Медвежья кровь - Елена Синякова

Лишь когда я смогла распахнуть мокрые ресницы, то поняла, что и ему нелегко.

Зрачки снова были настолько большими, что теперь его глаза казались просто совершенно черными, а тело было влажным от пота в попытках сдержаться.

Медведь двигался скованно и резче обычного, но все равно касался меня осторожно и подчеркнуто мягко. Я понимала, что если сейчас отодвину его руки от себя, то он уберет их без лишних слов и вопросов.

Но сейчас я меньше всего хотела этого.

Он приподнял меня, заставляя сесть, а потом растянулся на кровати сам, посадив на свой торс.

Но каким бы расслабленным внешне он ни пытался казаться, я чувствовала, что все это он делает только ради меня.

Какое-то время медведь молчал и словно давал мне возможность вернуться в реальный мир окончательно, где были только мы. Он и я.

А затем вложил в мои руки веревку, кивая на изголовье кровати с кривой, но все-таки озорной улыбкой:

— Ты кое-что забыла сделать, девочка.

Мне казалось, что он специально не акцентировал внимание на том, что случилось, чтобы я скорее позабыла и занялась им, отбросив все мысли и страхи.

И снова поступал благородно и мудро, потому что я была уверена, что, начни он сейчас меня успокаивать и говорить об этом, я бы просто разрыдалась и снова впала в полный транс, испортив вечер, который должен был стать особенным.

Медведь растянулся, похожий на огромную дикую кошку, соединив ладони между собой и запрокинув руки назад, чтобы я могла привязать его. А я застыла, неловко сжимая в руках веревку, и просто залюбовалась, глядя на него.

А ведь он был действительно красивый! Очень!

Сложенный так прекрасно, что могли бы позавидовать даже модели!

Добавьте к этому еще его необычность, хищность и правдивость — и перед вами появится истинное божество!

— Не знаю, о чем именно ты думаешь, но мне нравится, — промурчал медведь, а я только с улыбкой покачала головой, подавшись вперед, чтобы сделать то, что он говорил, не обращая внимания на то, что мои руки все еще дрожали.

Чтобы достать до его запястий, пришлось в прямом смысле лечь на торс медведя, потянувшись руками вперед, когда я ощутила собственным телом, как он застыл и задержал дыхание, глядя только перед собой, пока его зрачок снова ахнул и стал расползаться.

Но теперь и я чувствовала то, отчего это происходит с ним.

Прикосновение кожа к коже было настолько интимным и чувственным, что остаться равнодушным не было ни одного шанса. Даже у меня.

Медведь обхватил своими длинными сильными пальцами изголовье кровати, замирая, когда я чуть потянулась на нем вперед, осторожно касаясь веревкой и не сразу сообразив, как именно его привязать.

Все это было так странно, но я доверяла каждому слову медведя, уверенная в том, что если он настаивает на этом, то, значит, так нужно сделать.

— Сначала свяжи запястья между собой.

Голос медведя изменился и снова стал низким и глубоким. Отдающим урчанием в груди, которое я могла ощутить собственным телом, отчего снова покрылась мурашками.

Кажется, это была реакция моего тела на него, схожая с тем, как у него расширялись зрачки.

То, что невозможно скрыть.

То, что было правдиво и обнажено дрожащей от эмоций душой.

А это оказалось не так-то просто, как я думала! Связать руки и привязать их к кровати!

— …Так вот для чего придумали все эти мягкие наручники! — нервно и смущенно хохотнула я, неловко наматывая веревку и в первую секунду не обращая внимания на то, что медведь хоть и усмехнулся, но потянулся вперед, касаясь жадными горячими губами моей шеи.

Он делал это нежно, едва касаясь, но не останавливаясь, не отрывая своих губ ни на секунду.

— Не отвлекайся, Иля… — промурчал медведь, опускаясь чуть ниже и заставляя меня сжаться от этого.

— Это очень сложно сделать, знаешь ли.

Еще немного, и он прикоснется к груди.

Так, как меня не касался еще никто и никогда.

— Руки все еще не связаны.

— Может, потому, что ты меня отвлекаешь?

Медведь улыбнулся. Я почувствовала это на собственной коже, где оставались горячие влажные дорожки от его губ.

— Крепко завязала?

— Надеюсь, что да, — прошептала я, будучи не в силах скрыть то, как на меня действовали его прикосновения. До дрожи. До сбивчивого дыхания, которое теперь выходило из груди урывками.

Мне было страшно, но этот страх был иным. Не таким, как всегда.

Он разгонял кровь по телу, буквально оголяя каждое нервное окончание и заставляя каждое прикосновение чувствовать иначе — острее, глубже, ярче. Заставляя отбросить все сомнения.

— Сядь выше, девочка.

Я едва понимала, что именно говорил медведь.

Вернее, не говорил, а мурчал так, как это мог делать он один. И я помнила, как обещала ему слушаться и делать все, что он говорит. Потому что это было важно.

Поэтому сдвинулась по его торсу, ощущая, что он стал горячее, чем обычно.

Или мне казалось это, потому что я сама горела?

— Еще выше.

И ведь я понимала, для чего он это делает, к чему ведет. Потому сердце стучало так сильно, а руки дрожали, но ослушаться его я не могла. Прилежно выполняла все, что он говорил, закусывая губу, когда медведь добился того, чего хотел.

Его губы коснулись моей обнаженной груди.

Сначала едва-едва касаясь.

Медведь замер, явно прислушиваясь к тому, что я чувствую от этих прикосновений, которые были новыми для меня и такими невероятными.

Нежнее шелка. Горяче́е огня.

Я и не думала, что мужчины способны делать это настолько деликатно и совсем не пошло.

Лаская так, что я начинала чувствовать себя маленькой богиней.

Эти чувства были новыми, но они не пугали