Кластер Джерба: Второе правило крови - Алексей Калугин

Рамон ковылял, припадая на левую ногу и беззвучно ругаясь сквозь стиснутые зубы. Он ведь еще в кластере говорил, что не стоит брать с собой эту бабу! Чувствовал, что с ней одни только проблемы будут! Как в воду глядел, дробить-колотить! Если бы не она, он давно бы уже был в безопасности. Да еще и оружие успел бы прихватить. И фонарь – как же ночью без фонаря. А теперь…

Когда сзади громыхнуло, Хамерхаузен кинул Регину за дерево и сам упал рядом.

На несколько секунд сделалось светло, почти как днем.

Что-то со свистом пролетело мимо.

Упал неподалеку кусок горящей покрышки, омерзительно воняющий жженой резиной.

Зазубренный по краю обломок крыла гулко стукнул по дереву.

Решив, что все закончилось, рамон осторожно выглянул из-за дерева.

Квад горел, коптя темное, беззвездное небо такими же черными клубами дыма.

После взрыва огонь осел и, окрасившись в оттенки красного, сделался не таким ярким, как прежде. Пройдет какое-то время, и он совсем погаснет. И все вокруг поглотит ночная тьма.

При одной только мысли об этом Хамерхаузен почувствовал себя неуютно. Не то чтобы он боялся темноты, но перспектива остаться ночью на неизвестной территории в полной темноте как-то вовсе не радовала.

Тихо простонала Регина.

Ага, еще и с полумертвой девицей на руках, отметил про себя Хамерхаузен.

Где-то совсем неподалеку раздался зловещий, протяжный вой, похожий на многократно усиленный звук, издаваемый сухим песком, сыплющимся через металлическую воронку.

Хамерхаузен попытался представить существо, способное издавать подобные звуки, и невольно поежился – воображение нарисовало нечто совершенно противоестественное в своей уродливости.

– А!..

Регина вздрогнула всем телом и рывком села, привалившись спиной к стволу дерева. Взгляд ее потеряно блуждал из стороны в сторону, не в силах на чем-то сфокусироваться.

– Регина…

– Кто здесь?!

– Суть твою… Не кричи. Это я, Хамерхаузен.

– Кто?..

– Тебе что, совсем память отшибло.

– А, черт…

Регина обеими руками схватилась за голову.

– Что с тобой? – забеспокоился рамон.

– Голова раскалывается.

– Должно быть, ты ею здорово приложилась. Помнишь, что произошло?

– Айвуры…

– Верно. А потом?

– Квад перевернулся…

– Точно, – рамон улыбнулся, радуясь, что, по крайней мере, с головой у рыжей все в порядке. – А я Виир Хамерхаузен. Помнишь меня?

Приподняв голову, Регина посмотрела на него одним глазом.

– Ага, помню. Квад где?

– Догорает.

Наклонившись, Регина выглянула из-за дерева.

– Адская сила! – в сердцах стукнула она себя кулаком по коленке. – Ну и где я теперь новый квад возьму?

– Скажи спасибо, что жива осталась.

Регина снова посмотрела на догорающую машину.

– Как я из него вылезла?

– Никак. Я тебя вытащил.

– Ты?..

Регина посмотрела на Хамерхаузена так, будто отказывалась ему верить.

– Забудь, – махнул здоровой рукой Хамерхаузен.

– Слушай, прости. – Регина и сама поняла, что допустила бестактность, причем очень серьезную. Рамон не может, не имеет права обвинять другого рамона во лжи без достаточных на то оснований. Это не только кодекс чести, но и элементарный принцип выживания. Если ты не веришь рамону, вместе с которым оказался в пампе или просто случайно встретился, лучше сразу достань пистолет и пристрели его. – Я на самом деле благодарна тебе, что не дал мне сгореть… Честно… Я просто не умею произносить речи… Да и голова просто раскалывается…

– Все, проехали, – Хамерхаузен перевел взгляд в сторону. Он чувствовал не обиду, а какую-то странную, будто гвоздем ковыряющую душу досаду. – Я сделал то, что должен был сделать. – Он вдруг понял, что вообще не хочет говорить о том, что произошло. – Ничего сверхъестественного. – А лучше всего было бы и вовсе об этом забыть. – Сейчас не о том надо думать.

И словно в подтверждении его слов вновь раздался тот же самый вой, что уже слышал Хамерхаузен. Только теперь он доносился с другой стороны. То ли это был другой зверь, то ли тот же самый ходил кругами.

Регина, услышавшая вой впервые, невольно сжалась в комок, обхватив себя руками за плечи.

– Кто это? – прошептала она.

– Не знаю, – качнул головой Хамерхаузен.

– Надо убираться отсюда.

– Ну… – Хамерхаузен плотно сжал губы и с озадаченным видом почесал пальцем висок. – С этим у нас проблемка.

– Какая, стать твою, проблемка! – вскинулась Регина. – Нужно возвращаться на трассу!

– Боюсь, не выйдет.

– Что ты несешь?

– Успокойся.

– Иди ты!.. – Опершись рукой о дерево, Регина поднялась на ноги. Рыжую качнуло из стороны в сторону, но ей удалось сохранить равновесие. – Трасса там? – указала она в сторону догорающего квада.

– Вроде там. Но…

– Ты остаешься?

– …Я не советую тебе туда идти.

– Так ты идешь или нет?

– Если хочешь, дойди до квада и посмотри, что там дальше.

Регина насторожилась.

– А что там?

– Айвур, разорванный на части.

– Ага, скажи еще, что это ты его порвал.

– Слушай, ты всегда такая? – не сдержавшись, повысил голос Хамерхаузен.

– Какая? – с вызовом вскинула подбородок Регина.

– Тупая!

– Я ухожу! – дернула плечом Регина.

– Ты хоть понимаешь, где мы сейчас находимся?

– Удиви меня.

– Мы в Усопье. Это, – Хамерхаузен повел вокруг правой рукой, – Усопшие Земли.

Пауза.

– И что?

Рамон протяжно вздохнул.

– Отсюда не выбраться. Во всяком случае, не выбраться просто так, на своих двоих. Там, куда ты собираешься идти, стоят гравитационные мины. Если хочешь – иди. Но с тобой будет то же самое, что и с айвуром.

– Ладно, – Регина поубавила свой пыл. – И что ты предлагаешь?

– Дождаться утра. Нас непременно станут искать. Подойдем к кордону, переговорим с парнями и решим, как дальше быть.

– Они знают, что делать?

– Валтор знает.

– Кто такой Валтор?

– Валтор Прей. Рамон.

– Он в нашей группе?

– Нет, в западной. Он сейчас по другую сторону Усопья. Где-то между Ку-Ши и Перуном.

– Круто, – Регина криво усмехнулась и показала большой палец. – Ну, и как же он нам поможет?

Хамерхаузен почувствовал, что готов придушить рыжую бестию. А она, дура, не понимает, как ей страшно повезло, что у него левая рука не работает.

– У тебя есть другие идеи?

Регина выдержала короткую паузу. Только для того, чтобы дать понять, что она сама принимает решение.

– Все мое снаряжение сгорело?

– Ну, извини, – развел одной рукой Хамерхаузен. – Не уследил.

– Я просто спросила.

– Я просто ответил.

– Нужно дров подкинуть в огонь, а то скоро погаснет.

– Боюсь, от меня будет мало толка.

– Что так?

– С рукой проблема.

– Что с рукой?

– Не знаю. Двигать не могу.

Регина подошла к рамону.

– Покажи.

– Ты что, доктор? – натянуто усмехнулся тот.

– Может, и так, – Регина даже не улыбнулась. – Показывай, что там у тебя.

Скривившись от боли, Хамерхаузен принялся стягивать куртку.

– Давай помогу.

Регина ловко сдернула с него куртку, а затем так же быстро сняла и майку.

Вновь раздался жутковатый вой. Так близко, как будто зверь прятался рядом, в кустах. Ему ответил стрекочущий звук, доносящийся сверху, будто из крон деревьев.

– Жуткое место, – поежилась Регина.

– Усопье, – в тон ей ответил Хамерхаузен.

Левое плечо рамона опухло и побагровело.

Регина сжала его двумя пальцами.

– А-у! – скривился от боли Хамерхаузен. – Ты что?..

– Все в порядке, – успокоила его Регина.

– Да ну? – удивился рамон.

– С плечом все в порядке. Нужно только вправить его.

– Сможешь?

– Без проблем. Садись спиной к дереву.

– Зачем?

– Садись.

Хамерхаузен сделал так, как сказала рыжая. Сел и прижался спиной к стволу. Сказать по правде, он крепко сомневался в ее медицинских познаниях. Но, с другой стороны, терять-то ему все равно было нечего – левая рука у него и так не двигалась.

Регина посмотрела на него сверху вниз.

– Слушай, а как же ты меня одной рукой вытащил?

Хамерхаузен сморщился так, будто незрелую ягоду крыжовника раскусил.

– Делом займись.

– Ладно.

Регина наклонилась и осторожно взялась за запястье больной руки рамона.

– Будет немного больно, – предупредила она.

– Догадываюсь, – Хамерхаузен стиснул зубы.

– По счету «три».

– Давай.

– Раз… Два…

Регина внезапно придавила грудь рамона каблуком и что было сил дернула больную руку.

В плече что-то хрустнуло.

Боль была такая, что Хамерхаузен закричал.

– Суть твою!.. Ты ведь сказала на «три»!

– Ну, какая теперь разница, – безразлично пожала плечами Регина.

– Рука все равно не двигается!