БП. Между прошлым и будущим. Книга 2 - Александр Половец

— Сейчас в международных цирковых программах очень много русских, — заметил я.

— Да, да. В «Цирке дю Солей», я слышал, выступает Юра Медведев из студии «Наш дом», мой актер, потом он был на Таганке, потом жил в Нью-Йорке и долгое время был безработным. Блистательно работают «Лицедеи»… Слава Полунин многие годы работал в «Цирке дю Солей»… Так что, есть номера мирового уровня. В Эдинбурге мы видели коллектив «Дерево» — живущая в Германии труппа из Петербурга. Там мимы, которые откололись в своё время от «Лицедеев»: они работают на европейском уровне и получают хорошие деньги. Так-то…

Время приблизилось к 11 вечера. В ресторане остался только хозяин, терпеливо и с уважением поглядывающий на нас из-за дальнего столика. Пора было его отпускать.

— Марик, назови мне три генеральные идеи, которые ты попытался бы реализовать, если бы стал вдруг президентом России, — предложил я Розовскому.

— Ты шутишь?! Три генеральные идеи? — Марк расхохотался.

— Ну, если тебе трех не хватит — я соглашусь услышать и четвертую.

— Значит, так: первое — я объявляю чрезвычайное положение. И запрещаю КПРФ — на 70 лет.

— Это уже вторая?

— Нет, это все первая — в рамках чрезвычайного положения. Я хитрый! Запрещаю КПРФ как духовную правопреемницу КПСС и учиняю одновременно суд над коммунистической идеей, устанавливая по образцу Гавела запрет на профессию. То есть я говорю: члены КПРФ не могут занимать в государственном аппарате никаких должностей в ближайшие 70 лет.

— Все репрессивные меры ты хочешь провести в пункте первом своей программы?

— В связи с этим, — не слушая меня, продолжал, распаляясь, Марк, — я, конечно, разгоняю Государственную думу — но конституционным путем. Распускаю ее в связи с чрезвычайным положением до новых выборов, потому что она мешает мне проводить политику реформ. Дальше я начинаю осуществлять эти реформы. Я же их уже назвал сегодня. Главная реформа, которая не проведена, — это земельная. Я делаю землю объектом купли-продажи, а вместе с землей этому должна подлежать практически и вся недвижимость. Я устанавливаю статус домовладельцев. У нас же нет сегодня в России домовладения, как нет и самого капитализма.

— Многие опасаются, что в любой момент может начаться деприватизация… Ведь никаким актом не узаконена покупка той или иной недвижимости, жилья, например.

— Знаешь, как у нас: когда это не касается меня лично, тогда я читаю в газете про это. А когда ко мне приходят и отбирают мое, тогда я могу вспыхнуть и накуролесить черт-те чего. Так что, с собственностью — это очень важно! И третий момент — я очень резко провожу реформу военно-промышленного комплекса, который держит нашу страну, сидя на загривке.

Я подчиняю строгому контролю армию и все военные ведомства — их следует привести к определенному закону. Я распускаю всю военную промышленность, обезоруживаю нашу страну перед лицом врага, потенциального противника мнимого или выдуманного, и, тем самым, я освобождаю колоссальную возможность для создания рабочих мест. А вот дальше с группой экономистов я придумываю, как эти рабочие места создать и как действительно провести конверсию — но не мнимую, а настоящую.

В России много инженерных умов, которые смогут придумать, как на военном заводе сделать замечательную детскую коляску — не хуже, чем английскую какую-нибудь. В конце концов, можно украсть, как всегда, или попросить — и Запад нам предоставит эти технологии, для изготовления кастрюль и прочей ерунды. Ну, естественно, будет уточнение финансовой системы, взаимоотношение доллара и рубля. В порядке шутки: недавно я услышал анекдот. Армянское радио спросили, какая разница между рублем и долларом? Ответ звучал: ровно доллар!

— И ты ввел бы какие-то ограничения на валюту — или доллар свободно бы «плавал», отражая свою истинную стоимость?

— Ты же понимаешь, я не специалист, но поверь, у нас есть немало честных и грамотных людей, просто сейчас они не у дел… Они бы знали, как поступить с долларом, со всей нашей банковской системой. У меня всюду и всё бы решали специалисты. Вот тебе моя программа, которая сегодня кажется нам комичной. Но эту программу я написал бы на листочке бумаги в первые пять минут своего дилетантского пребывания на посту президента.

И поначалу привлек бы для исполнения её только одного профессионала по имени Егор Тимурович Гайдар. Я бы ему этот листочек показал и сказал: ты можешь это сделать? А он сказал бы: это я могу завтра, это я могу послезавтра, это я смогу в течение 500 дней, а это я могу в течение десяти лет.

Я бы ему поверил, потому что, повторяю, он профессионал высшего класса, и я бы дал ему всю полноту власти. Это первое. Ему — как человеку, уже однажды спасшему Россию в самый тяжелый её момент.

— А уже на втором этапе — по лозунгу Бахчаняна: «Всю власть — сонетам!» — подсказал я.

— А насчет сонетов у меня есть Юра Ряшенцев, он их напишет мгновенно. Так что я как президент буду в порядке. Кстати, Вагрича я с удовольствием пригласил бы оформить эти сонеты. Видишь — программа у меня есть!

— Сегодня я получил забавную рукопись и уже успел ее прочесть. Там обсуждается идея одного профессора из американского университета — как вывести Россию из кризиса на долгие годы, а может быть, навсегда: предлагается Америке купить у нее Сибирь. Причем, профессор утверждает: в России много симпатизирующих этой идее людей. И у него тут же приводятся выкладки: он рассказывает, сколько триллионов должны заплатить за эти земли, на что и куда они пойдут, и какая польза будет от этого России.

Этими деньгами, утверждает он, Россия сможет погасить все задолженности, восстановить промышленность, обеспечить работой миллионы людей и т. д. А Америке это выгодно, потому что одно только потребление товаров россиянами создаст в Штатах несколько миллионов рабочих мест. Всем выгодно, всем хорошо — но ведь не отдадите Сибирь! — со смехом заметил я. — Ну, ты же — не отдашь Сибирь?

— Нет, конечно! — тоже смеясь, ответил Марк. И сразу же стер улыбку. — Менталитет российский несколько иной… И этот профессор, сколько бы он ни придумывал своих утопий, он столкнется всё с тем же: «Да не нужны нам ваши деньги!», «Да подавитесь своими миллионами!»

Другое дело, что эту идею можно упаковать в любую обертку. В Нью-Йорке, как известно, пол-Манхэттена принадлежит японцам, если не больше, — слышал я. Так или иначе, но Америке это было бы выгодно, наверное. Вам, может, стоит пойти этим путем. Нормальным, цивилизованным. Если есть люди, которые могут инвестировать в Сибирь…