Ребенок от убийцы брата (СИ) - Лошкарёва Виктория Витальевна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Мама, мне очень, очень хочется иметь бабушку», — медленно протянул мой ребенок.
И до меня только в тот момент дошло, почему он так себя странно ведет: до этого момента любовь родных для Ромки была чем-то безусловным. Есть она, и есть — а на всё остальное можно не обращать никакого внимания. Но мама родного отца, родная бабушка — другое дело.
«Ромка…» — жалостливо протянула я.
«Почему ты думаешь бабушке не понравится самый лучший мальчик в мире?» — спросил Валеев, прищурившись. — «Надеюсь, ты не придумал какой-нибудь прикол, чтобы напугать бабушку, а? Ну-ка показывай карманы»
Ромка моргнул и хихикнул.
«Папа!»
«Что — папа?» — притворно возмутился Валеев. — «Говорю же: показывай карманы. Поди, змею обманку куда-нибудь положил, да?
Ромка прищурился.
«А можно, папа?»
«Нет, конечно же», — замахал руками Валеев. — «Ты что, хочешь, чтобы бабушку очередной удар хватил. Никаких змей и никаких лягушек».
«А если…»
«Никаких если!», — авторитарно перебил нашего ребенка Рафаэль. — «И вообще, где твоя шапка?»
Инцидент был улажен. Ромка вновь вернулся к прежней уверенности в себе, превратившись в счастливого, довольного жизнью ребенка.
Я не могла не отметить то, с какой быстротой Валеев нашёл решение. И какое решение…
Повинуясь минутному порыву, я поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать сначала мужа, а затем, чуть нагнувшись, своё уже как ни в чем не бывало хихикающее чадо.
«Ладно», — разулыбался Валеев. — «Давайте уже одеваться. А то опоздаем».
Глава 30
Оксана
В гости к свекрови я ехала неохотно. И дело даже не в тех мыслях, что не отпускали меня уже несколько дней. Я чувствовала себя отвратительно, но даже осознание того, что ты для мужа пустое место не так вымораживало, как предстоящая встреча с матерью Рафаэля.
Может быть, потому, что к тем мыслям я привыкла — они не первый день отравляли моё существование. А вот страх встретиться со свекровью оказался чем-то новым и непривычным для меня.
Я вспомнила, как Лейсян изредка фыркала, вспоминая семью Рафаэля. Но причин, по которым девушка моего брата это делала, я не запомнила. Ещё бы, мне тогда было не до этого — я просто боролась за существование.
А вдруг там было что-то важное? В голову лезли всякие глупости: почему Валеев оказался не женат до таких лет — вдруг все девушки сбегали после встреч с его матерью, ведь кому хочется заводить семью, когда мать будущего мужа против.
А ещё национальность… Я ведь не татарка — вдруг матери Рафаэля это тоже важно. Вдруг она мечтала женить его на какой-нибудь милой татарочке, а тут появлюсь я — да ещё и с внебрачным ребенком в охапку. Она может подумать, что я гулящая…
Я скрипнула зубами.
Пусть думает про меня всё, что хочет. Главное — чтобы она полюбила моего ребенка и стала ему отличной бабушкой. А всё остальное я переживу.
Рафаэль
Я не ожидал, что Оксана настолько сильно разнервничается.
Она в последнее время и так ходила немного смурная — поэтому я тупо проморгал её панику. Хотя, нет, вру… Я проморгал, потому что хотел этого: она игнорила мои чувства и потребности, а я проигнорил её.
Блин… погано.
Не ожидал от себя такого: ещё не хватало мне воевать с собственной бабой. Оксанка… ну какой из неё боец? Сидит рядом, трясётся… а глаза большие — большущие, я бы даже сказал. И лицо бледное.
А вдруг она бледная не по этой причине? Вдруг та ночь все же дала свои плоды… точнее, пока ростки? Я думал об этом с удовольствием. Нет, я услышал свою девочку и не собирался специально делать её беременной. Но если она понесла… два ребенка всяко лучше, чем один.
Когда мы подъехали к дому матери, я решил осторожно подготовить Ксанку к «знакомству». Припарковав машину у подъезда, повернулся к жене и сыну, чтобы уклончиво заметить.
«Сейчас вас ждёт большой и, я надеюсь, приятный сюрприз».
Ромка сделал большие глаза — точь в точь как у матери, Ксана же аж затрясла головой.
«Ещё один сюрприз?»
Ещё один? — мысленно удивился я. — Милая, о чем ты.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Правда, вслух ничего такого не произнес.
«Ты уже встречалась с моей матерью», — подмигнул я Оксанке. — «И бабушка в восторге от своей снохи и внука».
«Что?» — замотала головой Оксана.
«Пошли», — кивнул я, вылезая из машины. — «Ромка, тебе нести цветы».
Таким нехитрым способом вернул своей девочке немного краски на её бледное личико. Блин… я чувствовал себя настоящим эгоистом, но меня её румянец и сверкающие глаза даже немного расстроили. Оказывается, я уже размечтался о ребенке… Представил себе рядом с Ромкой гордо вышагивающую маленькую принцессу в белых туфельках — у меня аж скулы от боли свело: до того захотелось воплотить это в жизнь.
Я покосился на Ксанку: а вдруг? В то время как Ромка гордо нес цветы, моя половина держала в руках торт, который сама выбирала специально для сегодняшнего мероприятия. Я полагал, что это лишние заморочки, мать наверняка такую поляну накрыла, что пока не лопнем из-за стола не выйдем. Но Ксанке был важен сам факт — и да, мне было приятно.
Мы поднялись на лифте, позвонили в дверь… и мать открыла дверь.
Оксана
Мне показалось, что меня сзади оглушили. Ударили по голове чем-то тяжелым, а я ещё не поняла… Нет, да точно ударили — я даже обернулась, чтобы проверить. Но никого сзади не было.
Валеев сбоку посмеивался, а Ромка… Ромка среагировал первым.
«Мама, это же тетя Роза!» — воскликнул мой мальчик, прижимая к себе цветы. Повернувшись к женщине, открывшей нам дверь, он спросил:
«Это ты моя бабушка?»
Роза Ренатовна — моя попутчица по дороге в Москву — улыбаясь, кивнула несколько раз головой.
«Бабушка», — медленно произнесла она.
А затем Роза Ренатовна подняла взгляд с Ромки на меня.
«Здравствуй, Оксана». — Она говорила на жестовом.
Медленно, не очень чисто — но говорила. Я ошарашено повернулась к Валееву.
«Ответь свекрови, Ксан», — подмигнул мне этот гад.
«Вот это сюрприз», — я поражённо покачала головой. — «Вот это…»
— Оксана, ну что вы толпитесь там у входа? — услышала я звонкий девичий голос откуда-то из квартиры. — Заходите уже давайте.
Кричала, конечно, Галия.
Странно, но именно её короткий выкрик заставил нас всех отмереть и начать действовать: мы вошли в квартиру, перездоровались друг с другом ещё раз, Ромка и я вручили наши маленькие презенты Розе Ренатовне, а взамен получили гостевые тапки.
Да! У неё дома оказались детские тапочки как раз на мальчика семи лет… Не знаю, как другие свекрови — возможно, слухи не врут и все они монстры, но моя, кажется, была исключением из этого списка.
И жестовый язык, и тапочки… из таких вот мелочей складывается монолитная стена добрых отношений в семье. Впрочем, это ведь была Роза Ренатовна — мой добрый ангел в путешествии домой.
А ещё, выходит, и сваха… Не Лейсян рассказала Валееву о Ромке. Видимо, мать Рафаэля каким-то непостижимым образом узнала в Роме свою кровь…
«Проходите, проходите в комнату».
В комнате нас ждала Галия, занимавшаяся сервировкой стола.
— Братец, — девушка было кинулась к брату, но на полпути остановилась. — «Сначала племянник».
И пока она обнималась с Ромкой, я приходила в себя от осознания, что и Галия тоже пыталась говорить на жестовом языке.
Моего мальчика тут ждали.
Это были настолько сильные эмоции, что я почувствовала приближение слез… и не я одна, судя по всему, их почувствовала: Валеев, заграбастав меня в свои объятия, прижал мою голову к своей груди, и гладил по волосам как маленького ребенка. Правда, врать не буду — мне в тот момент это было очень нужно.
— Ну, Ксан… — протянул Валеев, — Ксаночка…
Ласково так. А ведь дома чуть ли не волком рычал.
Потом к нам подошла его мама — счастливо улыбаясь, Роза Ренатовна смахнула крохотную слезинку со щеки.
Ага, не я одна такая эмоциональная!
