Ихтиандр - Александр Климай

— ?!

— Дитрих докладывает, — продолжал Вольф, — что в принципе возможны любые манипуляции о психикой человека после таких операций, и, соответственно, использование таких людей в своих целях.

Генрих Гиммлер почувствовал себя совершенно здоровым.

— Сейчас ты свободен, Карл. Я жду тебя в своем кабинете через полчаса. Подготовь дополнительный материал по этому вопросу. Я хочу проанализировать его и принять решение…

Через два часа в Буэнос-Айрес ушла шифровка для агента Дитриха со следующим содержанием:

«Агенту Дитриху. На вас лично возлагается ответственность по доставке в страну известного вам профессора. К операции приступить немедленно.

Получив шифровку, резидент долго раздумывал. Профессор Сальватор уехал в сопровождении Луэстенов несколько дней назад. Тем не менее, Дитрих дал указание своим подопечным выяснить, на каком участке пути находится де Аргенти. Только к вечеру пришли сведения, что Сальватор и его попутчики утром сели на пароход и уже плывут… Дитрих срочно дал шифровку в «центр» с оценкой ситуации.

Ответом было:

«Примите любые меры по немедленной доставке профессора в страну.

«Ну что ж, — подумал резидент, прочитав ответ, — любые, так любые. Сидят там штабные крысы… вовремя не могут передать информацию… Хотя, насколько мне известно, профессор не собирался покидать Аргентину, и я узнал о поездке в последний момент…»

ГЛАВА 12

Островитяне действительно не ждали Сальватора. И если бы не обязательное мероприятие — встречать пароходы, с которыми для семейства Вильбуа шла многочисленная почта, профессору пришлась бы добираться до острова вплавь… или продолжать путешествие в Новую Зеландию. Но Вильбуа встретил пароход и на этот раз.

Друзья крепко обнялись, и после взаимных приветствий де Аргенти заметил:

— Ты почему-то один сегодня?

— Ведь некому больше… А ты разве не получил последнее наше письмо? Мы тебя не ждали, ведь все уехали в гости.

— Вот как! Ихтиандр тоже?

— Нет, он здесь, как Эдди и Гуттиэре. Остальные отправились с Полем в Сидней.

Сальватор задумчиво посмотрел на друга, а потом нашел взглядом пароход и долго смотрел в его сторону.

— Арман, ты обратил внимание на молодого человека, провожавшего меня?

— Да, а что?

— Это Мишель де Луэстен — родной брат девушки Луизы, спасенной Ихтиандром от пиратов. Сама Луиза меня не провожала, но она тоже на корабле. Ведь чтобы сопровождать ее в пути, я и отправился к вам в гости.

Я оперировал девушку после автомобильной катастрофы и вшил ей трансплантат мозга дельфина.

— Невероятно… — произнес Вильбуа, — как она себя сейчас чувствует?

— Нормально, к счастью. Хотя я уверен в себе, но после этого случая все же решил повременить с подобными операциями — надо дождаться отдаленных результатов. И потом, если Менес по своим данным полностью подошел под мою программу (по политическим деятелям), то Луиза — совсем другое дело. Буду оперировать только в крайних случаях…

Вильбуа внимательно посмотрел на друга:

— Значит, не отказываешься от политической идеи?

— Нет. Просто случай с Луизой заставил взглянуть на проблему в несколько иной плоскости.

— Ну, ладно, расскажешь подробнее дома, — проговорил Арман, — поехали, Эдди нас уже заждался, просился со мной, но Гуттиэре не отпустила — заболел.

Скоро показался остров и одинокая, знакомая фигура сына.

Они крепко обнялись. Вильбуа поставил подлодку в ангар, и, захватив почту, трое мужчин направились к поселку.

— Дедушка приехал! — с криком выскочил из дома мальчуган и стремительно помчался к идущим.

Подхватив его, Сальватор поцеловал внука и занес на руках домой:

— Ты что это разболелся, Эдди?

— Мама говорит: температура, пройдет!

— Пройти-то пройдет, но маму слушать надо, — он положил ребенка в постель и обнял Гуттиэре…

Затем он осмотрел мальчика и, не найдя причин для беспокойства, дал ему микстуру, скоро стало лучше. Ночью повышения температуры не было, спал он хорошо и утром был совсем здоров… Мягкое августовское утро поднималось над островом. Солнце слепило глаза. Поверхность океана была спокойная, почти глянцевая.

— Сегодня работаем, — сказал Вильбуа, — а завтра выходной — суббота. Ихтиандр, тебе нужно осмотреть третий заповедник.

— Я с папой! — Эдди умоляюще посмотрел на мать, а потом на деда и, видя недовольство на лице Гуттиэре, проговорил жалобно:

— Ну, мамочка, ну, пожалуйста!

— Только что болел! Ну хорошо, если дедушка разрешит, тогда пожалуйста, — и она с надеждой посмотрела на Сальватора.

— Если на часик, то это ему не повредит, — ответил дед и тут же заметил разочарование на лице Гуттиэре.

— Ладно, раз дедушка отпускает — иди.

Осмотрев и проверив дыхательный аппарат, отец и сын ушли в океан, сопровождаемые дельфинами. Гуттиэре занялась хозяйством, а Арман и Сальватор направились в лабораторию.

Минут через сорок до слуха мужчин донесся крик Гуттиэре, лай овчарок, а затем выстрелы.

Сначала Сальватор, а затем и Арман выбежали из лаборатории. Первое, что бросилось в глаза — темный силуэт большой подводной лодки на фоне лазурной глади океана, затем Гуттиэре, неподвижно стоящая у воды, и только потом — небольшая резиновая лодка с тремя мужчинами в пилотках. Недалеко от Гуттиэре лежали трупы овчарок. Арман проскочил в дом за карабином, а Сальватор медленно направился к Гуттиэре. Молодая женщина, не двигаясь, испуганно смотрела куда-то в сторону от подплывшей лодки и не слышала Сальватора, просившего ее успокоиться. Профессор понял, что она ищет Ихтиандра и своего сына в просторах океана.

Подсознательно Сальватор понял, что наступил его час, и утвердился в этом, заметив во второй лодке знакомую фигуру своего ассистента… Подводная лодка не имела опознавательных знаков, но пилотки со свастикой на головах людей выдавали ее принадлежность…

— Вот и мой черед наступил побывать в центре Европы, — вспомнил он слова из письма своего друга Джонсона.

В тот момент, когда он подошел к Гуттиэре и обнял ее, из дома Вильбуа прозвучало несколько выстрелов — Арман палил из карабинов, конечно, торопился и не попал. Автоматчики ответили огнем.

— Остановитесь! — крикнул Сальватор.

Выстрелы с обеих сторон действительно прекратились.

— Угомоните вашего товарища, профессор, — проговорил Сандро, иначе мы разнесем все постройки на острове, а вместе с ними и людей…