Ураган Уайетта - Десмонд Бэгли

Джули вывернула шею и, щуря глаза, посмотрела на солнце.

— Ничего не вижу. Небольшие перистые облака и только.

— Вокруг солнца появилось гало, — сказал Росторн. — Наверное, урагана осталось ждать не долго.

Джули заметила движение у лачуги.

— Тише. Он возвратился.

Им было видно, как солдат в недоумении смотрел на хижину. Он выронил из рук бутылку с кружкой, и струйка воды потекла по пыльной земле. Затем он снял с плеча винтовку, и до них донесся металлический щелчок — он нажал рычажок предохранителя. Джули сжалась, когда он стал обводить взглядом карьер. Если она видела его, значит, и он, присмотревшись, мог увидеть ее.

Солдат начал обходить сарай с винтовкой наготове. Он шел медленно, постоянно оглядываясь, готовый в любую секунду стрелять. Подойдя к въезду в карьер, он остановился и стал разглядывать оставшиеся после взрыва воронки и кучи камней. Затем он сделал несколько шагов вперед, исчез из вида и очутился в непосредственной близости от беглецов. Джули затаила дыхание и молила Бога, чтобы миссис Вормингтон не пришло в голову заговорить. Солдат стоял в каких-то двух метрах ниже их, и было Хорошо слышно, как он дышит.

Стоял он долго и неподвижно. Джули казалось, что он внимательно разглядывает каменный бруствер, за которым они лежали, и размышляет, стоит ли лезть к нему. Раздалось звяканье и царапанье металла о камень, — он поставил винтовку. Значит, собрался лезть, решила Джули.

И в этот момент вдали раздался оглушительный взрыв, потом еще один и еще. Затем она услышала, как затопали по камням ботинки солдата, и он сам тут же появился у въезда в карьер. Он стоял, защищая глаза рукой от солнца и смотрел вдаль. Взрывы следовали один за другим. Это был звук, который был уже знаком Джули, — артиллерийская канонада. Рокамбо атаковал Фавеля, и тот начал вести заградительный огонь.

Солдат был в нерешительности. Он несколько раз оглянулся на карьер, затем забросил на плечо винтовку и побежал в сторону прибрежной дороги.

— По-моему, он ушел, — сказала Джули, выждав некоторое время.

Росторн приподнялся на руках и осмотрелся.

— Что ж, и нам надо уходить, — сказал он. — Нам надо забраться повыше.

Силы Фавеля на востоке выдержали первый удар правительственных войск и разметали их части, пытавшиеся пересечь пустошь на окраине города, шквальным и артиллерийским огнем: У Рокамбо артиллерии не было, и он не мог ответить тем же, но его армия насчитывала семь тысяч человек — против двух Фавеля, и он погнал их вперед без пощады. Во время первой атаки полегло пятьсот человек, но ему удалось закрепиться на рубеже вблизи дальнего края пустоши. Его люди удачно использовали воронки снарядов и двигались к переднему краю, переползая от одной к другой, пока не образовалась довольно прочная позиция.

Но Фавель не собирался проводить контратаки, да и не мог. Более половины его личного состава было занято обслуживанием орудий, и численность пехоты составляла всего около девятисот человек. Но они были великолепно экипированы и готовы к решительной схватке. Автоматического оружия у них было с избытком, и они имели достаточно времени, чтобы хорошо пристрелять его. И Рокамбо, прежде, чем смог бы захватить пушки, молотившие по его войскам с убийственной силой, должен был потерять громадное число своих солдат. Да и смог бы он их захватить? Орудия были готовы к немедленному отступлению и по первому приказу должны были организованно отойти на заранее подготовленные позиции. И Рокамбо пришлось бы повторять вновь и вновь самоубийственные попытки атаки.

Фавель постоянно находился в штабе. Его офицеры хорошо знали свои обязанности, и он знал, на что они способны, и вполне доверял им. Поэтому он мог целиком сосредоточиться на проблемах, возникших в связи с ситуацией на западном фланге. В то утро он съездил в доки и смотрел в бинокль на то, как эвакуируется американская база на мысе Саррат. Один за другим снимались с якоря корабли и уходили на северо-восток по направлению к Пуэрто-Рико. В ту же сторону, к безопасности, улетали и самолеты. Пелена черного дыма от горевшего нефтехранилища окутывала весь мыс. Командующий Брукс не оставлял за собой ничего, что могло бы кому-нибудь пригодиться.

Фавель размышлял над возможными действиями Серрюрье. Конечно, он поторопится тотчас же занять базу, что вполне можно было бы сделать и потом. Американская база всегда была бельмом у него на глазу, и он несколько раз наталкивался на решительный отказ американского правительства покинуть остров. Теперь он мог взять базу голыми руками и, конечно, не откажет себе в удовольствии, не понимая того, что за пустой победой всегда маячит призрак поражения. Он потеряет время, занимаясь базой, вместо того, чтобы организовать наступление на Сен-Пьер резервных сил, свежих, не обмытых кровью, свободных от безотчетного страха получить нож в спину от американцев.

Поэтому, когда Фавель услышал гром пушек с востока, улыбка тронула его губы: Рокамбо с его деморализованной армией все же первым приступил к действиям, а Серрюрье все еще захлебывался от счастья в своем новообретенном раю на мысе Саррат. Прекрасно! Пусть он побудет там подольше. Если бы он знал, что восьми тысячам войск противостоит всего одна, он бы, конечно, действовал иначе, но никто ему этого не сказал, а если в сказал, он бы не поверил. Он был человеком подозрительным и всюду искал какого-нибудь подвоха.

Фавель позвал вестового и приказал ему срочно разыскать Мэннинга и Уайетта. Затем он откинулся на спинку стула, достал длинную и тонкую сигару и, не торопясь, зажег ее.

Вестовой нашел Уайетта на крыше, тот рассматривал в бинокль линию горизонта. Высокие перистые облака теперь закрывали небо и уступали место более мощному облачному слою, двигавшемуся с юга, словно белая плотная простыня. Было страшно жарко, воздух был сух и неподвижен, не чувствовалось ни малейшего дуновения ветерка. Вокруг солнца наблюдалось гало — зловещий, с точки зрения Уайетта, знак.

Когда он вошел к Фавелю, там уже находился Мэннинг, докладывавший о ходе эвакуации.

— Мы стараемся действовать как можно быстро, — говорил он. — Но времени очень мало.

— Времени у нас нет, — резко подтвердил Уайетт. — Мейбл движется быстрее, чем я предполагал.

— Сколько еще осталось? — спросил Мэннинг.

— Он ударит около пяти.

— Господи! — воскликнул Мэннинг. — Мы не успеем.

— Должны успеть, — сказал Фавель с нажимом и обратился к Уайетту. — Что вы имеете в виду, говоря, что он ударит около пяти часов?

— Скорость ветра достигнет шестидесяти миль в час.