Книжные дети (СИ) - "Терран"

   - Расскажи мне, что тебя мучает, - тихо попросила она, осторожно касаясь моего плеча. - И станет легче.

   - Меньше знаешь - крепче спишь, Саня, - так же тихо ответил я, не оборачиваясь. - Я - прямое тому доказательство.

   Некоторое время мы молчали. Наконец я, усилием воли скинув с себя серую апатию, встал с кровати и принялся натягивать на себя валявшиеся у кровати штаны.

   - Пойду, что ли, поесть сварганю... Ты будешь завтракать?

   - Только никакого сладкого - я слежу за фигурой.

   Обернувшись через плечо, я благодарно улыбнулся попытавшейся меня рассмешить девушке и вышел, аккуратно притворив за собой дверь.

   Когда я только оказался в приюте, то почти сразу с удивлением осознал, что совершенно неприспособлен к обычной жизни, - хотя бы потому, что у меня не было ни единого не боевого навыка.

   Я не мог добыть себе пропитание рыбной ловлей, охотой или собирательством, я не мог самостоятельно приготовить себе поесть, не мог получить ни единого колла каким либо другим способом, кроме как геноцидом мобов.

   И даже более того - я не хотел этого делать. Я скучал по звону клинков, спорам до хрипоты по поводу тактики сражений с боссами, вечному соперничеству с конкурирующими гильдиями...

   Конечно, сейчас, спустя почти полтора месяца после моей вынужденной отставки, ситуация изменилась в лучшую сторону и спустя десять минут я гордо поставил на стол дымящиеся чашки с кофе и поднос с бутербродами - вершиной моего кулинарного мастерства на данный момент.

   - Сегодня они действительно пахнут кофе, - похвалила мои усилия вошедшая Александра, в мягких домашних тапочках и темно-синем халате.

   - Еще бы - в этот раз я действительно положил в них кофе, а не толченный клык василиска.

   Некоторое время мы молча завтракали и я чувствовал, как медленно расслабляется напряженный до предела узел где-то в районе груди. У Саши, этой удивительно домашней, несмотря на стальной внутренний стержень, девушки был потрясающий дар - в ее присутствии растворялись все тревоги и печали, оставляя вместо себя спокойствие и умиротворенность.

   Внезапно в царившей на кухне тишине тренькнул звоночек оповещения и я с некоторым удивлением ткнул пальцем в конвертик в правом нижнем углу поля зрения, краем глаза замечая, как Александра зеркально повторила мое движение.

   "Внимание, экстренный выпуск!

   Нам только что стало известно, что вчера, незадолго до полуночи, скончался глава Рыцарей Крови, всем известный Паладин Хитклиф.

   Пресс-служба сильнейшей гильдии Айнкрада уже сделала объявление, в котором заявила, что весь руководящий состав Союза был осведомлен о болезни своего лидера, но по его просьбе держал эту информацию в секрете.

   Наша газета скорбит вместе с вами - это огромная потеря для..."

   Диалоговое окно Системы захрустело в моих пальцах, а затем с жалобным хрустом лопнуло, брызнув во все стороны острыми гранями сверкающих полигонов.

   Я готовился к этой потере с того момента, как узнал, что мой друг и наставник не доживет до конца игры. Я убеждал себя, что мне не будет мучительно больно, когда придет его время, - потому что успел подготовиться и смириться.

   Я искренне в это верил, но... почему мое сердце забыло, что ему полагается биться в моей груди горячим насосом, а не замирать холодной льдинкой, больно протыкая меня изнутри острыми гранями?

   - Риока?..

   - Мой кошмар продолжается... - прохрипел я.

   "Здесь слишком много народа..." - думал я, оглядывая собравшуюся на кладбище близ Грандума толпу, - на моей памяти такое количество скорбящих было только на похоронах Полковника.

   Я знал, что, когда эта официальная часть закончится, мои друзья и соратники выйдут на задний двор цитадели Союза и поставят там вторую могилу - на личном кладбище Рыцарей Крови, куда не было ходу посторонним.

   Увы, к посторонним с некоторых пор следовало относить и меня.

   Слева и чуть позади стояла Александра - я спиной чувствовал ее обеспокоенный взгляд. Справа - как всегда невозмутимый Ким и только его левая рука, поглаживающая короткую седую бородку чуть более нервно, чем обычно намекала, что он вовсе не бесчувственный робот, а за моей спиной мялись непривычно тихие Карас с Миной, явно чувствовавшие себя не в своей тарелке.

   Глядя на тихо переговаривавшихся людей, я в который раз за последний час, что мы провели в ожидании начала похорон, сожалел о том, что вообще поддался на уговоры Александры. Надо было придти сюда ночью, когда все разойдутся и попрощаться с наставником без свидетелей.

   - Они идут! - пискнула за моей спиной Мина, заставив всех вокруг обернуться. - Рыцари!

   И правда - стоило мне обернуться, как я увидел колонну воинов в бело-красных доспехах. Четко чеканя шаг, мои бывшие соратники неспешно и где-то даже величественно двигались сквозь толпу, молча расступавшуюся перед ними.

   А впереди, гордо вскинул подбородок, с до боли знакомым мне выражением бездушного робота на лице шагала моя бывшая напарница, держа под мышкой массивную мраморную плиту.

   Рядовые бойцы РыКа имели белоснежно-белые доспехи с незначительными вкраплениями алого и, чем выше они поднимались по карьерной лестнице, тем больше цветовой баланс смещался в сторону красного.

   Кана была в полностью красных доспехах и только большой белый крест на всю грудь да того же цвета плащ контрастировали с основным цветом формы главы сильнейшей гильдии Айнкрада.

   Что ж, все верно, - кроме меня только у нее хватит авторитета, чтобы отдавать приказы могучей военной машине, коей и была моя бывшая гильдия.