Дембельский аккорд 1 - Альберт Зарипов

— А за что может быть получено взыскание? — выкрикнул кто-то сзади строя.

— А то вы не знаете! — ответил Пуданов. Мы от вас ничего лишнего не требуем! Всё написано в Уставе… А Устав вы обязаны исполнять по всем его пунктам… И мы обязаны требовать от вас его исполнения… Тоже по всем пунктам…

Таким образом командование роты более чем очевидно давало понять подчинённым то, что мы не открываем для них какую-то Америку… И не изобретаем военно-полевой велосипед… А восстанавливаем старые и добрые правила… Некогда ими позабытые… И нами упущенные…

— Ну, самые главные скажите! — опять взывал всё тот же голос. — А то мы уже не помним…

На эту солдатскую хитрость майор Пуданов ответил просто и доходчиво.

— Уставы всегда лежат на доске документации и у дежурного по роте. Самое главное нарушение… Не дай Бог, если кто-то из вас будет заниматься неуставными отношениями с молодыми солдатами. Они скоро прибудут… Если узнаю, что кто-то их припахал, что-то отобрал или, не дай Бог, ударил… Не обижайтесь тогда… Понятно?

Всеобщее молчание послужило ответом. Положительным или отрицательным, не знаю…

Подождав несколько секунд, Пуданов распустил роту и наши бойцы медленно направились в расположение. Александр Иванович тоже пошёл во-внутрь ротных помещений, чтобы забрать из канцелярии расписание занятий. Я остался ждать его на прежнем месте.

По соседству с нами располагались палатки третьей роты, а за ними и рота минирования. Только что с обеда вернулась третья рота и бойцам сразу же скомандовали «разойтись». Моё внимание привлёк один из них…

— Ананьев! Как дела?

— Нормально, товарищ старший лейтенант!

Ко мне неспешно подошёл ладного вида солдат, который несколько месяцев назад служил в нашей первой роте 4-го батальона, то есть в Ростовской бригаде. Он мне ещё тогда понравился своей опрятностью в обмундировании, хорошей физической подготовкой и вполне серьезным отношением к службе. На парашютных прыжках он без особого труда успевал уложить два купола и на следующий день совершал поочередно два прыжка, что соответствовало уровню подготовки офицеров…

Вот и сейчас меня обуревала тайная мысль перетащить этого толкового бойца в свою группу. Служить ему оставалось чуть больше шести месяцев и до мая следующего года он мог бы принести немало пользы.

— Здравия желаю… — произнёс Ананьев.

Мы крепко пожали друг другу руки и я не удержался от искренней похвалы…

— Как это ты такой чистенький ходишь? Все вокруг будто черти чумазые… А ты словно с парада…

Боец смущённо оглядел себя, как будто впервые увидел своё обмундирование:

— Да не знаю… Подменку одеваю на занятия.

Его спортивная фигура в подогнанном и чистом камуфляже, открытое лицо, умный взгляд, а более всего — уверенные повадки и движения резко выделяли Ананьева из буднично серой солдатской массы. Ведь подавляющее их большинство уже не замечало своей неряшливой одежды… Да и печная копоть уже настолько въелась в кожу на открытых участках тел, что это создавало видимость застарелого налёта времени… Патины, как сказали бы реставраторы антикварной мебели… Зато Ананьев отличался от своих коллег в лучшую сторону…

— Ну, и как тебе в третьей роте? — спросил я его.

— Да нормально. — повторил он и почти сразу же пошёл на упреждение. — Тут все пацаны наши.

— Да я вижу. — сказал я, ещё раньше заметив знакомых мне солдат.

Несколько месяцев назад из ростовской бригады сюда перевели довольно большое количество бойцов. В этой партии «добровольцев» оказались и разведчики из четвёртого батальона, которым командовал майор Маркусин. Каким-то образом почти все они попали в третью роту Юры Денисова, что очень ими ценилось.

— О-о… И горячие кавказские парни тут! — усмехнулся я, завидев проходящую мимо нас «сладкую парочку». — Как их сюда отправили?

— А-а… Дети Арарата! — улыбнулся мой собеседник. — Они в бригаде ходили вечно вдвоём… И здесь тоже не разлей вода…

Приближающийся к нам знакомый мне боец услышал наш разговор и с ходу в него вклинился шутливой прибауткой…

— Мы с Тамарой ходим парой! Санитары мы с Тамарой! — пропел он строчки из частушки и перешёл на обычную речь. — Они даже спят рядышком!.. Горячие армяне! Здравия желаю, товарищ старшнант!

Улыбаясь, я пожал его протянутую руку. «Горячие армяне» недобро зыркнули на балагура своими чёрными очами, но прошли молча дальше… Я и раньше подмечал их некоторую скрытность и отстранённость от солдатского коллектива… А их упорное нежелание идти на любой контакт при общении с командирами Плюстиковской роты мне тоже было известно, а потому и игнорирование ими моего нынешнего появления меня совершенно не удивило…

— «Ну и ладно!.. Кто его знает, чего они такие обособленные?.. Может боятся?.. Всё-таки Чечня!..» — успел подумать я во время короткого и почему-то неловкого молчания…

— Не хочешь ко мне перейти? — уже без всякой утайки спросил я Ананьева.

Вопрос был задан открыто и прямо в лоб. Ведь тут много ума не нужно, чтобы понять цель моего «случайного» присутствия в другом подразделении… Да ещё и среди знакомых мне военнослужащих третьего периода срочки… Видимо и Ананьев уже успел догадаться об этом и заранее обдумал свой ответ…

— Я конечно подумаю, товарищ старший лейтенант. Но… — деликатно произнёс солдат. — Тут же все наши собрались…

— Ну, и что? — сказал я. — Давай ещё кого-нибудь возьмём! Мне толковые бойцы очень нужны…

— Не знаю, товарищ старший лейтенант… — вежливо отвечал Ананьев. — Они могут не согласиться…

— Боятся меня? — рассмеялся я. — Ты же знаешь: Я гоняю солдат, чтобы их сберечь… По другому здесь не получится уцелеть…

— Да… Мне рассказывали про Будённовск. — подтвердил боец. Я бы к вам перешел, но с кем-нибудь… Ну, что я буду делать один среди ваших дембелей… А у нас тут почти все из одного призыва.

— Понятно! — с нескрываемым сожалением протянул я. — Ну ещё время есть. Ты подумай. Может кто ещё согласится…

— Хорошо, товарищ старший лейтенант. — улыбнулся Ананьев. — Вы только не обижайтесь…

— Да ладно! Какие ж тут обиды… — Я махнул рукой. Просто я вас знаю, а вы меня… Это же лучше, чем неизвестно кто… О! Панфёров! Пойдёшь ко мне в группу? Вместе с Ананьевым?!

— Я бы пошёл, но капитан Денисов не отпустит. — быстро проговорил невысокий юркий боец, служивший когда-то в роте Плюстикова.

— Точно? — засомневался я.

— Ну, конечно, товарищ старший лейтенант. — протараторил Панфёров. — Он такой…

— Мы тут все вместе… — сказал ещё один солдат, фамилию которого я успел позабыть. — Так веселее… И дружнее…

Вокруг меня скопилось человек пять-шесть разведчиков третьей роты, подошедших поболтать самим и послушать других.

— Да… Дружно… — подковырнул я. — А вон Орлова до чего довели… Тоже вроде бы свой… Из одного призыва…

Стоявшие рядом бойцы лишь переглянулись. Они молча проглотили моё прямолинейное обвинение, поскольку солдат Орлов прослужил очень уж долгое время вместе с ними в батальоне Маркусина и вместе с ними же попал на Ханкалу в роту Денисова. Военные сказки о вечной армейской дружбе ребят-одногодков здесь упорно не хотели превращаться в реальную быль. И ведь все они принадлежали к третьему периоду службы, то есть до их демобилизации оставалось всего-то полгода… И время их «фазанки» почти уже закончилось, а через неделю-другую все они перевоплотятся в дембелей… И тут этот случай с Орловым!..

— Ну, чего замолчали? Затюкали Орлова?!

Мой новый жёсткий упрек был очень обоснованным и обступившие нас с Ананьевым солдаты всё это отлично понимали… Именно поэтому им нечего было сказать в ответ… Но после недолгой паузы кто-то из них всё же попробовал оправдаться…

— Орлов слишком мягкий… Отказать не умеет…

— И сдачи дать тоже… — хмуро сказал Ананьев.

Наш разговор сразу же пошёл на спад… Тем более из-за того, что сам бедолага Орлов находился у нас на виду. Его уже отпустили из санчасти… Военная медицина за одни сутки подняла беглеца на ноги… И Орлов уже пару дней находился в своём подразделении. Но видимо все перенесённые им стрессовые ситуации не прошли для него даром. Вот и сейчас он просто стоял у кустов, что росли напротив роты минирования, и диковато на всех озирался… К нему никто не подходил, будто там вообще никто не стоял… Да и по словам Ананьева в третьей роте его теперь сторонились… А сейчас Орлов стоял вдалеке от своего подразделения и с пугающей подозрительностью всматривался во всех без исключения людей. На какое-то мгновение он взглянул в глаза и мне… Мне стало жутковато… И очень его жалко… Ведь раньше я знал его совершенно другим ЧЕЛОВЕКОМ…

Увы…

— Да… Спасибо за парашютики… — Чтобы хоть как-то отвлечься от грустной картины, я вспомнил былое. — До сих пор золотые…