Происхождение тебя. Как детство определяет всю дальнейшую жизнь - Ричи Поултон

то ни было исследование (не говоря уже о том, чтобы в нем на протяжении пятнадцати лет участвовало более тысячи детей из десяти различных населенных пунктов), множество ученых с широкими взглядами должны прийти к единодушию в целом перечне вопросов, которые вполне способны вызывать противоречия – причем непримиримые! Чтобы было проще понять, представьте, каково всем этим исследователям было отвечать на следующие вопросы: в какие сроки нам собирать данные об участниках – когда им будет по шесть, по девять или по двенадцать месяцев (причем выбрать можно только что-то одно)? В каком возрасте наиболее очевидно, как обстоятельства за пределами семейного окружения влияют на развитие ребенка? Мы будем просить привести участников в университетскую лабораторию, чтобы поместить их в заранее определенные обстоятельства, или пойдем к ним домой, чтобы посмотреть на них в естественной среде? Что будет сильнее заглушать едва уловимые признаки влияния внешней среды на ребенка – слишком искусственная среда лаборатории или слишком «шумная» среда дома (поскольку обстановка в семье может быть совершенно разной)? Можем ли мы доверять рассказам родителей и/или учителей о поведении детей или нам стоит наблюдать за ними лично и записывать все самим? Родители, вне всяких сомнений, знают детей лучше, чем учителя, однако учителям обычно есть с кем сравнивать – за годы работы они видели множество детей одного возраста, а потому могут оценить поведение участников более непредвзято. Нам включать в выборку только тех детей, которые посещают дошкольные учреждения, или и тех, с кем сидят друзья и соседи (то есть тех, кто посещает так называемый семейный детский сад), или даже тех, за кем прямо дома приглядывают няни, покуда родители на работе? В конце концов, отнюдь не все дети, особенно в раннем возрасте, посещают дошкольные учреждения – обычно занятые родители ищут, кто мог бы посидеть с ребенком. Как нам расценивать участников, с которыми сидят отцы или бабушки с дедушками? Забота с их стороны сродни услугам, которые предлагают в дошкольных учреждениях, или нет? Следовательно, должны ли мы в ходе статистического анализа данных приравнивать случаи, когда с ребенком сидит не мама, но другой родственник, к случаям, когда ребенок посещает развивающий центр? Будем честны: в ходе лонгитюдных исследований, подразумевающих наблюдение, зачастую не бывает единственно правильных решений. Не стоит и говорить о том, что если среди исследователей находятся убежденные сторонники различных – зачастую противоположных – точек зрения, возникают буквально бесчисленные поводы для споров.

Несмотря на то что многих коллег вымотали, как казалось, бесконечные попытки прийти к общим решениям, в конце концов благодаря этому впоследствии было легче. Командам исследователей из десяти университетов страны удалось поладить друг с другом и сработаться таким образом, что каждая изучала порученную ей подвыборку детей по одному и тому же научному протоколу (то есть теми же способами и в том же порядке). Порой из-за этого, как мы увидим, командам приходилось измерять и изучать то, что им было вовсе не нужно, и использовать те подходы, которые казались им не самыми целесообразными. Другими словами, совместная работа подразумевает терпимость. Большинство из нас никогда прежде не работали в таком режиме, поскольку мы в основном привыкли проводить исследования сами по себе и так, как удобно нам, не обращая внимания на чужие пожелания и не подстраиваясь под них. История, мы уверены, показала: усилия, которые мы приложили к тому, чтобы все команды работали слаженно и, охватив выборку в 1364 ребенка, следили за ними с рождения и до пятнадцати лет, были не напрасными, по крайней мере с научной точки зрения. Как мы поясним далее, непродолжительные споры – низкая цена за слаженную работу, которая в течение пятнадцати лет помогала искать ответы на важные с точки зрения науки вопросы.

Помимо всего прочего, ключевой задачей исследования NICHD было проверить утверждение, причем довольно простое и резкое – походящее на основную мысль, которую Билл Клинтон пытался донести до общества в ходе президентской кампании 1992 года. У Билла Клинтона она звучала так: «Это экономика, тупица». А у нас: «Это качество, тупица». Итак, основная гипотеза, по крайней мере для некоторых исследователей, заключалась в том, что, как уже было сказано, если качество услуг по уходу за ребенком высокое (чем могли похвастаться отнюдь не все дошкольные учреждения в Соединенных Штатах, и американцы это понимали), ребенок будет развиваться правильно, а потому количественные показатели, то есть возраст, в котором ребенок начинает оставаться под чужим присмотром, и количество часов, которые он проводит без родителей, не имеют значения. Однако была выдвинута и противоположная гипотеза, в поддержку которой выступало очень ограниченное число (двадцать с чем-то) исследователей, занимавшихся проектом, и заключалась она в том, что свой вклад в развитие ребенка вносит не только качество предоставляемых услуг; важно и то, с какого возраста и сколько времени ребенок остается без родителей, причем особенно явные различия заметны в социальном и эмоциональном развитии ребенка.

Все исследователи, вне зависимости от того, какую сторону кто избрал, осознавали: необходимо выйти за рамки устоявшегося за десятилетия научного и общественного представления о том, что необходимость расставаться с матерью влияет на развитие ребенка либо исключительно хорошо, либо исключительно плохо. Те, кто работал над проектом NICHD, понимали, что изучаемый вопрос многогранен, а потому его необходимо по меньшей мере исследовать и с точки зрения качества, и с точки зрения количества. Мы, как исследователи, осознавали, что опыт ребенка необходимо поделить на составляющие и изучить их влияние на человеческое развитие в совокупности, совсем как диетологи, желая проверить, как на развитие человека влияет употребление пищи, отдельно изучают последствия употребления белков и отдельно – углеводов.

Как ни удивительно, такого прежде еще никто не делал, поскольку, как обнаружилось в ходе исследования NICHD, подобные мероприятия стоят больших денег – если хочется по меньшей мере превзойти простой опрос, в ходе которого родители сами оценивают качество развития ребенка (хорошее, среднее, плохое) и говорят, сколько часов их ребенок проводит с чужими людьми. На самом деле исследование NICHD выделялось в сравнении с другими подобными проектами тем (и оказалось по этой причине настолько дорогим), что в его рамках тщательно изучалось то, насколько хорошо за ребенком присматривали: крайне опытных наблюдателей отправляли в ту обстановку, в которой ребенок находился без матери (если та вообще оставляла его на чужом попечении), и те смотрели, чем ребенок занимается. Немаловажно отметить, что наблюдения, которые длились по несколько часов два дня подряд, в основном были направлены на то, чтобы определить, насколько те, кто заботится о ребенке, внимательны, чутки, отзывчивы