Вредина для Чемпиона - Илона Шикова

– За встречу! – произносит мой спутник и приподнимает свою тару вверх.

– Решил все-таки забить на спортивный режим? – опять вырывается непроизвольно, и на моем лице появляется кривая улыбка, однако Леха ее игнорирует.

Выпивает залпом содержимое бокала, ставит последний со звоном на гладкую поверхность барной стойки и цедит сквозь зубы:

– Вот умеешь же ты испортить и без того хреновое настроение. У тебя в крови, Ника, делать людям больно. И попробуй возрази, что я не прав.

– Ты не прав, – довольно тихо вырывается у меня, потому что его слова задевают за живое.

Точнее, тон с горькими и печальными нотками, которые проникают прямо в сердце. Пью коньяк небольшими глотками, каждый раз кривясь, так как янтарная жидкость обжигает горло. Но лучше уж на это обращать внимание, чем на боль от последних слов Алексея. Хочется громко закричать, что он ошибается, потому что сам причинил мне много боли и страдания.

Когда отказался от меня!

Когда не побежал следом и не доказал, что его слова, произнесенные там, в заснеженном лесу пять лет назад, ничего не значили, и «я тебя люблю» – ничто иное, как «мне было хорошо с тобой, детка, но на серьезные чувства я не способен. Не будет у нас с тобой ничего серьезного. Ты мне не нужна!»

– Ублюдок, – теперь уже довольно резко вырывается у меня, а судя по реакции мужчины, это слово я произношу вслух, а не мысленно, как думала до этого момента.

– Стерва! – отвечает Леха в довольно язвительном тоне и с резкой интонацией. – Хочется выдать тебе прямо в лицо все то, что я о тебе думаю, но сдержусь.

Он снова наполняет наши бокалы, и так же, как и в первый раз, выпивает залпом содержимое своей тары, теперь уже без тоста, больше не сканируя меня своим пристальным взглядом. Вижу, что злится – желваки ходят ходуном, взгляд не предвещает ничего хорошего, и Алексей всем своим видом показывает, как я его раздражаю.

И надо же было Агате познакомиться с его другом! Такое чувство, что судьба нас в очередной раз сталкивает лбами, не давая нам возможности хоть на время забыть о существовании друг друга. Я бы с удовольствием выбросила образ Лехи из головы, однако его маленькая копия каждый день мелькает перед глазами, постоянно напоминая о светловолосом мужчине. А чувство вины перед Лешей усиливается с каждым днем все больше и больше, даже несмотря на то, что сейчас мне безумно хочется его вывести на эмоции.

Прямо дежавю какое-то, честное слово.

Знаю, что виновата, и даже готова признаться в этом и попробовать как-то безболезненно выпутаться из сложившейся ситуации, если Леха перестанет видеть во мне врага и сменит гнев на милость. Иначе не договоримся.

– О чем задумалась, красавица? – мой визави своим вопросом возвращает меня из задумчивости в реальность.

Что-то в последнее время я слишком часто думаю о нем, черт бы его побрал. Все мысли мои занял, так и до сердца недалеко.

Но тут уж я буду сопротивляться – второй раз его разбить я не позволю.

– О тебе, о чем же еще, – с безразличием в голосе произношу и делаю очередной глоток янтарной жидкости из своего бокала, так как мой спутник сегодня явно не настроен на романтический вечер.

Раньше, помнится, он себе такого не позволял, соблюдая спортивный режим. Но то было раньше – пять лет прошло с тех пор, и я мало что о нем теперь знаю. Точнее, совсем ничего не знаю.

Что же с тобой случилось, Чемпион?

– То есть я уже неодушевленный предмет? – с иронией интересуется Леха и приподнимает одну бровь вверх.

– Не придирайся к словам, – делаю большой глоток коньяка, кривлюсь, откусываю кусок лимона, от чего скулы сводит еще сильнее, чем от выпитого. – Давай лучше по делу. А то мы так и до утра не договоримся.

– Почему о сыне не сказала? – мужчина меняет интонацию, произнося слова довольно резко и грубо.

Не думала, что решится сразу в лоб спросить, поэтому немного теряюсь. Ненадолго, но все равно в глубине души понимаю – шутки и ехидство закончились. Не стоит сейчас его дразнить или пытаться придумать себе оправдание.

Да и ложь не поможет – лишь усугубит ситуацию еще сильнее.

– Зла была на тебя, – выдаю половину правды, так как знаю прекрасно – одно упоминание об отце выведет Леху из себя. И вместо доброго котенка, коим я его считаю, получу взамен разъяренного льва, с которым справиться гораздо труднее. – Если честно, не знала, что делать, когда узнала о беременности. Ты в Италии, я в Англии. Да и обида к тому моменту еще не прошла. Ты слишком больно мне тогда сделал, Чемпион, – поднимаю на него взгляд и получаю резкое в ответ:

– Ты тоже.

– Интересно, чем? – горько усмехаюсь, однако Леха продолжает злиться.

– В отличие от тебя, я ни в чем не виноват.

– Интересно, в чем же виновата я? – смеяться не хочется, потому что боль, даже спустя пять долгих лет, еще жива.

И сейчас начинает усиливаться с каждой минутой, все быстрее набирая обороты с каждой долбанной секундой. В груди щемит, сердце бешено колотится, и становится нечем дышать. А Леха смотрит на мои мучения своим пристальным взглядом, в котором даже толики прощения не наблюдается. Он не желает мне помочь – это я, идиотка, столько времени думала о нем, не подпуская к себе близко ни одного мужика. Сегодня решилась, наконец-то, завязать с прошлым и хотя бы попробовать начать жить заново. Возможно, даже влюбиться – и вот итог.

Никуда от этого Пантелеймонова не сбежать и не спрятаться.

– Тем, что не поверила, – довольно тихо произносит Алексей и отводит глаза в сторону. – Твою мать! – внезапно громко выкрикивает и бьет кулаком по столешнице. Дышит часто, желваки ходят ходуном, и сам он выглядит неважно. Берет бутылку, наливает себе янтарной жидкости и снова залпом выпивает.

Такими темпами он скоро напьется, завалится спать, и я смогу сбежать. Подальше от воспоминаний и той боли, которая рвет душу на части.

– Все так же ругаешься, –