Человек был молод, высокого роста, походка утиная, вразвалочку.

Изъятое у бандитов оружие. 1940-е годы

Задержание Леонида Ефремова дало следствию уникальный шанс. Паспорт этого гражданина был найден в кармане убитого милиционера. Может, он и не убивал, но оказался крайним. И теперь был заинтересован дать правдивые показания. Леониду Ефремову 34 года. Он дал показания: «Это Женька стрелял. Мы в тот вечер с Женькой и Федькой заночевали в школе, дверь была открыта. А утром нас уборщица прогнала. И директор школы выскочила – к постовому: проверьте у них документы! Милиционер к нам: предъявите документы. Я паспорт отдал, я милицию уважаю. А Женька с Федькой: нету у нас документов. Милиционер говорит: пройдемте в 30-е отделение. Мы пошли. А Женька чуть отстал и, вижу, из кармана наган достает. Я кричу: ты чего! А он раз, раз – прямо в спину».

Показания Ефремова подтвердили свидетели. Стрелял самый молодой – некто Евгений Волков. Ефремов познакомился с ним и Сергеем Смирновым случайно месяц назад. Похоже было, что это тот самый Женька, о котором рассказывали в общежитии, знакомый Смирнова и Биюткина. Но допрашивать их снова оперативники не торопились.

Сначала отправили на экспертизу 3 пули, извлеченные из тела милиционера Новикова. Не причастен ли он к другим подобным убийствам? Выяснилось: из этого же оружия при похожих обстоятельствах месяц назад были убиты постовой милиционер Беляев и капитан Мещеряков, который пытался помешать грабителям.

Сергей Иванович Смирнов показал: «19 января 1946 года на улице Гатчинской мы встретили неизвестного гражданина, он шел в парадную дома. Волков и Биюткин забежали за ним, и там послышался шум борьбы. А потом один выстрел. Я лично стоял у дверей, на стреме. Кто стрелял, не знаю, не спрашивал. Убитого капитана Мещерякова не видел. Я услышал выстрел и убежал».

А вот что рассказал Петр Биюткин: «В конце января 1946 года вместе со Смирновым и Волковым около 21 часа поехали на Международный проспект (ныне Московский. – Л. Л.). Хотели выпить и, по возможности, ограбить какого-нибудь пьяного. Выпили водки и пива. Заметили гражданина в районе 6-й и 7-й Красноармейской улиц. Стали тащить его. Подошел гражданин и спросил: “Зачем его тащите?” От назойливого гражданина удалось избавиться, но тот привел милиционера. Он стал проверять документы. Волков выстрелил. Все трое разбежались, встретились у Луговского».