Триллер - Ли Чайлд

Когда я понял, как ловко меня провели, то зашипел от ярости.

— Но если я не убивал Лейна, зачем тогда ты хочешь отомстить?

Уивер снова улыбнулся.

— Это не месть, Фишер. Просто бизнес. Видишь ли, я нашел лучший способ заработать себе на кусок хлеба. Я больше не джентльмен с большой дороги. Я охотник на преступников. Владелец этого сейфа нанял меня вернуть собственность. Так как ты никому, даже ближайшим сообщникам, не рассказываешь, где прячешь свое добро, мне не оставалось ничего другого, как вынудить тебя лично притащить меня сюда. Это ограбление на дороге — часть моего плана. Я позволил тебе поверить, что ты управляешь мной, хотя на самом деле это я управлял тобой.

— Значит, ты все это время вел двойную игру! — возмутился я. — Безжалостный негодяй! Куда уж мне до тебя! Столько народу погибло, чтобы ты мог вернуть этот чертов ящик!

А он только рассмеялся.

— Никто не погиб, никто не ранен. Разве ты не удивился, что не попал в меня, хоть и стрелял с близкого расстояния? Просто твой приятель не зарядил пистолеты. Так что все эти выстрелы и не могли никому причинить вреда. А кровь была бутафорская. Мы надули тебя, Фишер.

И вот тогда-то помимо пороховой вони я ощутил и какой-то другой запах. Воняло вроде как протухшими яйцами. А еще испорченным мясом и гнилыми зубами. А потом… потом в комнату вошли бок о бок Бздунишка Дэн и Томас Лейн.

— Мне было известно, что сейф ты хранишь у себя на хате, — пояснил Дэн. — Но ты ж, типа, от всех скрывал, где живешь, и я, стало быть, не мог продать эти сведения. Правда, я знал, какой дорогой ты добираешься, и вот мы с Томасом поскакали вперед и дожидались тебя, чтоб потом тайком за тобой пойти. Ты так торопился домой, так был уверен в своей безопасности, что не заметил нас.

— Ты предал меня! — крикнул я Бздунишке Дэну. — Но почему?

— Из-за денег, — пожал тот плечами.

— Да, это причина, — согласился я. — И я не виню тебя за это.

— А теперь, — обратился Дэн к Уиверу, — забирай ящик и уматывай вместе с ним. Так мы условились, а ты, надеюсь, держишь слово.

Уивер кивнул.

— Я бы с удовольствием передал тебя, Фишер, в руки правосудия, но я дорожу своим словом. Полагаю, однако, у тебя хватит ума больше не попадаться мне на пути.

После этого, значит, подхватил он сейф и вместе со своим приятелем убрался из моей квартиры.

Мы сидели в полной тишине и слышали, как они топают по лестнице. Потом хлопнула входная дверь. Бздунишка Дэн подошел к окну и несколько минут пялился на улицу, а я, значит, следил за ним. Наконец он повернулся ко мне и спросил:

— Ну… веревки не очень жмут?

— Я сам завязывал, — отвечаю.

— Тебе так удобно?

— Закрой хайло и развяжи меня, — не выдержал я. — Получил последнюю плату?

Разрезал он веревки ножом и говорит:

— Еще десять гиней, как и было обещано.

Выпрямился я, потер затекшие руки и проворчал:

— Куча дерьма за двадцать гиней. Особенно если учесть, что содержимое этого гребаного ящика должно стоить в сотню раз больше.

— Ну, двадцать гиней лучше, чем ничего. А если б мы не смогли его вскрыть, нам бы вообще ни шиша не досталось. И смотри, никаких хлопот от этих денежек, не надо бояться виселицы, не надо иметь дело со скупщиками. По-моему, неплохо.

И, доложу я вам, он был прав. Этот Бздунишка Дэн был практичным парнем. И умным. Я бы в одиночку никогда не смог разработать такой план. Это все Дэн. Он всегда думал. И всегда пускал газы.

Грегг Гервиц

Будучи заместителем федерального маршала,[65] в обязанности которого входит транспортировка заключенных и поимка беглых преступников, главный герой ряда произведений Грегга Гервица, Тим Рэкли, каждый день по долгу службы оказывается либо в тюрьме, либо где-то неподалеку. «Обвинение в убийстве», первый роман, в котором появляется Рэкли, начинается с того, что главный герой узнает об убийстве своей семилетней дочери. Неспособность властей найти преступников приводит его в тайное общество, члены которого вершат правосудие в случаях, когда закон оказывается бессилен. В романе «Программа» Рэкли получает задание разыскать пропавшую дочь влиятельного голливудского продюсера. В ходе поисков он тайно проникает в секту, которая проводит смертельно опасные эксперименты по контролю над сознанием, и подвергается там ужасным испытаниям.

Следующий роман с участием Рэкли, «Специалист», начинается с того, что лидер преступной группировки байкеров совершает дерзкий побег, когда его перевозят из зала суда в тюрьму.

Определенно, центральный вопрос произведений о Тиме Рэкли — это вопрос о правомерности вигилангизма,[66] о соотношении справедливости и закона. И каждая книга по-своему отвечает на этот вопрос.

Собирая материал для романов о Рэкли, Гервиц часто посещал места лишения свободы, чтобы больше узнать о заключенных мужчинах и женщинах. Знакомство с этими людьми и вдохновило автора на создание рассказа «Ненастная погода».

Грегг Гервиц

Ненастная погода[67]

Он был красив, но какой-то непристойной красотой: прямые волосы небрежно забраны за уши, мышцы бугрятся под белой рубашкой навыпуск, рукава закатаны так, что обнажают предплечья. Он тихо переступил порог «Пристанища Фрэнки» и проследовал в дальний конец бара. Сильный порыв ветра проник за ним в медленно закрывающуюся дверь. Покосившееся здание забегаловки торчало из сугроба на обочине шоссе, точно кто-то швырнул его сюда могучей рукой, да так и забыл. Внутри сильный запах опилок, густо устилавших пол, смешивался с ароматами пролитого спиртного и занесенной с улицы грязи.

«Пристанище» находилось здесь с того момента, как Фрэнки, служивший в тюрьме надзирателем, отправился на пенсию и решил организовать собственный бизнес: бар с бильярдом под красным сукном. Для своей цели он и купил эту халупу с ненадежной крышей. Заведение давало приют дальнобойщикам и вроде бы завязавшим, однако вновь пристрастившимся к бутылке пьяницам. Но особенно любили сюда заглядывать тюремные служащие. Дела у Фрэнки шли неплохо, хотя в это с трудом верилось, если судить по убогому виду забегаловки.

Зимой местность в округе была голой и унылой. Из серых сугробов торчали искривленные застывшие деревья. В этом вымороженном уголке штата Мичиган можно было обнаружить лишь несколько признаков того, что жизнь здесь еще теплится: магазинчик спиртных напитков через дорогу, давно закрытая заправочная станция да идущая под гору гравийная дорога для фур. И наконец, за пустошами в десяти милях к северу находилось единственное во всей округе значимое заведение: мужское исправительное учреждение Аппер-Риджуэя. Оно возвышалось над белыми кедрами, словно сообщая всем и каждому: «Вот оно я, здесь!»

Закончив вытирать стакан, Лора снова переключила внимание на незнакомца у дальнего конца стойки. При ходьбе, как заметила Лора, он слегка прихрамывал, что вызвало ее любопытство. Кроме того, он не отрывал глаз от стойки, покрытой лакированным березовым шпоном, и не обращал внимания ни на ее грудь (самая привлекательная часть ее тела, если судить по числу взглядов, бросаемых на нее постоянными посетителями бара), ни на округлившуюся, но по-прежнему крепкую для тридцатишестилетней женщины задницу. Лицом Лора — и она это хорошо знала — также была недурна, однако вокруг глаз и рта уже собирались предательские морщинки. Шея тоже выдавала возраст, и с этим ничего нельзя было поделать. Лицо же незнакомца, напротив, дышало молодостью — Лора предположила, что мужчине нет еще и тридцати, — но было совсем бледным и казалось нездоровым. Наверное, он привык к более теплому климату.

В перерывах между маленькими неторопливыми глотками он вертел в руках бутылку с таким выражением лица, будто увидел пиво впервые в жизни. Подобное поведение было большой редкостью в «Пристанище Фрэнки». Типичным клиентом заведения был Рик Джейкобс, который сейчас горой навис над щупленьким Майроном. Бочкообразная грудь, теплая нижняя рубаха, борода — обычный воскресный гуляка, каких можно встретить в любом городке. После того как Рик вступил в байкерскую группировку «Корабли асфальта», он просил называть его Спайк.[68] Однако, несмотря на все его усилия, прозвище не прижилось. Он любил отпустить пару-тройку расистских шуточек, вечно громко рыгал и не мог провести и сорока минут без бутылочки «Гленливета»,[69] чтобы его не начинала бить дрожь. По этой-то причине он и притащился в «Пристанище» в такую бурю, когда все нормальные люди оставались дома. Исключение составляли Лора, которая, будучи сиделкой для больного отца, согласилась бы разрыть снег голыми руками, лишь бы вдохнуть свежего воздуха, и Майрон — его, несомненно, заставил пойти с собой Рик. Хорошие такие деревенские парни Рик и Майрон, готовые в любой момент и пошутить, и в лоб дать.