Опасная миссия - Катерина Кингорд

Талкин был потрясен не меньше друга. Некоторое время он молчал, переваривая информацию, а потом вполголоса спросил:

– Слушай, может, ты ошибся тренировочной?

– Не городи глупости, – перебил его Саня. – Церсиусом я тоже ошибся? Думаешь, не отличу его от Гардока?

– Нет, что ты! Но сам посуди, чем все это объяснить? Зачем Марицу врать про Церсиуса? Ведь он уже не в первый раз ходит на эти свои искусства.

– Угу, если он всегда на них так «ходит»… – ухмыльнулся Лекс, крутя в руках вилку. – Ты лучше вспомни: на той неделе он пропустил шесть занятий в мастерской, на огороде почти не бывал…

– А может, он просто филонит? – предположил Талкин. – Не хочет вкалывать на грубой работе.

– Не круто ли? – поднял бровь Лекс. – Я еще понимаю дурить кураторов, но он ведь и Куддару лапшу на уши вешает про ментальные искусства, а тот, между прочим, магистр.

– Куддар, наверно, ему просто верит, – почесал затылок здоровяк. – Не забывай, Саня, что Мариц – сын богатых родителей.

– Это верно, – ухмыльнулся Лекс. – Но тогда скажи на милость, почему Киган не ходит с ним на эти самые искусства?

Талк не нашелся, что ответить. Некоторое время друзья молча жевали творожники, запивая их холодным киселем из яблок, а потом Лекс сказал, не глядя на друга:

– Ты не думаешь, что это может быть связано с моим, – он запнулся, – с моим сном про Марица, помнишь?

– А как это может быть связано? – удивился здоровяк, усердно работая челюстями, – Женька любил покушать, особенно в новом обличье. На дырочки в ремне он давно перестал обращать внимание, проколов за это время пару новых. Зачастую он по две порции ужинов и завтраков уминал. Хорошо еще, что магистр Куддар никого не гнал из кухни, так что здесь можно было хоть два часа кряду сидеть.

– Точно не знаю, как это связано, – задумался Лекс, – но что-то здесь нечисто! Плюс к тому, помнишь, Джертон говорил, что вокруг Марица всегда много странностей происходит. А теперь мы и сами наткнулись на эти странности, – прищурился он. – Непонятно, зачем Арматони врет про эти дурацкие искусства.

– С чего ж ты взял, что он врет? – загудел Талк, будто не слыша объяснений друга.

– Да с того, что Церсиус даже имени его не знает! – потерял терпение Белов. – А Мариц продолжает уходить с трудовоспитания, с каллиграфии… Сам подумай, чем это ему может грозить. Тут ведь даже из обители могут вытурить!

– Угу, только я все равно ума не приложу, при чем тут твой ночной кошмар, – вздернул широкие плечи Талкин. – Мне вообще кажется, что тебе о нем давно пора забыть.

И Лекс шумно вздохнул: может, и впрямь тот сон был случайностью? Или все это привиделось под влиянием страшной Комнаты Привидений, где заживо сгорели десять послушников? Чего только не приснится после всех этих слухов и россказней! Но парень прекрасно помнил, что россказни про послушников начались уже после того, как он увидел Марица или, как бишь его… Линарда.

Надо сказать, Джертон тоже не обратил особого внимания на его сон, правда, он и понятия не имел, что Лекс из другого мира.

И Саня поморщился:

– Знаешь, я бы рад забыть о нем, если бы мне хоть кто-нибудь внятно объяснил, что все это значит и как можно увидеть во сне того, кого ты ни разу не встречал! Да еще когда этот «кто-то» чудить начинает.

– Слушай, – произнес Талкин, помолчав, – может, тебе поговорить с мастером Тайласом? Он-то уж точно поймет, что к чему! – И здоровяк уставился на друга с таким торжествующим видом, будто нашел решение сложнейшей головоломки.

– Тоже мне, открыл Америку! – презрительно фыркнул Лекс. – Я об этом еще в тот день догадался, когда Марица увидел у Сегундо. Вот только Тайлас нам звонить не торопится, – мрачно добавил он, вытаскивая ложечкой кусочки яблок. – Тебя это, кстати, не тревожит?

– Может, у него дела? Понадобится – выдаст новое задание, – пожал плечами Женька.

– Угу, три недели без перерыва дела? – проворчал Лекс. – И это притом, что задание со свитком мы провалили, а помощника так и не нашли. Значит, и инструкцию от Тайласа он не получил!

– Я думаю, мастер Тайлас просто не знает про свиток, – вполголоса отозвался Талкин и оглянулся, точно опасаясь, что их могут подслушивать. Однако в трапезной было пустынно, даже малыши разбежались.

– Ничего себе – три недели, и про свиток не знает! – фыркнул Саня. – Выходит, что помощник бездействует без инструкции? А уж если подумать, что они целых три недели не связывались с Тайласом…

– А может, связывались?

– И помощник умолчал, что мы ему ничего не передали?.. Нет, не связывались они, это факт, – прищурился Лекс.

– Забузз раздери, а что теперь будет-то? – испугался Талк – до него эта мысль, похоже, дошла только сейчас. – Помощник, значит, три недели ничего не делает? А Тайлас – почему он молчит?

– Тайлас-то понятно, – нахмурился Саня, потерев лоб. – Он наверняка считает, что помощник действует по инструкции, а этот помощник…

И Талкин аж за голову схватился:

– Ох, Г-гаурт, что же мы натворили, – застонал, точнее, забасил он. – Это ж мы целых три недели ухлопали и ничего не сделали! А вдруг помощник что-то важное должен был провернуть? Вот позвонит завтра Тайлас и прикажет нам заговорщиков поймать, что тогда? – уставился он на Лекса, вид у него был жалобный.

Правда, Саня и сам неважно себя почувствовал после собственных слов: а ну как Тайлас действительно позвонит им или с помощником как-нибудь свяжется? Ведь рано или поздно они переговорят. И тогда наверняка случится катастрофа!

– Знаешь, меня только одно удивляет, – проговорил Талкин, нервно тарабаня пальцами по пузатой кружке, – с Тайласом-то понятно – он считает, что все идет по плану. Но что с помощником-то происходит? – И, поймав непонимающий взгляд Лекса, пустился в объяснения: – Сам посуди, помощник же явно знал, что ему должна прийти инструкция – недаром Тайлас и время, и место уточнял. Вот и скажи на милость, почему его не видать, не слыхать? Уж он-то точно должен был нервничать, что инструкции нет!

– И что с того? Или ему надо бегать и расспрашивать, кто должен был инструкцию подкинуть? – тихо спросил Саня, чувствуя себя препаршиво: кто знает, что за эти три недели должен был наворочать этот таинственный помощник! Может, они уже должны заговорщиков в темницу посадить? А вдруг короля теперь убьют? И убьют, возможно, из-за них!

– Как будто много претендентов! – хмыкнул Талк. – Мы да Мариц этот. Больше в Лаумит никто не ездил.

– Думаешь, он знает, что письмо должно быть из Лаумита? – пожал плечами Лекс. – Может, он понятия не имеет об этом. Что ему тогда делать?

– Точно не знаю, но не сидеть же сложа руки! – возмутился Женька, правда, возмущаться ему пришлось шепотом, потому что двери трапезной снова захлопали, и внутрь ввалилась целая компания дежурных – все как один в фартуках и белых шапочках.

В трапезной тотчас стало шумно: зазвенели тарелки-ложки, и Саня со вздохом поднялся со скамьи – пора было возвращаться в келью.

Весь вечер друзья обсуждали Тайласа, его помощника и что же предпринимать с запиской. Однако ни о чем путном договориться так и не смогли. Одно было понятно: нужно снова искать помощника, причем на этот раз всерьез.

– …Так что все праздники, Саня, побоку, – с мрачным видом басил Талкин, – главное – помощник! Надо найти его и передать записку.

– А может, ее снова в камин подкинуть – авось сходит еще раз да найдет? – предложил Лекс.

Но Женька покачал головой:

– Три недели, Саня, прошло! Три! Мы уже все шансы упустили, раньше надо было думать.

После ужина к друзьям присоединился Джертон, и Белов по новой принялся пересказывать разговор с Церсиусом про Марица.

Сказать, что Джертон был удивлен, – значило не сказать ничего!

– Даже и не знаю, чем это объяснить. Просто нелепица какая-то! – говорил черноволосый, когда они сидели в келье Лекса и Талка.

За окном уже стемнело, вовсю стрекотали сверчки. В келье же было очень уютно: на столе горел масляный фонарь, отбрасывая глубокие тени по сторонам.

– Но ты же сам говорил, что Мариц – тот еще тип: наглый и заносчивый, – хмыкнул Саня.

– Так-то оно так, но не до такой же степени!

– А может, он просто пропускает занятия, филонит? – влез Талкин.

Но Джертон насмешливо поднял бровь:

– Чего ж он тогда Кигана не прихватил? Они ведь закадычные друзья… Нет, парни, думаю, он целенаправленно куда-то ходит вместо занятий.

– Вот и я так подумал! Нагловато для простого прогула. Только как узнать, куда он ходит? – подхватил Лекс. – Может, Талк, ты расспросишь Марица? Вы же вроде как не разлей вода были?

– Так то раньше… – потупился Женька.

– Мариц теперь с Талком не больно-то общается, – хохотнул Джертон. – Он мне говорил, что Талче, мол, совсем испортился и после Лаумита у него с головой что-то не то стало.

– Что за чушь! – взвился здоровяк. – Он сам меня взялся пытать про это дурацкое колесо! А потом про какие-то ключи от башни вспомнил. Откуда я знаю, что за ключи и что за башня такая!