За мгновение до мечты - Галина Мишарина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прижавшись к огромной туше, я поплотнее укуталась, потом, решившись, кое-как добралась до его морды и накрыла одеялом, вытащенным из седельной сумки. Спряталась в кольце широких лап и затаилась, слушая свист ветра. Да так и заснула, ни о чем хорошем не думая.
Тишина была оглушительной. Я сразу поняла, что осталась одна. На небе ясными россыпями горели чужие звезды, и печально, больно отзывались в сердце прежние мечты. Я поднялась, откашливаясь. Хорошо, что фляга по-прежнему висела на поясе. Вместе с глотком холодной воды ко мне вернулись силы, горло смягчилось.
Я достала компас, который дал Зарим, и выбрала направление. Нет смысла искать плюхня, он либо вернулся домой, либо встретится мне где-то по пути в порт. Хотя шансы добраться туда пешком малы, я помнила, какой путь обозначила Хадра. Вдоль сети колодцев, и по пути – несколько селений. У меня были даже деньги, и, наверное, будет возможность купить еду. Вот только как доказать, что я одна из «Оазисов»? Хватит ли одежды и повязки, которая снова украшала голову? Таких, как они, не трогали, зная, что месть будет скорой и страшной.
Снова в путь и снова одна. Неужели у меня когда-то была семья, любимый, свой дом в зеленом саду? Неужели это я весело купалась в чистой синеве реки, любовалась горами и мчалась на драндулете навстречу ветру? Прошлое показалось добрым сном, а будущее обещало новые испытания.
Я шла всю ночь, потом немного поспала возле какого-то полуразрушенного сооружения. Голова чесалась, и до сих пор во рту был вкус песчаной пыли. Если Хадра и Гарож движутся в ту же сторону, рано или поздно мы встретимся. А вдруг с ними случилось что-то плохое? Что, если они не пережили бурю?.. Внутренний голос усмехнулся: значит, ты, нездешняя, в порядке, а они, местные, не справились?
Только бы дойти! Добраться и сделать все как надо! Я пыталась не плакать, представляя, что сейчас чувствует Любима, гоня прочь страшные мысли об Авроре. И вдруг вдалеке показалась машина наподобие тех, что были у Оазисов. Мне сразу подумалось: почему Зарим не дал нам такую, она наверняка оказалась бы надежней плюхней!
Я сжала кулаки. Неужели новые хозяева? Снова рабство еще хуже прежнего? У меня не осталось сил, но я собиралась во что бы то ни стало сражаться.
Машина остановилась, и песчаное облако скрыло от меня приехавших. Без боя не дамся, хотя сердце своим бешеным стуком лишало уверенности. На сей раз все получится, как надо, пусть для этого мне придется перегрызть кому-то горло!
Чудо. Настоящее чудо, ниспосланное свыше. Невозможно!..
– Таиса!
Это был Бьёрн: чумазый, лохматый, в серо-желтой форме и повязке на голове. Решительный, нисколько не изменившийся, не считая глаз, которые стали печальнее и глубже, словно хранили все тайны космоса, все его карты и закоулки.
Я не знала, можно ли обнять его, не решалась ни поздороваться, ни завопить от облегчения. Только кусала губы и глядела жадно, ожидая, когда он повернет время вспять и все исправит. Он не побежал, а пошел навстречу медленно, словно песок был вязкой глиной. Протянул руки...
Меня словно ударили по голове. Я вспомнила, как улыбалась Любима, когда смотрела на меня из-под пушистых густых ресниц, и сжала губы. Нет, не кинусь в его объятья.
– Где ребенок? – спросил вышедший из машины Элиас. – Ты родила ее? Она в порядке?
У меня в нутре оглушительно взорвалось нечто отвратительно-злое.
– Родила? – прошипела я сквозь зубы. – В порядке?
Я двинулась на него, крепко сжимая пальцы. Сейчас или никогда. Господи, как мне хотелось хоть на ком-то выместить ярость! Бэрд не успел ничего предпринять: я ударила его в нос, потом добавила ещё, прямо в скулу, глухо вскрикнула от боли, но принялась пинать ногами, рыча от гнева, пока Бьёрн не схватил меня поперек туловища и не оттащил прочь.
– Тая, успокойся!
– Иди к черту! – заорала я. – Идите к черту оба!!! Не смейте задавать вопросов о моем благополучии. Ты! – я вцепилась в руку Бьёрна зубами, и он отпустил меня, отступая прочь. – Ты бросил меня, не потрудившись даже клочка бумаги подписать и все объяснить! А ты, сволочь, привез сюда, зная, что это опасно! Похитил беременную, хотел отомстить, как слабак, через женщину! Не вздумай подходить ко мне ближе, чем на два метра, скотина, или я тебе выцарапаю глаза!
Я выдохнула и отступила, пытаясь справиться с эмоциями, и из машины появился Глайм.
– Таиса!
Увидев его, я всхлипнула и принялась ломать пальцы.
– Глайм! Слава богу, ты здесь!
Слезы уже текли по щекам. Через несколько мгновений он осторожно обнял меня, и внутри снова что-то лопнуло. Я завыла, завопила, как безумная.
– Они забрали ее Глайм! Забрали! Вырвали у меня из рук! Пожалуйста!.. – я разрыдалась и рухнула на колени. – Она такая маленькая, беззащитная, худенькая совсем… У нее кроме меня никого не было! Они обидят ее, Глайм! Тот мужик сказал, что ударит ее, если… А вдруг она уже мертва?!
Я сжала его плечи и заорала громче прежнего. Мне хотелось сорвать голос, стесать до мяса кожу, ползя вслед за дочкой через пустыню, только чтобы с ней все было хорошо.
– Я виновата, Глайм! Виновата перед ней и перед Авророй, – повторяла я, перемежая всхлипы с отчаянным рычанием. – Я ведь мать, и не смогла защитить ребенка. Они её забрали, забрали… вырвали из моих рук… Все плохо. Все плохо…
Он попытался меня поднять, но я не хотела вставать.
– Помоги мне. Пожалуйста, Глайм!
– Бьёрн сказал…
– Нет! – я свирепо посмотрела на своего бывшего возлюбленного. Сейчас у меня в сердце не осталось ни капли нежности к нему. – Он опоздал.
– Таиса, – угрожающе произнес Бьёрн. – Позволь мне все объяснить!
Внезапно слезы иссякли. Я поднялась без помощи Глайма, поправила одежду и сложила руки на груди.
– Ну, объясняй. Только побыстрее, потому что я не намерена терять драгоценное время!
Бьёрн поглядел на Глайма, и тот отошел к машине, бросив на меня сочувственный взгляд. Элиас уже сидел за рулем, и, кажется, ставил нос на место. Я про себя довольно усмехнулась.
– Пять минут, Бьёрн.
