Пурпурные крылья - К. Уилсон

Миа сделала утвердительный жест, как было принято среди обитателей трущоб города.

— У моей девочки все такие же широкие бедра?

— Да, у меня все тот же зад, так что мне престало увлечься Алеком еще сильнее.

Миа покосилась на кулон на шее своей подруги:

— Это он подарил?

Таня на мгновение заколебалась, но все же ответила:

— Да, это его подарок. Он подарил его незадолго до твоего появления.

Миа приподняла кулон с Таниной груди.

— Прекрасное старинное украшение, — проговорила она, проводя по нему пальцем.

— Поверю тебе на слово, ведь это ты дизайнер ювелирных украшений.

— Не сомневаюсь, что для кулона есть соответствующее кольцо!

«Так оно и есть», — подумала Таня.

— Ты видела подобное прежде? — спросила она.

Миа качнула головой, подтверждая Танину догадку.

— Видела. Я изучала эту штучку в «Парсонс» [77]. Кулон принадлежал знаменитому семейству викингов, в чьей родословной имелись как шотландские, так и славянские корни. Так же это семейство было связано с румынским князем. Ты и сама знаешь, что эти викинги рассредоточились по всей Европе.

— Ты сказала — Румыния?

— Угу, тебя интересует родина Дракулы, почему?

— Не важно, — вздохнула Таня и схватила телефонный справочник. — Давай закажем Чикерс-пиццу ассорти, которую заказывали на девчачьи вечеринки во время учебы в колледже.

Алек читал в рабочем кабинете своей новой фешенебельной квартиры, которая располагалась на самом верхнем этаже дома. Из его квартиры открывался прекрасный вид на здание «Крайслер» и на всю, окружающую его дом, городскую застройку. Не в состояние сосредоточиться он закрыл книгу и откинулся на спинку кожаного кресла. Обойдя кирпичного цвета кожаный двухместный диван, он вошел в темноту. Алек хорошо видел и без включенной лампы на столике рядом с маленьким диванчиком. Ему не хватало Тани и его мучило любопытство: он желал знать все о ее жизни. Может быть, ему все-таки следовало остаться и встретиться с ее лучшей подругой? Нет. Чем меньше они видят его на данный момент, тем лучше для всех.

Какой она была в окружение своих друзей? Коллег по работе? Цель его земного бытия, для которой он был рожден — обратить ее, но разве для него это секрет? Разве тогда он не знал, что столкнется с Таней в переулке и что их жизни вновь изменятся?

Но на этот раз все было иначе. Он хотел понять и пройти через все, независимо от того, что случится в будущем. Он хотел быть с нею.

Заказав крекеры с корицей и пиццу ассорти со всеми ингредиентами за исключением анчоусов и жаренных куриных крылышек в соусе «Баффало», Таня повесила телефонную трубку.

— Они сказали, что пиццу доставят через двадцать минут.

— Отлично. А теперь расскажи мне об этом Мистере Икс, с которым ты встречаешься.

Таня рассмеялась:

— Рассказывать особо нечего.

— Ну а все же, как он выглядит?

— Высокий.

— Какого роста?

— Шесть футов, три дюйма; худощавый, но сложен, как грузовик МАК-10 [78]; чернильно-темные волосы; зеленые глаза, в которых можно утонуть; лицо ангела и великолепный зад.

— Ты воочию видела его прекрасный зад?

Таня подняла руку:

— Почти что.

— Ну ни хрена себе! Вот так так! — Миа обмахивала себя руками, словно сушила лак на ногтях. — Притормози, дай прийти в себя. — Теперь она уже размахивала руками взад-вперед, как будто пыталась остановить машину. При этом болтала ногами, как ребенок. — Ты видела все его тело? — спросила она, сделав недвусмысленный жест.

— Я видела его грудь, ноги… кстати, у него прекрасные ноги: мускулистые, как у супергероя.

— Ты еще не того?.. Не скакала на его дружке?

— Нет, — отрицательно помахала рукой Таня. — Ты сама знаешь, что у меня на это уходит вечность. — Ей потребуются десятилетия, чтоб «запрыгнуть на его дружка». Алек обладает большим опытом… настолько большим, что ей такого не набраться и за всю свою жизнь. Ему она казалась по-детски непосредственной и неумелой. Если тот укус о чем-то говорил, то, разумеется, за ночь с ним можно было бы немного припозориться.

— Скорее всего, он не похож на твоего отца или на тех парней, с которыми ты встречалась.

— Знаю, поэтому-то мы и начали встречаться. Мы впадем в грех, лишь после того как узнаем друг о друге все интимные подробности, — ответила Таня.

— Эй, да в наше время отношения не должны придерживаться какого-то определенного образца.

— А разве в плане отношений так не надежней?

Звонок домофона грубо нарушил их беседу.

— Ага! Чикерс-пицца. — Таня подбежала к домофону и нажала кнопку.

Энтони, разносчик пиццы, обернулся, дойдя до дверей вестибюля.

— Эй, чувак, ты напугал меня, — произнес он с нервным смешком, вытаскивая из ушей наушники.

— Тебе нравится бояться, Энтони? — спросил высокий, представительный мужчина с темными волосами и неотразимыми фиалковыми глазами. Мужчина ощерился, показав большие клыки, и схватил Энтони за его красно-белый полосатый воротник.

— О, боже, мужик… — его голос оборвался, когда Раду оттащил его от двери в темный угол.

Раду наклонился к шее разносчика:

— Энтони, я задал тебе вопрос.

— Сейчас поднимется разносчик пиццы.

— Отлично, а то я умираю с голода, — зевнула Миа.

— Ты уверена, что не уснешь, пока мы будем смотреть «Дневник Бриджит Джонс»?

— Уверена.

— Миа, а ты позвонила Дэвиду?

— Я чуть не забыла. У тебя телефон все так же в спальне?

— Да.

Миа направилась в Танину спальню, чтобы позвонить своему жениху. Таня открыла бумажник и достала несколько мелких купюр. Вновь зажужжал домофон. Таня нажала кнопку интеркома:

— Кто это?

— Чикерс.

— Что так долго? Давайте поднимайтесь. — Она нажала кнопку, впуская парня. Оставшись стоять возле двери, Таня приготовила одиннадцать долларов и чаевые для разносчика.

Из спальни вышла Миа.

— Он поднимается?

— Должен появиться с минуты на минуту.

— Я заплачу за пиццу, — сказала Миа.

— Не глупи, я заплачу.

— Тогда я заплачу за завтрак утром.

— Куда мы отправимся завтракать?

— Конечно же, в «Юниор», — ответила Миа, возвращаясь в спальню.

Прозвучал дверной звонок. Улыбаясь, Таня открыла дверь.

— У вас были какие-то трудности с входом в дом?

— Вовсе нет, — ответил разносчик и протянул ей коробку с пиццей и отдельно крекеры с корицей.

— Спасибо, подождите минутку, — она поставила еду на кухонный стол.