Дикий Талант - Виталий Обедин

Я почувствовал, как губы против воли складываются в ухмылку. Впервые за долгие годы кровавой службы Зверемастеру я знал о том, что происходит, чуть больше, чем Мастера. Ощущение причастности к тайне, за которую схватились Выродки и Сагаразат-Каддах, будило в душе (пока еще моей душе) противоречивые чувства. Наверное, так чувствует себя паук, в сеть которого влетел огромный, налитый силой шершень. Отпустить такую великолепную добычу никак нельзя, но удержать ее – и вовсе невозможно.

…как минимум – жизни, да. А для меня цена еще выше, ибо потеря жизни будет стоить мне гибели души. Не в добрый час я полез подслушивать чужие тайны.

И тем не менее, будь у меня возможность все переиграть, я бы ни за что не согласился.

Кажется, я так и заснул с ухмылкой на лице.

На следующее утро после завтрака Ришье Малиган (граф Тассел, напомнил я себе) отправил меня в город – сдать один из пистолетов в оружейную лавку для замены курка. Кроме того, Лота дала мне записку к аптекарю, чтобы я купил лекарства, необходимые для поправки здоровья хозяина. Баронесса, как и положено аристократке Фронтира, неплохо разбиралась во врачевании. Местный климат, просвистанный пулями, тому уж больно способствует.

Удачно, что я могу сказать!

Может быть, даже слишком удачно?

На всякий случай я как следует покружил по Наолу, старательно делая вид, что заблудился. «Хвоста» не оказалось.

Цапля встретил меня в одиночестве.

Жаба, как выяснилось после взаимного обмена «любезностями», ушел к ростовщику за деньгами. К тому же он не хотел встречаться со своими наемниками здесь, в кабаке, под бдительным оком хозяина заведения.

– Вот.

Я положил перед Цаплей листок бумаги, исчерканный свинцовым карандашом.

– План особняка. Проникнуть проще всего через сад, ночью он почти не охраняется. Там один пес – громадный зверь, но я о нем позабочусь. Необходимо перекрыть эту калитку и еще вот эту. Одного человека на черный ход. Кого-то с арбалетом стоит посадить у фонтана. Через решетку забора

он сможет держать под контролем улицу и даст знак, если появится патруль. А если кто-то из обитателей особняка прорвется через главный вход…

Не прорвется. По центру пойдут Жаба с Корнаком,- тут же решил Цапля.

– Корнак?

– Бретер из Ханнарии, потрясающе хорош с кинжалами. Что еще? Первый этаж, я так понимаю, это холл, гостиная и столовая?

– А в левом крыле – кухня и кладовые, там же комнаты слуг.

– Всех пересчитал?

– Из прислуги остаются ночевать только привратник и две служанки.

– Кто-то должен ухаживать за садом?

В отсутствие Жабы Цапля оставил свою браваду и демонстративную ненависть ко мне. Без зрителя это было не так интересно. Он проявлял внимание к деталям и почти не придирался к тому, что я говорил. Впрочем, «почти», как известно, не считается.

– У садовника болеет дочь, он на ночь уходит домой. А если и останется – невелика беда. Старый пень глуховат.

– Странно, что в городе, полном сброда, нобили не уделяют должного внимания охране своего дома. Тем более если баронесса так молода и привлекательна, как ты ее описал,- задумчиво почесал длинный нос слуга Тотема. – Правда, если верить тому, что я слышал о ее муже, одного его имени хватит, чтобы держать воров и разбойников на почтительном расстоянии. Страшный человек. Страшный и жестокий.

Барон Хантер!

Человек, меняющий учителей фехтования как перчатки.

Увлеченный тайнами Выродков и Мастеров, я и думать забыл о нем. А ведь это – потайная карта, которая может сыграть неведомо как.

Впрочем, Цапле об этом знать не обязательно.

– Насколько я понял, он в отъезде.

– Да, я тоже это слышал,- кивнул Цапля.- Выполняет тайные поручения герцога Наольского. Впрочем, пусть его носит. Будем надеяться, этой ночью он не вернется.

– Этой ночью?

Я не ожидал, что все пойдет так быстро.

– Нет смысла тянуть. К нам с Жабой начали присматриваться. Уж я-то шпиков за лигу чую.

– Нельзя так сразу,- покачал головой я.- Дело нечистое! Три Тотема не собираются по пустякам. Не исключено, что Хантеры опаснее, чем кажутся на первый взгляд. Я еще не прощупал белолицего урода. Не знаю, насколько опасен человек, которого называют лорд Флэшер…

– Ну ты уже здорово испугался его шпаги! – не удержался Цапля.

– …наконец, мы не знаем, что именно ищем,- не отвлекаясь на перебранку, продолжал я.- Если вывозить из дома все вещи, обладающие магической аурой, нам, может быть, целый фургон потребуется! Будет лучше, если я все заранее разнюхаю.

– У тебя в запасе целый день,- осклабился Цапля.- Сделай это!

Я попробовал в последний раз:

– Не спеши. Мастера не похвалят тебя за ошибку.

– Ошибки быть не может. Нас восемь против тупого вояки, двух калек, один из которых тебе доверяет и позволит приблизиться на длину ножа, а также Книжного Червя и кучки женщин. Отправляя в Наол три Тотема, Мастера, видно, брали в расчет барона Хантера. Но его, на нашу удачу, в городе нет. Именно поэтому не стоит упускать время. Если Хантер вернется, все станет гораздо сложнее.

– С таким же успехом он может вернуться и этой ночью. Мы ничего не теряем. Еще один день, и я…

– Тебе напомнить, кого Мастера поставили старшим? – вкрадчиво спросил Цапля.

Бормоча проклятья, я отвернулся, чтобы не видеть злорадного триумфа на роже Цапли.

Ск-котина!

Сегодня вечером… У меня осталось всего несколько часов. И большую часть времени придется провести рядом с графом Тасселом, чтобы не вызвать подозрений. Тайны семейства Хантеров лежали на душе свинцовым грузом, а я так и не придумал, как их использовать. Судьба щедрой рукой подкинула волшебный шанс, который теперь пропадет втуне. Из-за упрямства этого тупого скота!

Он ведь даже не знает, с кем придется иметь дело!

В мучительном раздумье я потер переносицу. Если предупредить Цаплю, что нашими противниками станут Выродки-Малиганы, он умерит прыть и не будет настаивать на немедленном штурме особняка. Даже его куцый умишко сообразит, насколько меняет дело такой расклад.

Эту же фразу – слово в слово – я повторил ночью, когда Цапля, неслышной тенью проскользнув через сад, взобрался по веревке, сплетенной из постельного белья, ко мне в комнату.

Ночь идеально подходила для убийства – душная, несмотря на легкий ветерок, и звонкая из-за оголтелого хора насекомых, прятавшихся в траве и на деревьях. Конечно, чуткое собачье ухо и в таком звоне уловило бы тихие шаги крадущихся людей, но, увы, верный пес Хантеров – громадное животное с квадратными челюстями, способными перекусить бедренную кость, – уже не мог предупредить своих хозяев. Задушенный лентами Тотема, он лежал на земле, положив голову на передние лапы, и, казалось, спал.