Пещера мечты. Пещера судьбы - Владимир Мальцев

Дуракам везет. И в данном контексте это не про Меркса, а про всех остальных. То что сверху падал Меркс — неприятно, но ерунда. Высота шесть метров при полуметровой куче дутиков на полу несерьезна и вызывает ассоциации разве что с цирком. При взгляде на лопату, врубившуюся своим заточенным острием в глиняный пол сантиметров на двадцать посередине всего этого скопления народа, ассоциации возникали уже совершенно другие. Как-то непроизвольно все начали невразумительно мычать и с сомнением ощупывать свои каски — ведь ни одна бы не выдержала.

Из прострации всех вывел громкий мат Меркса, требующего медицинского осмотра. Ничего сломано не было, так что после часового отлежательства и принятия чая, стопки и пары таблеток анальгина, он был уже в форме и уполз обратно на свой лагерь. Так среди кап-кутанской братии появился первый (а пока и последний) член международного клуба летающих спелеологов.

Самое смешное, что дыра, вокруг которой разворачивались эти события, со следующей попытки (через два года) все-таки была покорена Балашихинскими ребятами, но видимый сквозь нее ход затупиковался через пять метров в обе стороны.

На этом официальная история северного прорыва заканчивается. Неофициально был еще один момент, но о нем я расскажу в истории о стыковке пещер. Проход в очень уязвимые северные районы был перекрыт покапитальнее, экспедиции туда были прекращены, и только несколько раз туда устраивались короткие экскурсии для тех гостей в наших экспедициях, кому ну очень хотелось все это показать.

ПЕЩЕРА С ХАРАКТЕРОМ

Исполнение желания, конечно, должно бы доставить наслаждение, но, спрашивается, кому?

Каждая пещера имеет свой собственный характер, и иногда довольно экзотический. На Кугитанге пещера с нестандартным характером ровно одна — Геофизическая. Если сравнивать с людьми, то эту пещеру можно сравнить с красивой стервой — манит, а коснись — потом не отмоешься.

К такому явлению природы нельзя подходить с традиционными мерками, поэтому мне представляется вполне резонной попытка описать историю этой пещеры будет как бы со позиций стороннего наблюдателя — тем более, что мой собственный вклад в ее исследование равен нулю, и я могу быть хоть отчасти объективным.

Пещера эта, известная также под названиями Зимняя, Каменный Цветок, Гюль-Ширин, и плюс еще пяток названий, вызывает совершенно особый интерес среди других пещер системы. Уже по этому разнообразию названий видно, что истории, связанные с этой пещерой, не могут не быть увлекательными. И это действительно так.

В реальности это — единственная из крупных и красивых пещер массива, открытая достаточно недавно, чтобы до нее не добрались самоцветчики, и тем самым это — единственная пещера, в которой красивые и не порушенные места начинаются от самого входа. И это — единственная пещера, в которой сохранились во всем своем великолепии огромные люстры из гигантских гипсовых кристаллов, создавшие славу пещерам Кугитанга и практически везде уничтоженные.

У нее есть еще несколько достоинств. Во-первых, объемы. Пещера подходит своим орографически верхним концом на небольшой глубине под один из крупных каньонов, и это еще в недавнем прошлом приводило к перехвату пещерой такого количества воды, что практически все глинистые отложения из ближней части были вынесены, а обвальные просели и тоже отчасти были измельчены и вынесены. В результате Геофизическая имеет практически на всем своем исследованном протяжении объемы, сравнимые с которыми встречаются в остальных пещерах системы только фрагментарно — в виде отдельных залов. Суммарно объемы, конечно, не так велики — вся протяженность пещеры составляет четыре с небольшим километра, но — выглядит грандиозно.

Во-вторых, что для нас гораздо важнее, пещера практически не исследована и является в некотором роде резервом. В остальных пещерах системы поиск и вскрытие нового участка сопряжены с длительными поисками и раскопками — все, что можно было легко сделать, уже сделано. Здесь же нельзя исключить возможности наличия даже просто незамеченных галерей. И все потому, что столько вокруг Геофизической было наверчено скандалов и конфликтов… Словом, пока они не утихли, ни одна из серьезных групп в нее и не суется, разве что иногда заходят пофотографировать. Сам я именно из этих соображений впервые попал в нее только в 1990 году, спустя пять лет после ее открытия. Когда экскурсия была одновременно предложена местным начальством из Гаурдака, контролирующим эту пещеру, и двумя из ее первопроходцев. До совпадения этих факторов мои этические принципы просто не позволяли мне соглашаться на такую экскурсию.

Итак, по порядку. Входная щель была, собственно говоря, известна очень и очень давно. Не знаю, видел ли ее Ялкапов, но в этой части плато он нашел пару пещер и отзывался о перспективах участка с оптимизмом. Когда я работал в 1978 году в самоцветной экспедиции, мы там проводили поисковку и тоже видели эту щель. Даже перекуривали возле нее, нахально пользуясь прохладой мощного потока воздуха из земных глубин. Нам и в голову не приходило, что пещера может так легко открыться — таких щелей с таким ветром мы видели тысячи, копали десятки, и совершенно безуспешно. Конечно, в ту пору нам просто не хватило знаний — расположение этой дыры совершенно однозначно показывало, что она идет строго по верху завала, а это предопределяет легкость проникновения. Мы же в то время копали щели, расположенные поглубже в каньонах (то есть поближе к уровню главных этажей пещер) и представляющие из себя либо малоформатные сыры, либо щели между глыбами в телах завалов. Тривиальная мысль, что завалы высоки и проходимы только по самой кровле, нам и в голову не приходила.

По-видимому, многие другие тоже находили эту дыру, уж больно место очевидное, но — всем им тоже было лень копнуть. Перелом наступил только когда я послал И. В. Черныша с его ребятами и журналистами искать пещеру Вертикальная по неправильной привязке. Когда пещеру не нашли, Черныш совершенно правильно рассудил, что засылать его совсем в противоположный конец хребта я вряд ли стал бы, поэтому она должна быть где-то сравнительно недалеко. Детей под рукой навалом и можно просто прочесать все окрестности, выстроив их цепочкой через пять метров. Что и было сделано.

Привезшие их туда на своих машинах геофизики из КГРЭ долго и с удовольствием наблюдали за всеми этими упражнениями, расположившись на склоне холма вроде как в бельэтаже, но постепенно картина за однообразием стала приедаться. И тут кого-то посетила гениальная мысль. Они отловили группу ребят, слоняющихся неподалеку, и предложили дело.