Комплекс Мадонны - Норман Богнер

Задумчиво кивнув, Рэнд взял Тедди за руку.

— Почему бы вам не подняться в мой кабинет, там мы выпьем и попробуем что-нибудь придумать.

До Бостона вместе с остановками ехать на автобусе четыре часа, и Тедди, ожидая объявления посадки, зашел в мужской туалет в здании автовокзала. В ближайшем магазине он приобрел голубую пластиковую сумку и теперь перекладывал в нее деньги из чемоданчика Рэнда, который легко могли опознать. Поняв, что полиция станет искать мужчину с повязкой над глазом, Тедди до крови прикусил губу, отрывая пластырь от раны. Она была отвратительна, из нее сочился гной, и Тедди низко надвинул шляпу на лоб, чтобы скрыть ее. Вымыв руки, он плеснул воды в лицо и сполоснул рот. Затем с осторожностью, которой удостаиваются только инвалиды, взял сумку. В ней лежало полмиллиона долларов. Тедди беспрепятственно выскользнул из туалета. Он просмотрел первый выпуск «Пост». В газете еще ничего не было. Тедди был уверен, что в вечернем выпуске будут и заметка, и фотография.

В столовой он сел за стойку в угол. Перед ним стояла тарелка с ветчиной, над которой непрерывно жужжали мухи. Женщина лет тридцати, но с нездорово-бледной желтизной, признаком бедности, пыталась убедить двух мальчиков выпить порцию солодового напитка, поровну разделенную между ними. Мальчишки игнорировали мать, и той пришлось прибегнуть к угрозам. Сидевший в противоположном углу водитель-негр пил кофе и забавлялся порцией героина, а два коммивояжера с тяжелыми чемоданами образцов стонали по поводу мужских носков, нижнего белья и отвратительных комиссионных. Тедди не мог поверить, что это новый мир, в который он вступил. Мошенничество всегда сопровождается грехопадением. Где он находился? Тедди вспомнил жизнерадостный восторг, с которым он входил в здание автовокзала — кульминацию преступления, совершенного любителем. Где-то в самой логике его существования события заключили тайную сделку, нарушив уникальное равновесие, которое создали деньги и доверие.

Заказав кофе, Тедди показал на завернутый в бумагу бутерброд с сыром. Официантка толкнула по стойке чашку с кофе, пролив часть на блюдце — безукоризненно отработанный жест, наполненный безразличием и вечной злобой. Тедди жадно съел бутерброд, обильно смазав его горчицей, чтобы заглушить отвратительный вкус. На мгновение ему захотелось позвонить своему адвокату и объяснить, как именно все произошло, но перед ним возникла картина бесчестия — он, стоящий в обшарпанном затхлом полицейском участке, окруженный газетчиками, фотографами и недоумевающими полицейскими; все пытаются проникнуть в его мысли, нарушить его личный мир, выставить напоказ общественному любопытству обывателей, чья диета состоит из белков насилия и страданий посторонних. Будет лучше, если он проветрит голову, умрет неузнанным и оставит все фантазии какого-нибудь полоумного писателя, который проследит историю его жизни и сосредоточит внимание на его состоянии, связях и деловой хватке.

В четыре пятнадцать его автобус объявили на английском и испанском. Тедди направился на посадку одновременно с двумя пожилыми дамами и молодой четой, собирающейся пожить в Бостоне шикарной жизнью. Нужно будет сразу же по приезде в Бостон позвонить Робби из телефона-автомата. Гордость научила Тедди быть осторожным в делах, и он не питал иллюзий по поводу компетентности полиции. Необходимо быть внимательным, вести себя осторожно. Проскользнув на свое место у окна в автобус, пахнувший, словно родильный дом хищников, Тедди почувствовал, как его пронзил шок от радости и открытия. Действия Барбары не оставляли сомнений; она поменяла роли, превратившись в агрессора. Тедди разбудил в ней чувство: месть. Хвала Богу. Тедди не ощущал себя обманутым или несправедливо обиженным. Даже его минутные огорчения и cri de coeur[33] улетучились, как только автобус отъехал от перрона, потому что Тедди пришел к заключению, что Барбара, потребовав отмщения, показала, что любит его. Тедди был убежден, хотя и не мог доказать свою уверенность, что наконец хозяином положения стал он, и при любом дальнейшем развитии их отношений он будет с хитростью Солонач[34] повелевать Барбарой. Автобус с ревом выехал на Новоанглийское шоссе, и Тедди, член потерянного и безымянного общества американских беженцев, погрузился в глубокий сон.

Мимо проплывала провинциальная Новая Англия — городки, мимо которых проносишься, не замечая, крошечные селения, материализовавшиеся лишь благодаря дорожным указателям: Бакленд, Толленд, Стаффорд, Спрингс, Масхапог, Браманвилл — белые и зеленые металлические орнаменты, чье существование в этом мире определялось лишь тем, как далеко к югу от Уорчестера и в скольких милях от Бостона они находятся. Тедди проснулся в Ричардсон-Корнерс, и его соседка сообщила, что уже недалеко Уорчестер. Заметив ссадину у него над глазом, женщина сказала, что она медсестра, и, раскрыв небольшую сумочку из черного пластика, предложила Тедди тюбик антисептической мази, который тот принял с радостью убежденного циника, обнаружившего человечность в каком-то крошечном, всеми забытом храме разрушения. Тедди нанес мазь с помощью кусочка марли, которым его также снабдила женщина. Ее звали, как выяснилось, Элен, она вышла замуж за одного из своих пациентов лишь для того, чтобы обнаружить, что, выздоровев, тот стал лентяем, бабником и буйным пьяницей. Элен возвращалась в лоно семьи в Роксбери. Со своей стороны, Тедди признался в том, что играет на фондовой бирже, и Элен наградила его почерпнутыми из газеты «Мир бизнеса» советами. Тедди закрыл глаза, надеясь положить конец разговору, и тут до него дошло, что медсестра рассматривает его как перспективного жениха. Она даже предложила познакомить его с коварными водами Бек-бея.

На вокзале Бостона Тедди нес обе сумки, надеясь показать какому-нибудь слишком наблюдательному сыщику, который, возможно, уже был предупрежден, что он женат, учтив и беден. С Элен он попрощался у магазинчика в квартале от автовокзала; она с аккуратностью школьного учителя записала свой адрес ему в записную книжку.

Возможно, у Робби дома сейчас полиция. Они непременно свяжутся с ним. Наверняка кто-нибудь в конторе сказал, что у него есть сын в Бостоне, учащийся в Гарвардском юридическом колледже, и полиция Бостона расспросит Робби и, по всей вероятности, начнет следить за ним и прослушивать его телефон. Втиснувшись в телефонную будку вместе с сумкой, Тедди набрал номер Робби. Подождав двенадцать гудков, он повесил трубку, не желая дальше испытывать судьбу. Магазинчик принадлежал той категории достигших зрелости универмагов, где можно купить все, начиная от мороженой птицы и кончая зонтиками. Висящие под потолком лампы дневного света освещали даже самые дальние углы торгового зала. Тедди старался не смотреть на них. Они слепили его. Взяв тележку, Тедди покатил ее к ряду прилавков, над которыми висела табличка: «Мужские туалетные принадлежности». Он не мог вспомнить, когда последний раз самостоятельно делал покупки в подобных магазинах. Бритвами, зубной пастой, шампунем и кремом для бритья его ежемесячно снабжал Холл. Тедди настолько смутился, увидев такое количество различных марок и сортов, что даже не смог вспомнить, каким кремом для бритья пользовался. Среди разнообразия шампуней он едва не заблудился, но общее впечатление было восхитительным для человека, ежеминутно занятого истерией экономики гигантских масштабов и немыслимых запросов. Тедди приобрел для бритвенных принадлежностей небольшой несессер и, заглянув в отдел дешевых изданий, остановился на «Таймс» и «Ньюсуик». Он нуждался в нижнем белье, а мятый костюм начал покрываться сеткой складок; собственное отражение в зеркале во весь рост, используемом для слежения за потенциальными ворами, навело его на единственную конструктивную мысль за весь день. Чтобы избежать немедленного опознания, ему нужно изменить внешность. Тедди купил флакон «Клерион блонд» и перекись водорода. Он отпустит усы, сменит очки, станет носить рабочую одежду. Надо будет попросить Робби приобрести ее в магазине, торгующем списанными с армейских складов вещами. Оплатив покупки в кассе на выходе, Тедди отказался от упаковки и убрал все в свою сумку.

Робби ответил после пятого звонка.

— Ты почему задыхаешься? — спросил Тедди.

— Я только что вошел, — ответил Робби. — Я услышал звонки еще в лифте.

— Робби, сегодня к тебе кто-нибудь приходил?

— Нет, а кто-то должен был?

— Я просто поинтересовался. — В телефонной будке воняло окурками, вентилятор не работал. — Ты еще не встречался с полицией, да?

— С полицией! Зачем?

— Элейн с тобой?

— Да, она сейчас здесь.

Тедди на минуту задумался.

— Это хорошая мысль: пусть она будет с тобой… Втроем мы не вызовем подозрений.