Дикий Талант - Виталий Обедин

Или случай попроще – упавшие вазы, как случилось в доме одного местного барона. Около сорока ваз упали разом, одновременно, с разной высоты – и все до единой остались целы. Впечатляет? Еще бы. И таких событий все больше. Это нарастает как волна.- Фер оглядел нас- Думаете, я преувеличиваю? Совсем нет.- Он поднялся, вынул из шкатулки связку бумаг, бросил на стол.- Это вырезки из газет. Смотрите сами.

Я вытянул из связки один листок. Бумага была дешевой и желтой, с водяными разводами по краям. Некоторые буквы подплыли и угадывались с трудом. Судя по качеству бумаги и неважным чернилам, это «Хроники Ура». Скандальная газета, но, пожалуй, единственная, в которой пишут хоть что-то, похожее на…

«Нашему любезному читателю, вероятно, будет интересно узнать, что в местечке Минфелд, принадлежащем к владениям князя Ф., прошел КОРОВИЙ ПАРАД! Жители перепуганы до смерти! Это случилось в вечернем часу, когда…»

…на правду? Возможно, не в этом случае. Я дочитал заметку до конца. Первое впечатление: ну и бред! Коровы, шагающие в ногу? И строй держат? Красота. Может, им еще мундиры выдать, аркебузы, по паре монет – и на войну? Я покачал головой. Я всегда считал такие «сведения» жвачкой для простаков. В крайнем случае – дешевой магией. А оно – знамение, оказывается. Проявление Дикого Таланта.

Если бы еще не эти злосчастные Мартины Гесты…

– Я назвал этот эффект отдачей.- Фер поднял воображаемый пистолет и пальцем показал, как нажимает спуск (ба-бах!).- Вот так. Но, пожалуй, это больше похоже на сход камней с вершины горы. Чем сложнее задача, стоящая перед носителем Дикого Таланта, тем сильнее отдача. И тем больше камней упадет на наши головы.

– Но он действительно может… все? – Кларисса затаила дыхание.

В комнате как-то сразу стало очень торжественно. Все это почувствовали. Словно заиграли невидимые фанфары. Такая особая тишина перед выходом королевской особы.

Сутулость Фера исчезла. Он стал еще выше ростом. Только голос остался прежним – резкий, слишком тонкий, гнусавого оттенка. Этот дискант врезался в окружаюшую действительность как ржавая погнутая игла. Даже зубы заболели.

– Всемогущество! – сказал Фер.- Самое настоящее, только руку протяни. Так что скоро за носителем начнется охота. Кланы Древней крови, разведки Ура и Лютеции, посланники Тортар-Эреба, авантюристы различных мастей, церковники… и так далее. Живой Гений Вероятности не нужен никому. Его слишком сложно охранять и невозможно контролировать. Поэтому носитель умрет,- Фер вскинул голову.- Рано или поздно. В любые времена путь Дикого Таланта был отмечен смертями. Одни будут думать: вдруг мне повезет и я обрету от него силу, равную божественной? Остальным же придется убивать из чувства самосохранения.

И каждый будет сам за себя, не останется ни друзей, ни родных, кровь потечет рекой, брат забудет брата, муж жену, а дети отвернутся от родителей. Грядут звериные времена, любезные родственники!

Фер улыбнулся. Ответных улыбок не было. Никогда не думал, что этот зануда может быть таким… таким устрашающим.

– Дикий Талант повинуется желаниям носителя, но действовать самостоятельно не может. Именно поэтому Гений Вероятности уязвим. Выстрел из-за угла, яд в вине, убийство спящего – уничтожить носителя достаточно просто… И тогда Дикий Талант ищет себе другого хозяина.

Молчание.

– Насколько я понимаю,- подал голос Корт,- следующим носителем становится…

– Совершенно верно,- сказал Фер.- Только убийца может стать новым богом. Разве вы не находите в этом определенной иронии? Наше мироздание обладает мрачноватым чувством юмора.

Я оглянулся на Лоту, она на меня. Потом я посмотрел на Клариссу, а сестрица – на Корта. Мы вдруг стали обмениваться подозрительными взглядами, словно обещанные Фером «звериные времена» уже наступили. Проклятье! А ведь Ослиная Задница прав – это в человеческой природе. И уж тем более – в природе Выродков.

– Любой из нас…- Корт прочистил горло, заговорил снова: – Любой может стать этим? Носителем?

– К счастью, нет,- сказал Фер, глядя почему-то в мою сторону.- К нашему общему счастью – только один из нашей веселой компании.

Это он что, бредит?!

– Ришье? – Лота посмотрела на Фера.- При чем тут он? Фер усмехнулся:

– Мне казалось, ты умная девочка, Лота. Должна была и сама догадаться. Почему, как думаешь, за всю историю Ди кого Таланта не было ни одного носителя-Выродка? А, казалось бы, в погоне за Диким Талантом мы должны быть вне конкуренции? Подумай.

– Мы не можем быть носителями,- медленно произнесла Лота.- Никто из детей Первосуки. Вот оно что…

– В точку! – Ослиная Задница победно взмахнул рукой. Удивительно эмоциональный жест – при его-то прохладном темпераменте.- Именно. Мы – Древняя кровь. В этом наша сила и наша же ограниченность. Вампирами, например, мы тоже стать не можем.

– Но один вампир среди Древней крови все же есть,- уточнила Лота.

– Совершенно верно.

– Эта стерва,- сказала Кларисса.

– Счастлив, Кларисса, что наконец-то тебя заинтересовал! – съязвил Ослиная Задница.- Думаю, Моргана Морган оценила бы твои чувства по достоинству. Не знаю, стерва она или нет, но то, что она единственный вампир среди отпрысков Древней крови – не подлежит сомнению.

Фер снял очки, принялся протирать их платком. Нарочито медленно. Затем водрузил очки на нос.

– Как известно, Древняя кровь не подвержена заразе носферату. Меня всегда интересовал вопрос: почему? Нашу кровь при желании вампиры пить могут. Могут, могут, Корт, не сомневайся. Пример: резня, которую устроил вампир Ренегат несколько лет тому назад. Все помнят?

Еще бы не помнить. Мне пришлось с Ренегатом столкнуться лицом к лицу. Чудовищное создание, что и говорить. Воспоминание не из приятных. Я невольно потер шею. На месте одного из выпитых Ренегатом Выродков мог быть я. Впрочем, обошлось. Даже посодействовал в уничтожении этой твари.

– У меня есть гипотеза,- сказал Фер.

– Что? – Корт поднял брови.

– Предположение,- пояснил Ослиная Задница надменно.- Суть этой гипотезы, в двух словах: вампиризм – это своеобразный лоа, который проникает в душу человека, съедает ее изнутри и живет в образовавшейся пустоте, подобно личинке мухи в теле собаки. Человек же остается – всего лишь тело. Ходячая оболочка.

Я против воли представил, что душа – кусок гнилого мяса, в котором копошатся толстые белые черви. Хаос! К горлу подкатила дурнота.

– Феррин! – возмутилась Кларисса.- Выбирай выражения, пожалуйста.

Но Фер продолжал как ни в чем не бывало:

– С нами такого случиться не может. Почему? Потому что нечего захватывать.