Реальная угроза - Том Клэнси

Мойра улыбнулась, не скрывая удовольствия от очевидной лести. Он доставил ей огромное наслаждение.

- А я и не могу позвонить тебе.

- Почему?

- У меня нет номера твоего телефона. - Она рассмеялась. Кортес вскочил с кровати, вытащил из кармана пиджака бумажник и тут же пробормотал что-то похожее на ругательство.

- У меня нет визитных карточек... ага! - Он взял со столика блокнот и написал на нем номер. - Это телефон в моем кабинете. Обычно меня там не бывает - я провожу весь день в цехах, - недовольно проворчал он. - Я провожу на фабрике ночи. Я провожу там уикэнды. Иногда я даже сплю там. Но Консуэла найдет меня, где бы я ни был.

- А мне пора идти, - заметила Мойра.

- Передай своему директору, пусть он уезжает на субботу и воскресенье. Мы проведем с тобой пару дней ни природе. Я знаю отличное тихое местечко в горах, моего в нескольких часах езды отсюда.

- Думаешь, тебе это по силам? - спросила она, обнимая Кортеса.

- Я буду хорошо питаться и займусь физическими упражнениями, - пообещал он.

Последний поцелуй, и дверь за Мойрой закрылась. Кортес вошел в ванную. Ему стало известно не так уж много, но эти сведения могут оказаться исключительно важными. "Правила меняются". Что бы они там ни меняли, директору ФБР Джейкобсу это не нравится,

но он вынужден подчиниться. Он отправляется в Колумбию для обсуждения этой проблемы с министром юстиции. Джейкобс, вспомнил Кортес, хорошо знал министра юстиции. В свое время, больше тридцати лет назад, они учились на одном курсе в колледже. Колумбийский министр прилетал в Америку на похороны миссис Джейкобс. Да и президент одобрил эту операцию. Так. Два сотрудника находятся сейчас в Новом Орлеане. Там они встречаются с адвокатом двух кретинов, не сумевших должным образом справиться с убийством на яхте. ФБР, несомненно, сыграло в этом какую-то роль, и случившееся там может дать Кортесу ключ к разгадке проблемы.

Он поднял голову, продолжая намыливать руки, и взглянул в зеркало на человека, сумевшего раздобыть отрывки этой секретной информации. Он пришел к выводу, что человек ему не нравится И тут же пожал плечами. Не впервые. И уж точно не в последний раз.

Запуск произошел в 23.41. Две мощных ракеты-ускорителя, работающих на твердом топливе, включились в положенное время, создав тягу больше чем в миллион фунтов, и "Титан-IIID" сорвался со стартовой площадки, волоча за собой ослепительный газовый шлейф, который увидят от Саванны до Майами. Ракеты-ускорители действовали в течение 120 секунд, а затем были отстрелены. Тут же включились ракетные двигатели на жидком топливе, расположенные в центральной части, и швырнули оставшийся груз дальше, все быстрее и выше, к намеченной цели. На протяжении всего времени приборы, находящиеся на борту, передавали данные на наземную станцию, расположенную на мысе Канаверал. Кроме того, эти же данные поступали на советскую станцию слежения на северной оконечности Кубы и на "рыбацкий траулер", плывший неподалеку от мыса Канаверал, тоже под красным флагом. Ракеты "Титан-IIID" использовались исключительно для запуска военных спутников, и Советы проявляли интерес к запуску потому, что в ГРУ поступила неподтвержденная информация о том, что спутник в головной части ракеты сконструирован специально для перехвата очень слабых электронных сигналов - каких именно, неизвестно.

Все выше и быстрее мчалась ракета. Ее нижняя часть упала вниз после разделения ступеней, топливо во второй ступени выгорело, и на высоте тысячи миль включилась третья ступень. В бункерах управления на мысе Канаверал технические специалисты отметили, что все идет как надо, чего, впрочем, и следовало ожидать от ракеты-носителя, впервые испытанной в конце 50-х годов. Третья ступень отработала необходимое время и точно выполнила свою задачу. Полезный груз вместе с четвертой, заключительной, ступенью продолжал движение по заданной траектории. Там ждали команды о включении последней ступени, которая и должна была вывести полезный груз на запланированную геоцентрическую высоту, где он должен был повиснуть над заданной точкой экватора. За это время персонал, обслуживающий запуск, успел налить свежий кофе, посетить туалет и сделать оценку данных, переданных из космоса, которые, по всеобщему мнению, были, как и следовало ожидать, идеальными.

Неприятности начались через полчаса. Последняя ступень включилась, по-видимому, сама по себе, без команды с Земли, и вывела полезный груз на необходимую высоту, но не в точке с заданными координатами; кроме того, вместо остановки в стационарном положении полезный груз начал двигаться по эксцентрической траектории, описывая кривобокую восьмерку над экватором - как к северу, так и к югу от него. Даже если бы полезный груз находился на требуемой долготе, подобная траектория не позволила бы обслуживать высокие широты, нарушая связь на непродолжительные отрезки времени, что тем не менее было очень неприятно. Несмотря на то, что все было сделано совершенно точно и многие тысячи деталей внутри ракеты функционировали нормально, запуск оказался неудачным. Техники, обслуживающие первые ступени, сочувственно покачивали головами, глядя на своих коллег, которые несли ответственность за последнюю ступень и теперь, подавленные и удрученные, осматривали приборы на панели управления. Запуск своей цели не достиг.

Однако полезный груз не знал этого. В предписанный момент он отделился от четвертой ступени и начал действовать в соответствии с программой. Десятиметровые рычаги с утяжелениями на концах выдвинулись из корпуса. Сила земного притяжения, действующая с расстояния, превышающего двадцать тысяч миль, будет отныне влиять на них подобно приливным силам, и спутник окажется навсегда повернутым в сторону Земли. Далее открылись солнечные панели, преобразующие солнечный свет в электричество для подзарядки находящихся на борту спутника аккумуляторов. Наконец, начала разворачиваться огромная дисковая антенна. Ее каркас, сделанный из специальной металлокерамики, "помнил" заданную ему форму и под нагревом солнечных лучей за три часа разворачивался до тех пор, пока не превратился в почти идеальную параболическую антенну тридцати метров в диаметре. Окажись кто-то поблизости, он мог бы заметить на борту спутника пластинку с названием фирмы, изготовившей его. Это был один из анахронизмов, потому что читать такие надписи было некому, но таков был обычай. На золотой фольге значилось, что главным подрядчиком была фирма "Трансуорлд", а спутник назывался "Риолит-1". Последний в серии устаревших спутников такого типа, он был изготовлен в 1981 году и с тех пор состоял на хранении, что обходилось в сто тысяч долларов в год, в ожидании запуска, надеяться на который, вообще-то, не приходилось, потому что за прошедшие после этого годы ЦРУ и АНБ разработали новые, более компактные спутники электронной разведки, несущие на борту приборы для сбора информации, основанные на последних достижениях высокой технологии. Правда, кое-какое новейшее снаряжение было установлено и на этой устаревшей птичке; оно стало еще более эффективным благодаря огромной приемной антенне. Первоначальным назначением "Риолита" было подслушивание электронных излучений в Советском Союзе, получение телеметрических данных при запуске космических ракет, гармоник радиолокационных установок ПВО, побочных излучений микроволновых релейных линий и даже передач разведывательных установок, размещенных агентами ЦРУ в особо важных районах страны.

Но для обслуживающего персонала на мысе Канаверал это не имело значения. Пресс-офицер ВВС сделал заявление, в котором говорилось, что секретные запуск потерпел неудачу и спутник не вышел на заданную орбиту. Это было подтверждено советскими источниками, уверенными, что спутник повиснет над Индийским океаном, тогда как он сейчас двигался по траектории неправильной восьмерки над границей между Бразилией и Перу, откуда территория СССР даже не просматривалась. Странно, пожимали плечами советские специалисты, что американцы вообще допустили его включение, получив сообщение с борта еще одного "рыбацкого траулера" у побережья Калифорнии. Антенны "траулера" обнаружили периодические зашифрованные передачи со спутника на какую-то наземную станцию. Но эти передачи мало беспокоили Советский Союз.

Передачи принимались в Форт-Хуачаче, штат Аризона. Техники, что сидели внутри еще одного ничем не выделяющегося связного фургона со спутниковой антенной на крыше, принялись за калибровку своих приборов. Они не подозревали, что запуск оказался неудачным. Им было известно лишь одно - все связанное с запуском являлось совершенно секретным.

Джунгли, подумал Чавез. Здесь отвратительно пахло, но запах мало его беспокоил - он опасался только змей. Чавез никогда не рассказывал об этом, но он ненавидел и боялся их. Причем он ненавидел и боялся всех змей. Чавез не знал почему, но его беспокоило и то, что страх перед змеями обычно типичен для женщин, а не для мужчин; однако при одной мысли об этих ползающих, скользких, безногих ящерицах с глазами без век и мелькающими расщепленными языками он чувствовал, как его тело покрывается холодным потом. Они свисают с веток или прячутся под упавшими деревьями, ожидая, когда он пройдет вблизи, чтобы ужалить его в ту часть тела, которая окажется ближе. Чавез был уверен, что змея неминуемо ужалит его, если только ей представится такая возможность, и тогда он обязательно умрет. Поэтому он постоянно был настороже. А пока ты настороже, тебя не укусит никакая змея. Во всяком случае, у него было оружие бесшумного действия, так что он сможет убить любую змею, не поднимая шума. Проклятые змеи.