Ожерелье королевы - Тереза Эджертон

Вилл не собирался это терпеть, так как под влиянием обстоятельств его чувство юмора несколько скисло. С нетерпеливым жестом он снова принялся за отчет, прочитал его весь, потом еще раз. Более чем когда-либо связь между его дуэлью с Маккеем и пропажей гоблинского артефакта показалась ему реальной.

Подняв глаза от бумаги, Вилрован кашлянул.

— Кстати, о моей ссоре с Руфусом Маккеем — мог бы я допросить некоторых из ваших людей? Тех рекрутов, что меня арестовали? Они могут знать что-то о его намерениях.

— Намерения Маккея кажутся мне вполне очевидными. Но я пошлю за этими людьми. Если ты удалишься по своим таинственным делам и вернешься через несколько часов, ты сможешь их допросить.

Остаток утра Вилл провел, слоняясь по улицам Хоксбриджа и пытаясь понять, что же Лили делала в «Левиафане». Но пришел к единственному заключению: никакого смысла в этом не было. Если бы Лили поехала туда, чтобы встретиться с мужчиной, вряд ли она бы взяла с собой Аллору, и не менее нелепо было бы предполагать, что такая разборчивая женщина выберет «Левиафан» местом романтического свидания. Если ее визит в Хоксбридж был совершенно невинным, почему не написать ему и не сказать, что она приезжает, зачем потом хранить это в секрете?

Вилл шел по городу — мимо таверн, борделей и ночлежек улицы Черного Пони, вниз по течению Зула, мимо шумных магазинчиков Вей и Бедстроу-Лейн, потом вверх, в фешенебельные районы вокруг площади Трули, по их широким чистым улицам, мимо высоких каменных зданий, которые старались, бесстрашно наслаивая этаж на этаж, удалиться от влажных и удушливых запахов реки.

Вилрован сжал кулаки, вспоминая, что Маккей и Дайони оба намекали на что-то не совсем понятное. Дайони, правда, признала, что только делала предположения, но Маккей утверждал, что ему что-то известно, — и только ли случай свел Лили и сэра Руфуса в «Левиафане» в ночь, когда он был убит? Бывала ли она там раньше? Видел ли ее Маккей?

Лили на тайной встрече с другим мужчиной? Вилл почувствовал, что у него заболел живот. Совсем дураком он будет выглядеть, когда найдет этого человека и придушит его.

Вилл погрозил кулаком темнеющему небу и в ярости зашагал дальше. Но если Лили влюбилась в другого, зачем прибегать к таким уловкам, чтобы это скрыть? Ведь у них же было это чертово соглашение, и он сам пользовался свободой, которую оно предоставляло уже многие годы. Вилл остановился, тяжело дыша. Он не мог не признать, что все это было совсем на нее не похоже: место, мотивы, скрытность. В его мыслях всплыл образ Лили и отмел все подозрения: спокойная, невозмутимая, безмятежная. Если он не мог доверять ей, то кому в этом порочном мире он вообще мог доверять?

Он уверенно вошел кабинет Марздена после обеда, все еще в плохом расположении духа, и его встретила неутешительная новость, что поговорить можно было только с одним из обидевших его стражников.

— Остальные пропали.

— Пропали? — Вилрован приподнял брови. Ему показалось, что за последнее время люди и предметы стали пропадать слишком часто. И появляться там, где им совсем незачем было находиться. — У вас есть основания подозревать преступление?

— Нет, почему это вдруг? Что меня удивляет, это как такой подающий надежды паренек, как Нат Даггет, вообще спутался с этими типами. Но может быть, вам удастся выудить из него больше, чем мне. Он ждет вас в комнате в конце зала.

Вилл объявил, что очень обязан, и, оставив Лорда-Лейтенанта с его отчетами, откланялся.

Вскоре он стоял лицом к лицу с капралом Даггетом, в котором он немедленно узнал стойкого юнца, что так хладнокровно вел себя во время ареста. Увидев, как тот взволнованно щелкнул каблуками и замер в ожидании, Вилрован мог бы проявить некоторое сострадание — но сегодняшний день принес ему слишком много неприятных открытий, и Вилл был готов отыграться на ком угодно.

Без всяких вступлений он начал засыпать юношу вопросами:

— Может быть, вы сможете объяснить, почему ваши товарищи так внезапно покинули Хоксбридж?

— Сэр, — сглотнув, ответил капрал, — капитан Блэкхарт, в этом нет ничего удивительного. Все они попали в солдаты без охоты, и за ними уже шла слава нарушителей спокойствия, а их совсем не впечатляла карьера городских стражников, так что, получив в руки деньги…

— Деньги? Так вас все-таки подкупили?

Капрал с несчастным видом кивнул.

— Сэр, я как раз собирался сказать. Джентльмен… попросил нас понаблюдать за дуэлью и в случае чего вмешаться. И только потом я узнал, что значительная сумма денег перешла из рук в руки. Это заставило меня задуматься, действительно ли эта просьба была такой невинной, как она показалась мне вначале. Но, конечно, к тому времени было уже поздно.

Вилл мгновенно заметил легкую неуверенность в его голосе.

— Вы запнулись перед тем, как сказать «джентльмен». Почему?

— У него были манеры джентльмена, сэр, и респектабельная внешность. Но позже я заметил, что в нем было что-то подозрительное, какое-то… какое-то почти незаметное уродство, и что он не только не был никаким джентльменом, он и человеком-то не был. Но с ним была леди, невысокого роста полная женщина с очень белыми руками и мягким голосом, и она была совершенная леди.

Вилл прошелся по комнате, осмысливая услышанное. Женщина, кто бы она ни была, его не особенно интересовала, а вот возможное участие в этом деле гоблина его интересовало, и даже очень. Он вспомнил горбача, которого Блэз видел на дуэли. Конечно, сама мысль использовать подобное существо в таком замысле была совершенно фантастичной, ему еще до сих пор не доводилось встречать гоблина, который бы не был преисполнен твердого намерения держаться на стороне закона. Но если предположить, что вам удалось поймать одного из них на небольшом проступке и пригрозить ему преследованием по закону, которого они все так боятся, — допустим, вы даже помахали факелом у него перед носом, чтобы еще больше его запугать? Очень вероятно, что в такой ситуации гоблин сделает все, что вы попросите. И даже если он струсит и попробует позже вас предать, кто поверит слову гоблину против слова человека?

— А этот… тип или женщина, которая была с ним, объяснили, почему они устраивают все именно таким странным образом?

Капрал Даггет колебался.

— Да, сэр, — ответил он наконец. — Этот… этот человек сказал, что дуэль будет между сэром Руфусом Маккеем и человеком, который, по его личным сведениям, представляет угрозу короне, человеком, которого сэр Руфус и король не хотели бы открыто призывать к ответу.

— Это я был этим человеком? — Вилл заскрипел зубами от подобной наглости. — И когда вы и ваши друзья прибыли к месту дуэли, разве я показался вам таким отчаянным типом?