Без Москвы - Лев Лурье

«Милым мужем» не стал Ахматовой знаменитый английский философ и литературовед сэр Исайя Берлин. «Смущение» века – начало холодной войны. Ахматова считала: именно ее встреча с британским дипломатом в Фонтанном Доме привела мир к грани ядерного уничтожения. И хотя поэты, порою, склонны придавать провиденциальное значение происшедшему с ними, в данном случае Ахматова была права.

1 июня 1944 года Анна Андреевна вернулась из эвакуации в Ленинград. С осени 1944-го поселилась там, где жила до войны, – во флигеле Фонтанного Дома, в квартире своего бывшего мужа искусствоведа Николая Пунина. Ей выделили 2 комнаты, 2 другие занимала семья Пуниных.

В годы войны официальная советская идеология претерпела довольно существенные изменения. Коммунистическая риторика сдавала позиции, открывались многие закрытые в 1930-е годы храмы, было восстановлено патриаршество, огромными тиражами переиздавалась русская классика. Чтобы сплотить народ против Гитлера, власть прибегала к помощи тех, кого еще недавно уничтожала и клеймила. Военными корреспондентами центральных газет работали Борис Пастернак, Андрей Платонов, Василий Гроссман, Илья Эренбург. Война изменила и официальный статус Ахматовой. В предвоенное время власть рассматривала поэтессу как родимое пятно прошлого, как внутреннего эмигранта. С середины 1920-х годов ее не печатали, а вышедший в 1940-м сборник «Из шести книг» конфисковали из библиотек вскоре после выхода. С начала войны Ахматова активно печаталась в периодике, в том числе и в центральных газетах. В 1943 году в Ташкенте, где она находится в эвакуации, после долгой волокиты вышел маленький сборник ее «Избранного», в основном – военная лирика.

По возвращении в Ленинград она подготовила к печати сразу 3 поэтических сборника. Ахматова выступала с чтением стихов публично, с колоссальным успехом. Ее стихи производили потрясающее впечатление на читателя еще и потому, что совершенно лишены какой-либо коммунистической риторики. И сам факт ее публикации и доступа к трибуне обещал какие-то новые, более свободные и честные времена, на которые надеялись очень многие люди, пережившие войну.

Флигель Фонтанного Дома. Музей Анны Ахматовой

Столовая во флигеле Фонтанного Дома

Иосиф Сталин внимательно следил за всем, что печаталось в Советском Союзе. Его отношение к писателям вообще было не совсем обычным. Он уничтожал их очень избирательно, после раздумий. Известно о его телефонных разговорах с Булгаковым, Пастернаком. Сталин, несомненно, знал, кто такая Ахматова. В 1935 году, когда были арестованы ее муж Николай Пунин и сын Лев Гумилев, Ахматова сумела передать письмо Сталину – и они были освобождены. В это время Генрих Ягода по указанию Сталина отказал ленинградским чекистам в санкции на арест Ахматовой. Вероятнее всего, генсек не боялся Ахматову как идеологического врага, а относил к тем достижениям дореволюционной культуры, которые могут быть сохранены при советской власти в качестве музейного экспоната; для него это было что-то вроде классической музыки или балета. Словом, 1945 год был для Ахматовой во многом счастливым: победа, возвращение репрессированного, а потом отпущенного на фронт сына, контакт с читателем.

Исайя Берлин

Гай Берджес

Между тем, в 1945 году в Британском посольстве в Москве появляется новый, временный сотрудник – второй секретарь Исайя Берлин. Он родился в Риге в 1909-м в семье лесопромышленника. Во время Первой мировой войны семья переехала в Петроград, на Васильевский остров, 22-я линия, дом 5, там, где помещалась известная всему городу мозаичная мастерская Фролова. В 1919 году он с родителями эмигрировал в Англию. Исайя учился в знаменитой частной школе Святого Павла, потом в Оксфордском университете, по окончании которого стал там же преподавателем. Круг его интересов – европейская философия XIX столетия, по преимуществу русская. Любимые русские литераторы – так называемые западники: Герцен, Тургенев, Белинский. Исайя Берлин – человек светский. У него множество знакомых среди английских интеллектуалов. Его сверстники из английских университетов испытали сильнейший коммунистический искус. В годы войны большинство британских интеллигентов сочли долгом помочь своему народу и правительству в борьбе с фашизмом, стали военными, дипломатами, разведчиками.

Один из приятелей Берлина, тоже выпускник Оксфорда Гай Берджес, был завербован в 1934 году иностранным отделом НКВД (агентурная кличка – Метхен). Он был сын боевого офицера британской армии, полиглот, интеллектуал, пьяница, гомосексуалист, самый талантливый из знаменитой «кембриджской пятерки», возглавлявшейся Кимом Филби. В центре внимания советской резидентуры в Лондоне – информация, которую получают Форин-офис[7] и британская разведка о Советском Союзе.

В 1940 году Берджес пытается устроить Берлина в английское посольство в Москве, рассчитывая, что сможет получать от того интересующую Лубянку информацию об общем направлении британской политики в Советском Союзе, о контактах посольства с советскими гражданами. Однако в 1940-м его назначение в Москву сорвалось. В результате Исайя пробыл годы войны в английском посольстве в Вашингтоне. Берлин стал сотрудником Британского посольства в Москве только летом 1945-го.

Первое послевоенное лето – время, когда союзнические отношения между СССР и странами Запада еще существуют. Как писал позже Берлин, «колоссальная волна симпатий к России заставляла замолчать многих критиков советской системы и ее методов. Я выехал в Москву как раз в разгар этого периода добрых чувств». Цели, поставленные перед Берлином Форин-офисом, совпадали с его собственными интересами. По существу, он играл роль атташе по культуре и должен был составить доклад о положении советской творческой интеллигенции и ее настроениях.

В 1945 году у советских деятелей культуры немного уменьшился давящий страх перед встречами с иностранцами. В Москве Берлин общался с Корнеем Чуковским, Сергеем Эйзенштейном, Александром Таировым, Ильей Сельвинским, Самуилом Маршаком. Берлин провел несколько длинных разговоров с Пастернаком, и в Москве, и в Переделкине.

15 ноября 1945 года Берлин приезжает в короткую командировку в Ленинград в сопровождении представителя Британского Совета в Советском Союзе мисс Бренды Трипп. Если они в тот день, как полагается дипломатам, бросили взгляд на местную утреннюю газету «Ленинградская правда», то могли лишний раз убедиться, что отношения между СССР и Великобританией по-прежнему были неплохие: газета печатала доброжелательный отчет о пребывании британских представителей в социалистической Югославии и восторженный репортаж о матче московского «Динамо» с «Челси», закончившимся счетом 3:3.