Разбуди меня - Мария Сакрытина

— Нисколько. Ты отвратителен.

— Но я могу дать тебе то, что ты жаждешь, — протянул демон. Знакомые слова. Только теперь они прозвенели как-то по-новому. Маняще и одурманивающее.

Волшебница вздрогнула. Иногда роль даётся так тяжело, а маска сползает, не собираясь сидеть, как влитая…

— Да? И что же? — в глазах Сиренити на мгновение мелькнул интерес.

Эру, вдохновлённый удачей, наклонился ближе. Но…

— Сиренити!

Эру резко обернулся и, метнувшись вперёд, схватил вбежавшего мальчишку за горло. Волшебница ахнула:

— Брас?!

— Н-не слушай его-о, — прохрипел демон, изо всех сил сопротивляясь. — Он лжёт!

— Но почему же? — усмехнулся Эру, встряхивая мальчишку. — Вовсе нет. Я знаю твои потаённые желания, красавица, и…

Девушка скрестила руки на груди, кусая губы, заставляя себя думать лишь о Брас. Нуал наверняка пытается пробить её ментальный щит, так что…

— …всё, что я всегда хотела, это покой, — задумчиво проговорила волшебница. И, сделав быстрый жест рукой, закончила. — Но вряд ли ты можешь мне его дать, поэтому — немедленно оставь моего демона в покое!

— Твоего демона, — хмурясь, повторил Эру. — Брас, как же низко ты пал…

Он сжал пальцы и Брас захрипел сильнее, отчаянно пытаясь вдохнуть.

Вокруг волшебницы заискрилась вычурная сфера золотистого света. Сиренити, стиснув кулаки, шагнула к демону, что-то бормоча.

Но дорогу ей преградил Нуал — как предсказуемо! Маг плавно взмахнул руками и перед ним возник серебристый столб света. Юноша быстро подхватил его, направляя в сторону Сиренити.

Маска наконец встала на место — как и должно быть. Роль стала понятной и простой.

Сиренити побледнела.

— Нуал, не надо! Отойди, я не хочу сражаться с тобой! — крикнула она, делая странные жесты рукой. К золотой сфере или атаке на демона они не имели никакого отношения.

Лицо мага окаменело, не отрывая глаз от Сиренити, он, замахнувшись лучом, бросился к девушке.

Сиренити увернулась, в её руках возник такой же свет, только золотистый. Когда лучи скрестились, сильнейшая вспышка ослепила противников, но ни мага, ни девушку это не остановило…

— Интересно, убьёт он её? — поинтересовался Эру, глядя Брас в глаза. — Если да, то она для меня бесполезна. Так же, как и ты.

— Тебе тоже…была…нужна…только моя…магия, — простонал мальчишка. По его шее тонкой струйкой стекала кровь.

— На самом деле, жизнь, — улыбнулся Эру. — Но знаешь, бедняжка Катарина подвернулась на удивление удачно. Не будь её, пришлось бы искать другой предлог уничтожить тебя, братец, — Эру сильнее сжал пальцы. — А это так утомляет… Мы всегда хотели одного — свободы. А, ты ещё о покое что-то говорил. Но для меня брат, свобода — это абсолютная власть, — Эру резко повернул руку. Что-то внутри Брас жалобно хрустнуло и изо рта демона хлынула кровь. — А ты мне мешал, — Эру со вздохом отбросил тело ребёнка на середину комнаты.

— Брас! — вскрикнула Сиренити, резко оборачиваясь, но не прекращая жестикуляций. Мальчишка, как сломанная, испорченная кукла лежал почти у её ног. Из его рта хлестала кровь. — Брас!!

В этом момент серебристый луч наотмашь рассёк шею волшебницы. Сиренити ещё каким-то чудом успела повернуться и встретиться взглядом со светловолосым магом.

— Ты, — прохрипела она и, закатив глаза, рухнула на пол, рядом с мёртвым Брас.

Эру опустился на колени, отвёл чёрные волосы с виска волшебницы. Его пальцы оставили яркие следы крови на бледной коже.

Маг замер рядом. Серебристый луч исчез, а глаза Нуала остекленели.

Эру рассмеялся, запрокинув голову, глядя, как в ярком красном свете растворяется тело Брас. Последней исчезла мертвая Сиренити — в золотистый искрах. Словно красивый, прощальный фейерверк.

А где-то неподалеку рыдала от горя скрипка, и девушка как две капли воды похожая на Сиренити — только светловолосая, вращаясь в пронизанном солнечными лучами кристалле, наблюдала за происходящем — и видела сны.

Но не вмешивалась.

Пока не вмешивалась.

Иногда роль даётся так не просто, а маска ломается, стоит только приблизить её к лицу.

Иногда актерское мастерство срывает аплодисменты, но, бездна, как же потом тяжело по частицам собирать индивидуальность, душу — то, что составляет настоящую тебя.

А ещё случается, маска сломалась и приходится открыться перед зрителями. Тысячи глаз устремлены на тебя — только на тебя — а в груди нарастает животный, леденящий душу страх.

Сиренити чувствовала именно это, когда, в последний момент перед исчезновением в золотых искрах портала, она поймала растерянный взгляд Нуала — маг ещё просто не понял, что произошло, как удалось с его детской силой сдержать "волну" мощи Повелительницы. В этот последний миг, когда разум волшебницы удерживал схему портала и двойную иллюзию — себя и Брас, перед глазами Сиренити образ Нуала вдруг исказился, превращаясь в темноволосого, хрупкого мальчишку с изящными чертами лица, правда, искажёнными невероятным беспокойством. За доли секунды до её "смерти" Сиренити услышала безумно знакомый крик:

— Шери!

Потом сознание провалилось, оставив место инстинктам, навсегда вбитым в неё учителями. Тело делало что-то, совершенно от Сиренити независящее — чертило жестами знаки и формулы, может, сражалось — если было с кем. Волшебница же видела только, как плакал дождь, и крупные капли падали на балкон в тот серый день в Нуклие, когда она, шатаясь от слабости, стояла на виду у огромной толпы людей и волшебников, славящих новую Повелительницу, а чей-то голос шептал, что её брата больше нет… что его убили слуги Иллариуса Безумного, чьё имя навсегда останется для Сиренити символом ужаса… Именно тогда тринадцатилетняя девочка, наивно полагавшая, что знает все кошмары жизни, почувствовала одиночество и беззащитность… и пустоту. Вместе они сводили с ума — а в ушах лишь эхом отдавалось "Да здравствует, королева!". Да серые, безликие тени магов присутствовали где-то рядом — бывшие враги Иллариуса, они пальцем не пошевельнули, чтобы помочь ей.

Может, именно тогда она возненавидела волшебство? Конечно же нет — позже, намного позже тринадцатилетняя испуганная девочка Шериада превратилась в холодную, равнодушную Сиренити, умеющую надевать любую маску — быть заботливой, злой, могущественной, нежной, яростной, милой… Среди вороха образов не было места для неё настоящей — маленькой Шери, мечтающей стать Целительницей.

Она изменилась, подстраиваясь под навязанные ей нормы. Она даже сменила имя. Сделала всё, чтобы забыть прошлое. Но иногда образ её бесконечно совершенного, любимого и надёжного старшего брата всплывает из дальнего уголка памяти, возвращая боль и ужас первых дней её "царствования". Тогда остаётся только прятаться за очередной маской, надеясь, что "благодарная аудитория" удовлетворится игрой — стратегия, выработанная Сиренити — Повелительницей. Удобная и надёжная — настолько, что привыкаешь лгать и себе…