Основной рубеж - Алекс Орлов

В коридоре показались двое штурмовиков. Они шли из столовой и, узнав Тони, заулыбались.

Гарднер напряженно смотрел на них, ожидая, что будет дальше. Солдаты приблизились, и один из них сказал:

— Привет, диверсант…

— Привет, — настороженно отозвался Тони.

— Меня зовут Берк, а его Клод, — указал Берк на своего спутника. — Это ему ты разбил наплечник…

— Извините, — пожал плечами Тони.

— Ничего, мы не в обиде. Каждый выполнял свою работу…

— А это вы придумали шутку с горячим маслом, сэр? — спросил Берк у Шоколадного Дока.

— Да, ребята, — с достоинством кивнул Док, — и заварить вашу пробоину тоже я придумал.

— Его зовут Шоколадный Док. Он наш лучший механик, — представил Дока Гарднер.

— Ну что же, мистер Шоколадный Док, большое вам спасибо за науку. У меня это пятый захват, но такой горячей встречи я не припомню…

Берк с Клодом пожали обоим механикам руки и ушли.

— Хорошие ребята, — глядя им вслед, произнес Док.

— Мы все хорошие, — заметил Тони, — только, случается, стреляем друг в друга.

— Да. Счет пять — три в их пользу.

— Кто с нашей стороны?..

— Главный механик Шепард и четверо из ремонтной команды.

Расставшись с Доком, Тони пошел мыться, а когда привел себя в порядок, отправился прямо в столовую. К своему удивлению, он испытывал приступ острого голода.

«Наверное, это нервное…» — подумал Тони.

За одним из столиков в полном одиночестве сидела Бренда и пила компот.

— Привет, — улыбнулась она. — Я боялась, что с тобой что-нибудь случится…

Несмотря на переживания, Бренда выглядела очень свежей.

— Ты хорошо выглядишь, — сказал Тони. — Подожди, возьму свой обед и вернусь.

Через минуту он расставил тарелки на столе и сел напротив девушки.

— А ты почему ничего не ешь?

— Не знаю, — пожала плечами Бренда. — Аппетита нет…

— Где ты пересидела этот кошмар?

— В каюте. Заперлась и слушала, пытаясь понять, что происходит, — пояснила Бренда.

В столовую вошел Солли. Его обожженный палец был перевязан, а сам Солли вышагивал с таким видом, будто это он навел на корабле порядок.

— Всем привет! — сказал Солли, будто бы невзначай оттопыривая перевязанный палец.

— Что с твоим пальцем, Солли? — спросил кок.

— Пустяки. Мне ловезло, что пострадал только палец…

— В тебя тоже стреляли?.. — уточнил Джовани Парьяно.

— Он обжег палец, пытаясь вытащить из стены пулю, — громко сказал Гилпин, появляясь в столовой. — Джовани, клюквенный морс есть?

— Есть, но он теплый.

— Ничего, — согласился Гилпин. — Пусть будет теплый…

— Странно, что все ведут себя так, будто ничего не произошло… — заметила Бренда.

— Это так, — кивнул Тони. — Я тоже ем как ни в чем не бывало. Наверное, потому, что я жив… И ты выглядишь едва ли не счастливой.

— Меня развеселили наши недавние противники…

— Берк и Клод?..

— Да. Клод ухитрился сделать целый анекдот из того, как ты выстрелил в него и попал в плечо… А Берк рассказал, как он слетел с трапа и случайно прострелил огнетушитель…

— Именно это тебя и развеселило?..

— Выходит, что я ненормальная?

— Бренда, ты повторяешься, — сказал Тони и принялся за компот.

— Ты становишься занудой… Гарднер поставил на стол пустой стакан и сказал:

— А ты неразборчива в знакомствах.

— Прекрати, Гарднер, ты же сам работаешь на наших вчерашних противников. Почему же я не могу поболтать с ребятами, которые час назад хотели всех нас укокошить?

— Может быть, ты и права… — глядя в пустой стакан, произнес Тони. — Я даже думаю, что беседы с этими парнями тебя возбуждают… В сексуальном плане…

Бренда поднялась со своего места и сказала:

— Пожалуй, я пойду. Что-то спать хочется. Наверное, это нервное…

Тони равнодушно кивнул.

«Я действительно становлюсь нудным. Или мне обидно, что Бренда общается с другими мужчинами?.. А возьми я тогда чуть левее, и Берк не рассказывал бы Бренде веселых историй. Но остается еще Клод… Тогда нужно было с самого начала стрелять точно, а не разбивать Клоду наплечник…»

Продолжая рассматривать пустой стакан, он соображал, как надо было стрелять правильнее, чтобы никто не приставал к Бренде. В конце концов он пришел к выводу, что дело не солдатах, а в самой девушке. Она молода, и ей необходимо общение с молодежью.

«А я сам разве не молодой? — задал себе вопрос Тони. — Молодой. Только я в прошлом инвалид. И в наследство с тех самых времен у меня остался мучительно-мелочный самоанализ…»

— Эй, Тони! — подошел к напарнику Шоколадный Док. — Пойдем делать приборку.

— Какую еще приборку? — оторвался от созерцания пустого стакана Тони.

— Понятно какую — масло смывать. Мы же весь корабль заделали так, что его родная фирма-производитель не узнает.

— Эй, Док, но ведь мы же герои! — возразил Тони. — Пускай пленные занимаются этой грязной работой.

— Они уже занимаются, — сообщил Док. — И они, и все остальные члены экипажа.

75

…Экран штурманского компьютера замигал и выдал наконец первую схему звездных ориентиров.

— Ну наконец-то. Карта в стандарте «Эс-Эйч»! — обрадовался Крамер, которому приходилось прокладывать маршрут вслепую.

— Я же говорил вам, что они нас не бросят, — с облегчением выдохнул Майкл Панакис и, улыбаясь, посмотрел на капитана Слэша

— Далеко ли нам еще до Айка? — спросил помощник Корсак у штурмана.

— Если верить этой карте, то восемнадцать часов… — ответил Крамер и тут же задал свой вопрос:

— А что, мистер Панакис, на Айке есть нормальные люди или там только местное население?

— Насколько мне известно, там смешанный состав. Наши люди координируют график поставок, а местные представители обеспечивают сбыт полученной продукции и доставляют на Айк нужный нам товар.

Все занялись своей работой Капитан вместе с Крамером просматривали поступающую с Айка информацию, Бенджамин Корсак следил за регулировкой тяги маршевых двигателей, а Юлиус полностью погрузился в тарировку своего радара, вводя погрешности для новой звездной системы

Путешествие Майкла Панакиса близилось к концу, и он, совершенно успокоившись, отправился в каюту.

В коридоре Панакис увидел людей, которые с ожесточением терли щетками полы и стены. Мыльная пена стояла едва ли не по колено, и Майклу пришлось перешагивать через ее сугробы, чтобы не испортить свой костюм.

Зайдя по дороге в столовую, он заказал обед, а потом прошел в каюту и с наслаждением растянулся на кровати, ожидая, когда Джовани Парьяно принесет еду.

Потеря фабрики, бегство, секретарша Эмми — все это казалось таким далеким. Майклу даже не верилось, что все это происходило именно с ним. Вспомнив про канистру с сидатином, он вытащил из-под кровати чемодан и открыл его.

Сосуд с товаром на сумму в несколько миллионов кредитов лежал на своем месте. Майкл бережно погладил прохладный бок канистры и улыбнулся.

В дверь постучали. Панакис захлопнул чемодан и задвинул его под кровать. Стук повторился.

— Да-да, пожалуйста — отозвался Панакис. Дверь открылась, и вошел кок.

— Ваш обед, сэр.

— О, как чудесно пахнет. Спасибо вам, Джовани.

— Ешьте на здоровье, сэр. Я зайду за посудой минут через сорок…

Сидя в скромной тесноватой каюте, Майкл поглощал обед, приготовленный из сублимированных продуктов, и чувствовал себя счастливым.

«Подумать только… Сейчас я поем, приму душ и лягу спать, а когда проснусь, мы уже будем возле Айка…» — размышлял Панакис.

К концу второго блюда к нему вернулось чувство собственного достоинства. А перейдя к состоящему из клубничного желе десерту, Майкл снисходительно подумал о попытке АПР перехватить его.

— Я вам не какой-нибудь простак, ребята… — произнес Панакис вслух, адресуя эти слова всем своим недоброжелателям.

76

…До посадочного маневра на Айк оставалось не более получаса, когда наконец на свободной волне прозвучал голос диспетчера:

— Просим извинения за долгое молчание. Мы выясняли ситуацию, в которую попали вместе с вами, господа… Большая к вам просьба: не меняйте режим маршевых двигателей…

— С чем связана эта просьба? — поинтересовался капитан Слэш.

— У вас на хвосте, господа, четыре резонансные мины. Вы притащили их из-за Основного Рубежа…

— Мамочки… — вырвалось у Юлиуса. Он слышал о резонансных минах, и у него похолодели руки, когда он представил, что мины тащились за «Хокаем» почти целые сутки.

— Что… что вы нам предлагаете?.. — спросил капитан Слэш. Он знал, что такое резонансные мины, и самообладание давалось ему с трудом.

— Продолжайте двигаться по прямой, не меняя вектора тяги. Мы уже послали к вам перехватчики.