Серебряная мечта - Сандра Честэйн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Позвольте пригласить вас на первый танец? Все равно вашего супруга нет, – сказал Дэйн, протягивая руку.
– Н-нет! – запинаясь, отказала ему Сабрина. – Где мой муж? Я волнуюсь за него.
– Наверно, отправился в магазин за сигарами.
Звучало неправдоподобно. Сомнительно, чтобы магазин все еще работал. Она попыталась обойти Дэйна:
– В таком случае я поищу его.
– Но я настаиваю на танце, миссис Александер. – Улыбаясь, Дэйн грубо схватил Сабрину за руку, заставив повернуться к нему лицом.
– Я не танцую, лейтенант.
– Ни с кем, кроме мужа, – шагнул к ним Коултер. – Станцуем, жена? – И увел ее от оторопевшего Дэйна.
– Не смей называть меня женой. Где тебя носило?
– Расслабься, милая. Ты же не хочешь, чтобы все поняли, что мы ссоримся.
Сабрина процедила сквозь зубы:
– Где ты был?
– Ходил разузнать, что сержант знает о своем новом офицере.
– Ну, и что он знает?
– Ничего. По крайней мере ничего не сказал.
Коултер заметил Дэйна. Прислонясь к стене, он следил за ними с довольной улыбкой.
Да, ситуация взрывоопасна. И от Коултера зависело, чтобы взрыва не произошло. Ясно как день, что Дэйн спрятал что-то в фургоне, чтобы с помощью Александеров вывезти это «что-то» из форта. Коултер заставил себя дословно вспомнить весь разговор с Дэйном. Похоже, что пока они были в безопасности. Если бы Дэйн хотел выдать их, то давно бы уже сделал это. Значит, то, что он планирует, произойдет не этой ночью.
– Что-нибудь не так? – прошептала Сабрина, почувствовав, что он встревожен.
Он взглянул на нее, и тревоги и волнения словно отступили. Он так ждал мгновения, когда обнимет Сабрину, и мог теперь сделать это даже у всех на виду. Он облегченно вздохнул и сказал:
– Теперь все в порядке.
И вдруг понял, что правда заключается именно в этих словах. И окрылила его эта прекрасная, искренняя и любящая женщина. И все его зароки – забыть все и уйти – тщетны. Только он и сам не знал насколько, пока не увидел ее на пороге залы, такую милую, притягательную. Его женщину.
Сегодня она его жена. Сегодня, пусть недолго, жизнь была великодушна к ним и щедра.
Зазвучала музыка. Коултер крепко прижал Сабрину к себе, и прежде чем она успела запротестовать, повел ее на середину зала, так что ей не оставалось ничего другого, как повиноваться.
– Либо я, либо Дэйн, – сказал он ей на ухо.
И Сабрине показалось, что пол уходит у нее из-под ног. Было что-то дикое и примитивное в чувствах, вызываемых прикосновением мужчины. Сабрина Александер уже начала понимать, почему ее отец был женат трижды и все его жены беззаветно любили его. Видимо, она унаследовала от отца не только любовь к горнорудному ремеслу, но и страсть к жизни. Разница между ними была в том, что Каллен позволял эмоциям увлечь себя, Сабрина же держала свои чувства под строгим контролем, пока в ее мир не вошел Коултер. Он заполнил собой все. Ей и не нужны были чьи-нибудь слова, чтобы знать, что она прекрасна. И зеркало не открыло бы ей ничего нового: стоило только взглянуть в глаза Коултеру. В ней заговорила женщина, и все ее ощущения и разыгравшийся внутренний огонь подтверждали одно: она прекрасна и желанна!
Наступит следующий день со своими заботами. Вот тогда она и будет разбираться с ними, а этой ночью Сабрина Александер будет лишь рыжеволосой задирой, как в шутку называл ее отец.
– Потанцуем? Еще как, муженек!
– Глазам своим не верю, – прошептала Изабелла, глядя на Коултера и сестру.
– Почему? Ты же сама говорила, что они танцевали в амбаре. И видела, как Коултер целовал ее.
– Но, Мэри! Это же Сабрина! – Изабелла явно завидовала. Ее еще никогда не затмевала ни одна женщина, и, уж конечно, трудно было ожидать этого от старшей сестры, никогда не обращавшей внимания на свою внешность, вечно ходившей в старой отцовской одежде.
Возле Изабеллы появился Дэйн, уловив тот редкий момент, когда она и Мэри остались одни:
– Миссис Александер, конечно, мила, но ей не сравниться с ангельской красотой сестры… или золовки?
– Сестры, – отрезала Изабелла и тут же спохватилась. – Я имею в виду – золовки.
Дэйн кивнул. Он сразу понял, что они сестры, но хотел еще раз удостовериться. Интересно, что никому не пришло в голову, что девушки – сестры Сабрины, а не Коултера. Вероятно, путаница началась после встречи с сержантом Нили на фактории. И Коултер выступал здесь в роли сына Каллена Александера, чтобы скрыть свое настоящее имя. Подозрений не возникло, потому что Александеры жили на отшибе и слишком изолированно. Никто толком ничего о них не знал.
– Не желаете ли потанцевать, мисс Изабелла? – спросил Дэйн.
Просияв от внимания молодого офицера, Изабелла испробовала себя в вальсе, и по теплому взгляду Дэйна решила, что неплохо справилась с задачей. Мэри танцевала с Тайлером, медленно кружась по комнате. Она чувствовала себя ужасно неуверенно, все время поглядывая на непослушные ноги.
– Расслабься, Мэри. Вспомни, как мы танцевали в амбаре.
– Нет, там было иначе. Какая же я неуклюжая!
– Ты – просто изумительная. И мне плевать, куда тебя ведут твои ноги, если при этом мне позволено обнимать тебя. Мне это очень приятно.
Она взглянула ему в глаза и почувствовала себя самой обожаемой девушкой на свете.
– И кажется великолепной тьма, когда в нее ты входишь светлой тенью, – продекламировал Тайлер. – Моя чудесная Мэри!
Моя Мэри! О Господи, сердце рвется из груди от радости. Слова не идут на ум. Да они и не нужны. Она вся отдалась музыке и знала, что ее место лишь тут, в его объятиях.
Музыка смолкла. Когда к Сабрине направился капитан Холлэнд, она взмолилась:
– Спаси меня, Коултер. Я не смогу танцевать с капитаном.
– Очень надеюсь на это. Я не хочу, чтобы ты танцевала с кем-либо, кроме меня.
– Миссис Александер, – сказал капитан Холлэнд, – не окажете ли мне честь?
– Боюсь, что даже не знаю, как танцевать под эту музыку.
– Это называется вирджинский рил. Писатель Марк Твен однажды описал этот танец в своей газете исключительно военными терминами, как боевую схватку. Мы образуем две линии, звучит сигнал к бою, и тут кавалеры расхватывают дам, а остатки войск присоединяются к линии. Как только все леди разобраны, вы отступаете и просто ждете, потом выхватываете одну из них прямо из-под носа у другого и кружите. Самое чудесное, что никто не проигрывает. Это «местный колорит», понимаете.
И, как бы иллюстрируя свои слова, закружил изумленную Сабрину, чтобы оставить ее чуть позже в линии напротив себя. А потом пошло-поехало. Сабрина успела потанцевать с каждым мужчиной в ряду. Женщин не хватало, и их подменяли мужчины. Под конец танца Сабрину перехватил Коултер, и она облегченно вздохнула. И хотя они едва соприкасались, обоих опалило желание, которое с каждым мгновением становилось все явственнее.