Папа для Бусинки (СИ) - Сурина Лилия

Дальше все было как обычно, только компания наша намного больше. Так что понадобилось целых пять палаток, чтобы разместить всех. Даже разгорелся спор, кто с кем будет ночевать. Опять вмешался Стас.

- Какая разница, все равно к утру только уложимся, а если собираетесь выпивать, то вам уже будет все равно где и с кем спать. Мы не первый год ездим сюда, знаем уже. Некоторые, вообще не спят, – он поглядел на брата.

Кит предложил мне и Юле поселиться у них со Стасом, но меня смущало соседство влюбленной парочки. Цареву, похоже, тоже. Решили, что девочки, то есть я, Юля, Эмилия и Алина в одной палатке, Филатовы в другой. Ромка с Тоней и бабой Ирой, босс с телохранителями Эмилии, и Дуглас с Сандерсами. Возле палатки Филатовых, самой крайней, поставил свой шатер Тарасик. В этом году он приехал один, но не расстраивался, радуясь встрече и новым лицам.

Устроившись, пошли к сцене, уже вовсю шли конкурсы. Мы со Стасом поддались уговорам и отдали наши байки на выставку, и даже выиграли приз зрительских симпатий – целый бочонок ароматного красного вина, из винограда, выросшего на просторах Тамани, под жарким южным солнцем.

Концерт мне в этом году тоже понравился. Выступала девушка Наргиз, очень чувственно пела, красиво, если можно так сказать о рок-музыке. Даже Кипелов и «Рондо» ласкали слух. Сзади, обнимая меня, стоял любимый, может, поэтому все казалось таким чудесным.

Когда стали показывать профессиональный стриптиз, Алинка принялась радостно щебетать и хлопать в ладоши, а после даже полезла на сцену, но голые девки ее быстро турнули оттуда, раздеваться Самохина не собиралась.

92.

За полночь разошлись кто куда, а мы на наше место на берегу, где всегда собиралась наша компания, где лежало мое любимое бревно. В этом году весельем заправляла подвыпившая Самохина. Она объявила конкурс «лимбо» - это когда под музыку прогнувшись назад, проходишь под палкой. С каждым разом палка опускалась ниже. Все играли, даже папа Карло с Ириной Васильевной. Я вижу, они понравились друг другу. Она смущалась, как молоденькая девушка, он шутил больше обычного.

 Досыта наигравшись и насмеявшись, все уселись вокруг костра, Алина объявила «бутылочку» - игру интимного характера. Вино в этот вечер лилось рекой, даже я захмелела, выигранный бочонок оказался очень кстати. Играть стали без «старичков».

Папа Карло с новой знакомой заняли мое бревно, и о чем-то мило беседовали, потягивая вино. Ромка с Тоней ушли купаться, я почувствовала зависть к ним. Мы с Русланом тоже любили купаться ночью, обнажёнными. Луна, звезды и лунная дорожка на воде, тихий шепот нагретых за день волн – все придавало волшебство, особую интимность ночному купанию вдвоем! Мне этого не хватает…

Я тоже не стала играть, понаблюдала какое-то время просто. Стас под фонарем возился с мотоциклом, что-то показалось ему неладно со звуком движка. Пьяная Алина кидалась целовать всех подряд, независимо ее был ход или нет. Сестрам Дуглас не нравилось, что она липла к братьям Сандерс, а вот им, похоже, игра пришлась по душе.

Такими веселыми и раскрепощенными я их еще не видела. Кит психанул, когда Юльке выпало целоваться с Волковым, он демонстративно встал и пошел вдоль линии прибоя. Юля понеслась за ним, что-то объясняя на ходу, хватала его за руки, тот отталкивал ее, выговаривая. Бедняжка, впервые в жизни его скрутила жестокая ревность!

Я подошла к воде. Ласковые волны омывали мои босые ноги. Мне нравятся пляжи Тамани! Они очень красивые, песочные. Люблю зарыться ногами в песок или собирать ракушки на берегу. У нас в городе пляжи из гальки, не очень то зароешься.

Побродив по мелкой воде, присела на освободившееся бревнышко. Половина народу разошлась спать по палаткам. У костра еще резвились Тарас с Алиной, она пыталась с ним потанцевать, умирая со смеху, потому что получалось неуклюже. Лидили целовались с рыжими, Эмилия пила вино, слушая рассказы ее коллег. Через несколько минут, и они поплелись спать, держась друг за друга. Стас тоже, наверное, уже отдыхает. Пойду и я…

- Будешь? – рядом присел Стас, протягивая мне стакан с вином. Обратно ехать собрались в понедельник, так что можно и выпить немного. Кто-то утром собрался на экскурсию в «Атамань», а мы с братьями Филатовыми и Юлькой решили порезвиться на гидроциклах, понырять и позагорать.

- А давай! За что выпьем?

- А за что можно выпить в такую прекрасную ночь? Конечно за любовь! – мы чокнулись в потемках, выпили.

- Я думала, ты уже спишь… вон все по местам уже.

- Не все, Кит с Юлькой еще не пришли, мирятся, наверное, где-то на берегу… - в его голосе слышалась зависть. – Или в море…

- Ты видел, как Кит распсиховался? Приревновал, бедняжка!

- Да, первый раз такое с ним, даже удивительно.

- Море – класс, так и тянет искупаться голышом…

- Так пойдем! Ну, идем? – Стас протягивал мне руку. Я медлила, представив нас, в чём мать родила. Филатов рассмеялся: – Да не голышом, чего напугалась. Искупаемся просто.

Мы скинули одежду и побежали к воде. Вдоволь наплававшись, взялись за руки, побрели к берегу. Уже светало. Ночи в августе еще коротки, не успеешь нагуляться. Утренние сумерки имеют свое очарование. Особенно удивляла тишина и чистота воздуха. Природа еще спала, а мы еще нет. Будто одни в целом мире!

Задумавшись, споткнулась, если бы не крепкая мужская рука, снова искупалась бы. Стас нечаянно прижал меня к себе, но отпускать не торопился. Его глаза в полутьме сверкали как светлячки, и уже было видно, что смотрит он на мои губы, поджав свои. Я, как психолог знаю, если человек смотрит так на чьи-то губы, значит, хочет поцеловать, а если поджал свои, значит, не решается. Может помочь?

К черту чистую любовь, я хочу страстных поцелуев, если честно, мне надоели эти детские игры. Я хочу засыпать рядом с ним и просыпаться, хочу стабильности… ребенка хочу. Я прижалась к груди любимого, не отпущу больше. Поцеловала плечо Стаса, обняла его за шею, зарылась руками в густые волосы и посмотрела в глаза. В них светилась решительность.

- Знаешь, что бы я сейчас сделал?

- Нет, не знаю…

- Увез бы тебя в свое логово, и больше никогда не отпустил…

- И что мешает? Твои правила о чистой любви?

- К черту правила… Ты правильно сказала, что мы не подростки, а букеты и конфеты я и так буду дарить, хоть каждый день, – Стас наклонился, нашел мои губы. Мы так и стояли по пояс в воде, и целовались, шепча друг другу нежности.

- Тась, ты такая…

- Какая?

- Необычная, нежная, сладкая… моя… любимая!

- Любимая?

- С того первого поцелуя любимая… как увидел твои огромные шоколадные глаза на бледном лице, понял – пропал!

- У меня обычные карие глаза. Вот у тебя необычные. Ты знаешь, что твои янтарные, стоят на четвертом месте? По редкости?

- У-у-у, только на четвертом…

- Да. Вот если бы у тебя были фиолетовые, самые редкие, или зеленые, как трава, вторые по редкости. А красные на третьем…

- Для меня твои на первом месте! – Станислав гладил мое лицо, провел пальцем по шраму на брови, заработанному осенью прошлого года, нахмурился.

Солнце выкатывалось из-за горизонта. Рассвет всегда напоминал мне о Руслане, о неисполненном обещании. Время идет, а у меня руки не доходят. Надо было привезти урну с собой…

- О чем задумалась?

- Вспомнила о Руслане…

Стаса будто ударили, он отшатнулся от меня, изменившись в лице, сжал кулаки.

- Ну сколько можно, он теперь всегда будет стоять между нами? Если так, ты только скажи, я уйду совсем. А так я не могу. Меня не устраивает любовь втроем! Вот что мешает мне увезти тебя в свое логово! Вернее – кто! – он отвернулся от меня, и со злобой расталкивая кулаками волны, пошел к берегу. Я за ним.

- Стас, подожди! Ну послушай…

- Я спать! – он повернулся ко мне. – А ты, как избавишься от «него» - позови. Пока не позовешь, пока не перестанешь любить Руслана – я твой друг, не более!

Господи, это несправедливо, не правильно… Я не могу забыть Руслана, перестать любить его. Как? Это моя жизнь, хоть и прошлая, но моя. Я доплелась до своей палатки. В ней спала только Алина, ни Юльки, ни Эмилии не было, загулялись где-то.