Кукловод - Андрей Некин

Осторожней, будь!» — волнуется за вложенные средства юный мошенник.

— А? что? — непонимающе переспросил Го. Термины кулачного боя ему были незнакомы. Соперник уже осмотрен и изучен. Не прост, но и не сложен. Многие из недовольно толкущихся в ожидании претендентов и то выглядят по-опасней. Пожилой бородатый кузнец, силен и неповоротлив. Верно просто желает испытать удачу. Еще бы — три золотых немалая сумма.

Какой-то бродяга, самый опытный из всех, судя по виду бывший легионер, тоже жаждет злата. Еще четверо невзрачных шахтеров.

Статных и широкоплечих, но явно без боевого опыта. По привычке Го всматривался и в других окружающих. Благородный господин в богато украшеном камзоле со скучающей спутницей; рука его недовольно теребит край одежды, пытаясь привлечь внимание прелестной девушки. Го вдохнул воздух своим почти звериным носом. От господина пахнет потом и вином, от девушки парфюмом. По соседству от пары расположился старый лорд, азартный зритель. Среди доброй сотни голосов толпы, Го разбирал лишь некоторые обрывки фраз. Лорд интересовался у слуги последними новостями из Рейнгарда. Сзади нависла разношерстная толпа простолюдинов. Большинство чадило табаком, заполняло зал густым колючим дымом. Плотные клубы сизого тумана скапливались у потолка, медленно сдавливая помещение сверху вниз. К центру зала вышел распорядитель. Он говорил что-то, но Го его уже не слушал. Он вернулся взглядом, слухом и разумом в Ху-Хрогу.

Лицо чемпиона подозрительно без шрамов, пожалуй даже нежное лицо, не смотря на родство с орками. Движения медлительны и не торопливы.

Развитая мускулатура, но слишком тяжеловесная. С таким сложением невозможно двигаться стремительно и точно. «Шут гороховый» — снова промелькнула в голове Го насмешливо скользкая мысль. Распорядитель ударил в медную тарелку. Звон потонул в подзуживающих криках публики. Прелестная благородная леди устремилась взглядом в арену. Руки ее вцепились в подлокотники, тело подалось вперед, глаза широко открылись, блестя нездоровым, почти страстным животным интересом.

Теперь ясно зачем она здесь. Явно не ради скучного спутника. Толпа слева надвинулась как стена, грозя задавить передние ряды.

Всхлипнул азартный старичок. Неожиданно проворно устроитель просочился в проем стальных перилл, обхватывая по дороге раздутый кошель, совершенно правильно опасаясь воровства. Сзади кто-то закашлялся, скрипя убитыми курительным дымом легкими.

Звенели монеты делаемых ставок. Болезненно озабоченная кровью, леди цепко впилась взором в движения ассасина Го. Ну и какая разница… Го скользяще подшагнул к сопернику, плавно примеряя дистанцию для удара. Го не стал медлить. Все эти факты он отметил лишь где-то на фоне. Стойка чемпиона была странна, руки подняты и напоминали слабое подобие щита. Корпус повернут — это верно, отметил про себя Го. Кулак Го подобен змее, что уже поймала голубя. Следующим на ужин она хотела чемпиона. Ассасин рассчитывал покончить с работой в один удар, как обычно. Рука мчалась к подбородку полуорка. Еще мгновение и… Не тут то было. Удар увяз в щите из красных рук Ху-Хрога, словно в болоте. Кулак способный дробить кости, врезался будто в пышный матрас для благородных и потерял всякую скорость. Словно арбалетный болт, пробивший каменную стену и безвредно чиркнувший по доспеху. Го начал понимать, отчего этот с виду неприметный воин стал лучшим в своем деле. В следующий момент Го понял еще больше. Чемпион ужасно медленный на взгляд асасина, контратаковал его справа. Каждый отдельный момент был полностью заметен глазу. Но его бесконечный опыт потерялся перед этим самым простым приемом. Реакции хватало с избытком, а руки просто не успевали прикрыть голову, они застряли в чужой защите и по инерции неслись куда-то в сторону.

Оставались только ноги. Го блестяще, как и следует опытному ассасину, нашел решение за долю мгновения. Отпрыгнул назад, казалось уходя от линии атаки. Публика улюлюкала. Казалось… Чертов чемпион предугадал все его действия, он начал подшагивать к нему еще до прыжка. Шут гороховый со своим далеко не сильным и не быстрым ударом настигал его, Го, известнейшего из ассасинов севера. Кулак чемпиона врезался в скулу. Кожа разошлась от давления костей на кости и хлынула кровь. Очередной шрам. Окровавленный, злобный Го брякнулся на пол, как мешок с зерном…

— Если идти все время вперед, рано или поздно окажешься в том месте, откуда начал идти.

— Вздор! — раздражалась миледи, — это что получается по-твоему земля круглая?

— Совсем круглая, Госпожа. Совсем шар. Ректор картинно закатила глаза. От исторгаемого пленником упрямого бреда начиналась мигрень.

— Ты специально притворяешься идиотом? Последний безумец такого не придумает! И как-же мы не валимся с шара прямо вниз, в пучину Астры? Чемпион театра Рю натянул на себя противнейшую, наглейшую из своих улыбок и многозначительно промолчал. На плече блестела нашивка подданного империи. Плащ, похожий на химеру, был выброшен и заменен на приличное платье младшего инженера. Повязки крепко обматывали лицо и руки — только лишь малые клочки кожи оставлены для солнца. И даже копье при нем. Высоко оценила его миледи, хотя теперешний тяжелый взгляд ректора явно сожалел о выданных идиоту привилегиях.

— Пошел вон, — раздраженно закончила очередную беседу Миледи.

Исполинскую топку обслуживали гномы, коренастые, горелые и быстрые как демоны. Голые по пояс они трудятся днями и ночами напролет, то охлаждая титанический жар, то наоборот подгоняя его к точке эффективности. Неутомимо машут лопатами и кочергами, так что ходят слухи, они более не живые даже и научились есть каменный уголь пополам с древесиной, и стали сами как вещество неодушевленное — твердые, угловатые и бесчувственные. «Мы механические детали железного цеппелина» — говорили они о себе. И правда, стоит заступить на траекторию движения лопаты с углем, так гном и не подумает остановить свое движение, пропуская чужеродное живое тело внутрь механизма, скорее сам невольно отодвинешься перед его ритмичной неудержимостью. Случалось гному гильдии сойти с дирижабля на землю, так и тогда нелюдимо сторонится он непривычного и старается уйти скорее в родную топку, где жара и стальной звон милее всякой другой радости жизни. Клепанная броня здесь особо толста. Ни окон ни света. Да и зачем, ведь внутри двигателя заперто свое никогда не погасающее солнце. Без ночей и туманов, без дождей и ветров. Лишь особые трубы соединяют топку с другой частью гольфьера, создавая хоть какой-то обмен аэрой.

«Поддай воздуха» — изредко командует смотрящий, и гномы скручивают вентили, пропуская аэру извне под печи. Самим то гномам воздух без надобности, ветер впускают для тяги, или охлаждения. И сейчас аэуру впустили по новой, и от того гномы недовольно морщатся, они не любят внешних запахов, отличных от запаха угля и железа. Смотрящий, обмотав черную бороду вокруг голого торса, прочел сообщение пришедшее сверху. Он довольно смеется: «Десять балов скорости, гильдия!», а гномы потирают вздутые валуны рук, предвкушая настоящее дело.