Двор халифов - Хью Кеннеди

северо-востоке. Но географическая удаленность делала Хорасан крайне неудобным для размещения столицы империи. Ирак же имел хорошие связи со всеми провинциями, а старая хорасанская дорога, которая вела от равнин Ирака через теснины гор Загрос и перевалы, известные как Врата Азии, на Иранское плато, являлась одной из главных магистралей древнего мира.

Ирак был идеальной базой для нового режима — по ни один из развитых мусульманских городов страны не мог быть выбрал в качестве резиденции халифа. Куфа, расположенная возле древнего Вавилона, имела давние традиции политических беспорядков и раздоров между враждующими местными группировками. Портовый город Басра, ворота Арабского залива и выход в Индийский океан, была слишком удалена и вдобавок имела слишком выраженные свои интересы.

Имелись и другие причины искать новое место для столицы. Вне тесноты развитого городского центра халиф мог свободно планировать город по своему желанию, не нарушая уже сформировавшихся владений подчиненных. Здесь он имел возможность не только сам разрабатывать планировку будущего города, но и награждать своих избранных сторонников любыми участками земли.

Двор халифов являлся экономическим магнитом, который притягивал людей со всего Среднего Востока. Самые богатые люди мира жили тут, это был центр мира потребления, не столь привычного для данной эпохи. Тут постоянно имелось большое количество солдат — не таких богатых, как купцы или сановники, по все же получавших неплохое жалованье, которое они могли тратить. Тут крутились просители, поэты и охотники за удачей всех маетен, которые мечтали приблизиться ко двору. Недвижимость постоянно росла в цене. Халиф мог раздавать своим сторонникам земли, которые приобрел совсем дешево или задаром — а уж они обустраивали их и ловили свою удачу.

Сначала Аббасиды жили в маленьких городках или просто в палатках, как Мансур, когда приказал убить Абу Муслима. В 762 году Мансур решил обосновать новую столицу в Багдаде — тогда это была еще крохотная деревушка, не имевшая никакого политического или экономического значения. Это оказался крайне разумный выбор. Как определил сам халиф, поставки могли приходить по реке со всех направлении — зерно по Тигру и Евфрату с севера, финики и рис с юга, а предметы роскоши даже из далекого Китая. «Если я поселюсь в таком месте, куда нельзя будет завозить товары по земле и по морю, цепы будут высокими, вскоре обнаружится нехватка, трудной будет доставка пищи»{261}.

Только хорошее водное сообщение давало возможность прокормить большой город. Тщательное экономическое планирование было одним из факторов, который гарантировал, что Багдад не разделит жалкую судьбу других столиц-однодневок, покидаемых жителями вслед за исчезновением их основателя или его династии. Новая столица осталась процветающим городом вплоть до наших дней.

Конечно, тот город, что построил Мансур, ныне полностью исчез. Даже его очертания невозможно проследить на карте по сохранившимся кое-где остаткам. Может быть, поколение назад еще можно было восстановить некоторые части первых стен и фундаментов, а также ответить на ряд вопросов, мучающих современных историков — но ныне эти возможности утеряны, и следы последующего развития сделали маловероятными какие-либо новые существенные открытия. Но мы все-таки имеем два очень подробных описания деятельности Мансура{262} и рассказы о нем, а также кое-какие детали, разбросанные но множеству других источников. Кроме того, существует несколько сохранившихся укреплений того периода в городе Ракка и дворец Ухандира в пустыне; они могут дать некоторое представление о том, как выглядел город при Аббасидах.

Если сильно напрячь воображение, можно попытаться реконструировать тогдашний Багдад: мысленным взором мы увидим, где текли каналы, сможем пройти по дороге от официального города через сук и книжный рынок. Мы двинемся по продуваемым ветром немощеным улицам, мимо прилавков с едой, к кварталам ткачей и ювелиров— и далее, в более бедные кварталы, где вдоль стен сидели на корточках недавно прибывшие переселенцы, а дорога исчезала на краю пыльной пустыни. Мы можем пройтись мимо глухих стен из илового кирпича и одноэтажных домов с плоскими крышами — такими удобными, чтобы спать на них в жаркие летние ночи. Мы знаем (хотя, конечно, не можем этого увидеть), что каждый дом окружен двором, который, велик ли он или мал, является настоящим центром жизни семьи. Мы знаем, где знатные люди построили свои дворцы, где их сады спускались к берегам Тигра. Мы знаем названия и местоположение мечетей, которые они любили, и кладбищ, на которых были похоронены.

Халиф распланировал будущую столицу очень широко и, даже несмотря на свою известную всем скупость, готовился вложить в ее строительство громадные суммы. Он заложил город в 762 году, когда правлению Аббасидов угрожало восстание Мухаммеда Чистая Душа и его брата. Мансуру требовалась безопасность — то есть в первую очередь городские стены и казармы для войск. В то же время он хотел также построить мечеть и дворцовый комплекс, которые будут поражать посетителей: Багдад должен был выглядеть настоящей имперской столицей, а не просто роскошной крепостью.

Центральное место в проекте Мансура занимал абсолютно круглый центральный город с четырьмя воротами, смотрящими на северо-восток, юго-восток, юго-запад и северо-запад. Дороги от ворот вели к Хорасану, Басре, Куфе и в Сирию. В центре этого города стояла мечеть, рядом с ней расположился дворец, известный как Золотые Ворота. Что еще должно было наполнять Круглый Город, не совсем ясно — похоже, первоначально он представлялся как пространство для рынков, но вскоре они выдвинулись далеко за стены, а все очерченное Мансуром пространство стало чем-то вроде официального огороженного места для солдат и чиновников.

Историков весьма интересуют источники этой грандиозной идеи. Шахи Сасаниды строили круглые города, следы которых все еще можно увидеть в таких местах, как Фирузабад в Фарсе. Однако очень похоже, что ни один из них не был так логично спланирован и сильно укреплен, как Багдад. Халифы Омейяды строили города и дворцы — но ни один из них не был круглым по форме. Похоже, концепция круглого города принадлежала самому халифу. Глядя сегодня на традиционные города Среднего Востока — Дамаск, Алеппо, Фес, Марракеш или Сану — легко предположит! что мусульманские города не имели планировки и развивались естественным образом. Узкие суки и продуваемые ветром улочки, часто заканчивающиеся тупиком, предполагают отсутствие формального планирования и государственного контроля за строительством. Но планировка Багдада, а впоследствии Самарры, показывает, что это лишь часть истории, и халифы умели составлять такие же великолепные масштабные планы, как их римские или персидские предшественники.

Арабские источники, описывающие строительство Круглого Города, с удовольствием приводят нам статистику. Архитектор Рабах, который руководил возведением главной стены, сообщал, что между двумя соседними воротами (это четверть круга) на каждый