Пловец - Йоаким Зандер

– Клара вернулась вчера, – начала она спокойно. – Мы поехали в Аркесунд и потом в шхеры.

Начав рассказывать, она уже не могла остановиться. Словно ей нужно было выговориться, описать кому-то все, что с ней произошло. Она детально описала все события прошедших суток.

– Тебе стоило мне позвонить, – сказал Виман, когда она умолкла.

Он подлил Габриэлле кофе.

– Что бы это изменило? – спросила она.

Виман пожал плечами.

– Не знаю. Я знаю то же, что и ты. Что сотрудники СЭПО не верят, что твои друзья террористы. Я навел справки. Позвонил друзьям из разведслужбы и нескольким влиятельным контактам.

– Кого ты имеешь в виду? – спросила Габриэлла.

– Политическое руководство. Правительство. Не важно, кому именно. Твоя подруга оказалась втянута в серьезные неприятности. Это не ее вина. Но в ее руки попало то, что американцы хотели бы вернуть. Правильно?

Габриэлла кивнула и сделала глоток обжигающего кофе.

– У твоей подруги есть эта информация? – спросил Виман.

– Может быть, – ответила Габриэлла, откидываясь на спинку стула. Она сделала глубокий вдох.

– У вас есть план? Что вы будете делать? На кону слишком много. Слишком много людей заинтересовано в том, чтобы эта информация не всплыла. Но это, думаю, ты и сама понимаешь.

– У нас есть план, – призналась Габриэлла. – Чертовски хороший план.

Габриэллу разбудила открывающаяся дверь в библиотеку. Она резко выпрямилась и инстинктивно запустила руки в волосы. Неужели она заснула? Как она могла? Огонь в камине почти затух. Сколько она спала?

В дверях стояла пятилетняя внучка Вимана Мария – та самая, что открыла Габриэлле утром дверь.

– Будешь праздновать с нами Рождество? – спросила она. – Мы тебя приглашаем. Придут мои кузины. У них есть лошадь. Однажды…

– Мария! – Это был голос Вимана. – Я же просил тебя дать Габриэлле поспать.

– Но она не спала!

Девочка скрестила руки на груди и надула губы. Виман нагнулся и прошептал ей что-то на ухо. Девочка радостно вскрикнула и выбежала из комнаты. Судя по всему, дома Виман был совсем не таким суровым и жестким, как на работе. Видимо, Габриэлла совсем его не знает.

Виман вошел в комнату и присел рядом.

– Ты заснула. И учитывая все произошедшее, я решил тебя не будить. Тебе нужно было восстановить силы. Они тебе еще понадобятся.

– Что ты имеешь в виду?

Когда Габриэлла рассказала об их с Кларой плане, Виман сначала был настроен скептически. Но потом предложил свою помощь. Он сказал, что задействует все свои контакты и сделает все возможное, чтобы он осуществился. Такой готовности Габриэлла от него не ожидала. Она думала, что придется ему угрожать.

– Пока ты спала, я искал информацию. Теперь я в долгу перед некоторыми знакомыми, но что поделать. И я кое-чего добился. Сюда из Америки летит самолет с кем-то из высшего руководства ЦРУ. Они будут тут… – Он посмотрел на часы на запястье. – Через семь часов.

24 декабря 2013 года

Северный Римно

Прошло много времени, прежде чем Клара положила фото на колени и подняла глаза. В окнах начинало светать. Небо из черного стало темно-серым. Бабушка подкладывала в тлеющие угли в камине новое полено. Раздался треск коры, и огонь вспыхнул с новой силой.

– Фото было у него с собой? – спросила Клара.

Бабушка поднялась, отряхнула невидимый пепел с вельветовых штанов и повернулась к Кларе.

– Нет.

Лицо у нее было грустное и растерянное. Она явно не знала, что сказать.

– Я не понимаю. Откуда тогда фото? – спросила Клара.

Бабушка присела на самый край дивана, где полулежала Клара, словно боялась реакции. Глаза ее внимательно следили за внучкой.

– Оно всегда у нас было, – рассказала она. – Мы с дедушкой хранили его в этом конверте в ящике с бельем с того дня, как получили его вместе с другими личными вещами твоей матери из МИДа Швеции. Они передали нам эти вещи спустя несколько месяцев после ее гибели.

Клара тряхнула головой, чтобы прояснить мысли. Слишком много всего сразу. Кусочки мозаики никак не желали складываться в единую картину.

– Хочешь сказать, вы хранили его все эти годы? – недоумевала Клара. – Что оно просто лежало у вас в шкафу? Фото моего отца? Все эти годы?

Бабушка Клары кивнула, не отводя от нее глаз.

– Боюсь, что так, – сказала она.

– И ты не собиралась мне его показать? Не думала, что мне было бы интересно узнать, кто мой отец? Ты же видела меня на чердаке с фотографиями? Ты должна была догадаться, что я хочу знать правду.

Слова градом сыпались с языка. Клара не могла сдержать гнев. Еще одно предательство. Она этого не переживет.

– Мне жаль, – вздохнула бабушка. – Я не знала, что делать. Ты была совсем маленькой. У тебя никого, кроме нас, не было. И мы с дедушкой всегда думали о тебе как о нашем ребенке.

Слеза побежала у нее по щеке, но бабушка не пыталась ее вытереть. Клара подняла глаза на бабушку. Она никогда не видела ее плачущей.

– Я не знала, когда показать тебе это фото. Когда тебе исполнится пять? Десять? Пятнадцать? Двадцать? Сперва ты была слишком маленькой. А потом я боялась, что ты все не так поймешь. Что ты решишь, что он тебя бросил. И что мы тебя предали, потому что не искали его.

– И проще было солгать?

Стоило этим словам сорваться с языка, как Клара тут же о них пожалела. Как и о том, каким тоном она их произнесла. Бабушка смело выдержала ее атаку. Голубые глаза смотрели прямо на нее.

– Да, – сказала бабушка. – Было проще солгать. Я не знала, к чему приведет эта правда.

24 декабря 2013 года

Стокгольм

В лобби отеля «Рэдиссон Вотерфронт» царила рождественская атмосфера. Несколько семей разных национальностей, но все – представители высших слоев общества в одежде от Ральфа Лорена сидели на диванах вокруг огромной серебристой ели, украшенной стильными серыми шарами. Деловая атмосфера в отеле на время Рождества сменилась на теплую, почти семейную. Тихо играла Baby, It’s Cold Outside на комфортной для слуха громкости.

Габриэлла пошла по направлению к стойке рецепции, но краем глаза увидела Антона Бронзелиуса. Завидев ее, он тоже поднялся из кресла и пошел ей навстречу.

Он был небрит и одет в ту же одежду, что и при их последней встрече несколько дней назад.

Их глаза встретились. Антон едва заметно кивнул сначала влево, а потом вправо, показывая, что они не одни в лобби. Габриэлла осторожно оглянулась по сторонам и только сейчас обнаружила, что некоторые из людей в лобби были не постояльцами, а коллегами Бронзелиуса. Габриэлла сглотнула. «Боже мой, мне почти нечего сказать».

– Счастливого Рождества, – поприветствовал он Габриэллу и нагнулся, чтобы обнять девушку. Под видом объятья он прошептал ей на ухо: – Дай мне телефон в лифте.

– Счастливого Рождества, – ответила Габриэлла, отвечая на объятье.

Она чувствовала прилив адреналина. Кровь гудела в ушах. Она даже не заметила, как Бронзелиус повел ее к лифтам. Он попросит ее телефон – Виман ее предупредил. Это будет означать, что первая часть плана удалась. Или что Виман ее обманул. Габриэлле не хотелось в это верить. Виман был единственным, к кому она могла обратиться.

Габриэлла вдруг заметила, что Бронзелиус снова говорит. Но уже громче и более официально, словно в микрофон.

– Мы поднимемся на седьмой этаж. Там ты встретишься с моими американскими коллегами. Этаж оцеплен. И тебя обыщут, прежде чем впустить в сьют.

Они вошли в лифт. Как только двери закрылись, Бронзелиус знаком попросил у девушки телефон. Она подчинилась. Другого выбора у нее не было.

Лифт остановился на седьмом этаже. Бронзелиус что-то сказал в микрофон, и двери лифта бесшумно разъехались. Толстые ковры в коридоре поглощали звук их шагов. Габриэлла почувствовала, что от волнения теряет ориентацию в пространстве. Казалось, она попала в параллельный мир.

Перед дверями в конце коридора стояли двое короткостриженых мужчин в темных костюмах. Грубоватые черты лица, широкие плечи, широкие брюки, свободные пиджаки – Габриэлле было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что перед ней американцы.

– Дайте мне сумку и повернитесь лицом к стене, – сказал один из охранников по-английски Габриэлле.

Габриэлла посмотрела на Бронзелиуса. Тот пожал плечами и кивнул. Охранник протянул ее сумку напарнику, а сам тщательно обыскал Габриэллу.

– Чисто, – сказал он, отходя в сторону.

Его коллега вынул из сумки ноутбук и протянул Габриэлле.

– Сумку мы вернем вам по окончании встречи.

Он что-то сказал в микрофон, достал пластиковую ключ-карту и разблокировал дверь в номер. Раздался металлический щелчок, и дверь открылась. Охранник потянул за ручку и сделал шаг в сторону, пропуская Габриэллу вперед.