Кризис - Александр Хинштейн

А ведь надо при этом еще учесть, что российское законодательство довольно жестко устанавливает госконтроль за банковской деятельностью; не будь его — трудно даже себе представить, какой хаос бы сегодня творился…

Или другой, не менее яркий пример — Великая депрессия. Не было в американской истории второго такого по драматичности периода. Несколько миллионов человек попросту умерли тогда от голода.

Но вот что показательно. В 1930 году 2 % американцев владели 30 % всей собственности в США. В 1940-м те же 2 % владели уже 35 % собственности.

Будем справедливы: не богачи и не монополисты организовали Великую депрессию. Поначалу она пугала их не меньше, чем остальных сограждан. Магнаты искренне боялись, что лишатся вообще всего. Но потеряли лишь малую часть, да и то ненадолго.

За 10 лет Великой депрессии ни один олигарх не разорился. Ни одна из «60 правящих семей Америки» не пошла по миру. Наоборот! Они стали еще богаче.

Так уж водится: во время кризисов богатые всегда богатеют, а бедные — беднеют.

Механизм этой несправедливости хорошо известен, чтобы понять его, не надо быть профессором экономики. Все довольно просто…

Богатства верхушки в период кризиса могут уменьшиться в абсолютном исчислении их «биржевой цены», но в сравнении с доходами большинства они все равно растут.

Корпорация стоила миллиард, а стала стоить всего двести миллионов. Однако это абстрактная цена. В действительности большие заводы и гигантские корпорации никуда не делись — они просто временно недооценены рынком. Главное, чтобы на них не висели необеспеченные кредиты. В любом случае ликвидация монстрообразующего предприятия — огромная социальная проблема, и банк вас с неохотой, но перекредитует. А в случае необходимости — подставит плечо государство.

Но ферма или заводик мелкого собственника тоже стоили миллион, а теперь — упали до ста тысяч, и если он обременен кучей долгов — ему никто никогда не поможет. Большому собственнику теперь легче купить его за бесценок. А наемный работник вообще оказался на грани голода, его труд дешевеет и, соответственно, приносит хозяину больший доход.

И потому рассказы про обедневшего Абрамовича, Фридмана, Мордашова и Дерипаску, которые скоро станут клянчить пятаки на паперти — истории… ну, скажем так, для очень наивных.

А ведь кризисы еще можно использовать! Их даже можно специально организовывать и преспокойно ловить потом жирную рыбку в мутных водах.

(Те же финансовые пирамиды — вообще от начала и до конца искусственно созданные кризисы.)

В начале XX века крупнейшие банкиры Америки, возглавляемые легендарным Джи Пи Морганом, организовали один такой искусственный кризис. Они очень хотели поглотить маленькие банки, чтобы заправлял всем частный центральный банк, принадлежащий, разумеется, им одним. А для этого требовалось внедрить в массовое сознание, что монополия — совсем не столь плоха, как кажется, даже наоборот.

В 1907 году Морган и его друзья тайно спровоцировали обвал фондового рынка. Сделать это было не трудно, поскольку большинство мелких банков собственных серьезных капиталов не имели. Сумма резерва у многих составляла менее 1 %.

Разумеется, вкладчики толпами ринулись забирать деньги, а банки — столь же массово стали лопаться. И тут на авансцену в облике спасителя отечества явился благородный Морган. И объявил, что знает, как вывести экономику из кризиса.

С согласия Конгресса Морган напечатал 200 миллионов своих частных долларов. Эти деньги он щедро инвестировал в экономику, да и сам активно пользовался ими.

Через год кризис оказался побежден. Моргана чествовали как героя. «Всех наших трудностей проблем можно было бы избежать, назначь мы специальный комитет из 6–7 государственных мужей, подобных Джи Пи Моргану, дабы решать проблемы страны», — торжественно объявил во всеуслышание президент Вильсон.

То, что кризис организовал сам «государственный муж», выяснится позднее. К тому времени, однако, в руках нескольких крупных банков сосредоточится уже вся полнота финансового могущества. Правда, наследники Моргана сохранить былую империю так и не смогли, слишком уж оказались алчными и нетерпеливыми…

Главное — уметь вовремя остановиться, но во все эпохи именно это было самым сложным. Жадность — известно — ведет к бедности…

Бояре и окольничьи Алексея Михайловича вполне могли перестать чеканить медную «неучтенку» и гордо уйти с набитыми карманами. Не ушли, потому что не нашли сил сказать себе «хватит».

Так же точно не смогли остановиться откупщики во Франции конца XVIII столетия. Откуп налогов приносил им громадные барыши… Но королевский режим пал, и счастливыми стали считать себя лишь те, кто сумел избежать гильотины.

Или взять русских заводчиков начала XX века и их сановных покровителей вроде великого князя Михаила Александровича. На кризисе они вышли в миллионщики, и могли начинать каждое утро с шампанского и устриц. А тут — революция, которой они, получается, невольно подыгрывали… И миллионер-политикан Александр Гучков из властителя дум мгновенно превратился в политэмигранта. Умер в Париже — уже повезло, что не в расстрельном подвале.

Поразительная неспособность просчитывать партию хотя бы на два шага вперед!

Высшая финансовая знать Германии времен гиперинфляции не разорилась, даже округлила свои богатства. Но у нее хватало ума делиться. Король машиностроения и металлургии Гуго Стиннес покупал новые заводы и газеты. Но еще он принимал меры к тому, чтобы остановить гиперинфляцию, и давал деньги на войну с поднимавшей голову революцией.

А вот русские богачи плохо понимали, кому надо давать деньги. Что делали русские купцы типа Саввы Морозова? Их капиталы на что работали?

Иностранные богачи, спонсировавшие нестабильность в России, действовали хотя бы в интересах собственных стран.

Широко известно, как немецкая разведка помогала большевикам. Гораздо менее известно, что еще усерднее занимались этим финансисты из США. В своей книге «Уолл-стрит и большевистская революция» американский профессор Энтони Саттон приводит буквально десятки имен[35].

Американские дельцы свято верили, что, развалив в России «старый режим», они получат доступ к ее несметным природным богатствам.

В числе тех, кто давал большевикам немалые деньги — удивительные фигуры. Например, родной дядя Льва Троцкого-Бронштейна — воротила банкир с Уолл-Стрита, некогда эмигрировавший из России за океан. Что любопытно — в конторе дядюшки Троцкого работал и сам Сидней Рейли, будущая легенда английской разведки и резидент СИС в Москве. Где-то поблизости крутился и близкий родственник другого вождя революции — Якова Свердлова.

Моролов Савва Тимофеевич (1862–1905) — владелец Никольской мануфактуры.

Один из богатейших людей России и известный спонсор социал-демократов.

БСЭ не сомневалась: «Противоречивость общественной позиции Саввы М. привела его к личной катастрофе (отстранение от дел фабрики, болезнь, самоубийство)». Однако сомнения в самоубийстве есть. «Жарко, отдохну до обеда», — это были его последние слова, с которыми он ушел к себе в номер после второго завтрака в гостинице в Канне. Был прекрасный майский день 1905 года. Когда жена Саввы Морозова услышала хлопок выстрела и вошла в его комнату, то через распахнутое окно увидела убегающего мужчину…

В общем, история с закулисными вливаниями в РСДРП темная и загадочная.

«Без финансовой, дипломатической и политической поддержки, оказанной Троцкому и Ленину их мнимыми "противниками", а на деле заинтересованными в революции союзниками — капиталистами Уоллстрита — большевики вполне могли быть сметены», — пишет Энтони Саттон.

На что, интересно, рассчитывал Бронштейн-стар ший? Надеялся, что племянничек вспомнит? Или думал вернуться в Россию на белом коне и при новой власти скупить страну по дешевке?

А ведь, помимо американцев с немцами, полешки в занимающийся костер активно подкидывали и другие наши соседи.

В 1904 году не успел еще японский флот завершить разгром порт-артурской эскадры, а вкладчики государственных сберегательных касс массово стали получать уже анонимные письма с призывом срочно спасать свои деньги.

Рейли Сидней (1874–1925) — британский суперагент.

Вообще-то настоящее его имя Зигмунд Розенблюм, и родился он в Одессе. В поисках приключений уплыл в Южную Америку, где и был завербован английской разведкой.

На протяжении многих лет сотрудничал с британскими, японскими и русскими спецслужбами. Его жизнь — сплошной авантюрный роман. Рейли «работал» в Азербайджане, Персии, на Дальнем Востоке. Во время Первой мировой войны воровал у немцев секретные чертежи, попеременно продавая их англичанам и русским. После революции приехал в Петроград, активно участвовал в т. н. «заговоре послов», но счастливо избежал ареста. Организовал еще ряд тайных операций против Советов. В 1924 году был выманен чекистами, схвачен и расстрелян. Считается, что Рейли вдохновил Яна Флеминга на создание образа Джеймса Бонда, хотя ни единой параллели между реальным персонажем и литературным героем не существует. Ну, кроме того, что оба были британскими шпионами