Одержимые Зоной - Анна Китаева

Но повернул он всё-таки направо. Куда-то ведь надо было поворачивать.

Снова потянулся узкий, ничем не освещённый коридор, разделённый на отсеки тамбурами-переходниками. В коридор выходили однообразные складские помещения с пустыми стеллажами до потолка. Двери их были сорваны с петель и либо исчезли, либо валялись здесь же грудами досок и щепок — как будто в этой части подвала бесчинствовал редкостный маньяк-дверененавистник.

Когда впереди показалась целая дверь, причём закрытая, Кайман по контрасту даже отметил этот факт.

— Слышишь? — встрепенулась Мышка.

За дверью плакал ребёнок. Негромко, тоскливо и безнадёжно. Так и представлялся этот малыш, уставший ждать с работы маму… Ага, устанешь тут. Небось, не первый десяток лет уже ждёт.

— Мышонок! Куда?! Это не человек!

Поздно. Девушка распахнула дверь. И отпрянула назад, когда в лицо ей полетел баллон огнетушителя. Баллон стукнулся о притолоку и вылетел в коридор. Посыпались щепки. Баллон устремился на Каймана, как баллистический снаряд. Поршень на горловине сам собой нажимался раз за разом — хорошо ещё, что содержимое давно протухло. Сталкер увернулся, и тяжёлая железяка снова рванулась к Мышке.

— Полтергейст? — крикнула девушка, подныривая под огнетушитель.

Путь назад оказался перекрыт порхающим в воздухе баллоном. Они вынужденно пятились вглубь коридора. С угрожающим щелчком включился на потолке плафон дневного света.

— Думаю, хуже, — выдохнул сталкер.

Дверь с треском захлопнулась. Огнетушитель откатился к стене. С ещё большим треском дверь вновь распахнулась. На пороге показался карлик, одетый в заскорузлый от грязи плащ с капюшоном. На уродливом лице злобно сверкнули маленькие глазки.

— Бюрер! — заорал Кайман. — Бежим!

Он ухватил Мышку за шиворот и буквально протащил до ближайшего тамбура спринтерским рывком.

— Бей в голову! Близко к нему не суйся! — лихорадочно напутствовал сталкер. — Брось рюкзак! Стимулятор держи под рукой! А-а, ч-чёрт!…

Угол, за которым они прятались, сотрясся от попадания чего-то покрупнее огнетушителя. Кайман высунулся из-за угла, выстрелил в бюрера и отшатнулся — в него, набирая скорость, летел тяжеленный конторский сейф. Сталкер попал, из шеи карлика брызнула кровь. Бюрер тоже попал — Кайману по левому плечу словно врезали кувалдой.

Кайман взвыл от боли. Карлик взревел от ярости. В следующую минуту сталкер почувствовал себя комаром, которого пытаются прихлопнуть молотком. Сейф подпрыгивал к потолку и обрушивался на Каймана, сталкер уворачивался, высовывался за угол, давал очередь по проклятому мутанту и снова должен был спасаться от смертоносной железяки.

Мышка скользнула мимо Каймана.

— Очередями бей!

Девушка послушалась. Застрекотал «винторез». Бюрер дёрнулся от попадания. Левая глазница мутанта превратилась в кровавую рану, но живучесть карлика превышала все мыслимые пределы. Он сделал жест, как будто разводил руками густой, плотный воздух перед грудью. Воздух и впрямь мигом загустел — там, где стояла Мышка. По воздушному киселю расплылось грязное радужное пятно, как от бензина на воде. Невидимая сила вырвала винтовку из рук девушки. Оружие шлёпнулось на пол, а Мышка покачнулась и тихо сползла вдоль стеночки.

— А-а, ёшкин кот!

Кайман первым движением подхватил «винторез», вторым оттащил девушку подальше за угол. С винтовкой в правой руке и автоматом в ушибленной левой сталкер шагнул в коридор. Дезориентированный бюрер с истекающим кровью глазом замешкался лишь на мгновение. Кайман успел дать несколько очередей из винтовки, затем грудь его сдавило невидимым прессом, в глазах потемнело, и карлик-телекинетик вырвал «винторез» у него из руки. Опершись спиной о стену и почти теряя сознание от слабости, сталкер перехватил двумя руками верный «эф-эн».

Последняя очередь из автомата решила дело. Кровавые кляксы расцвели на тёмной морщинистой коже карлика. Бюрер упал и больше не шевелился.

Кайман осторожно сел на пол, нашарил аптечку, сделал себе укол обезболивающего. Запил энергетиком. Он слышал, как позади шевелится Мышка, но у него не было сил даже обернуться.

— Я не думала, что они такие страшные, — сдавленно сказала девушка. — Я думала, страшней химеры твари нет.

Сталкер наконец сумел повернуться в её сторону. Силы стремительно возвращались к нему. Кайман знал, что большая часть этой энергии — заёмная, одолженная у самого себя, и когда кончится действие медикаментов, придёт расплата. Но прямо сейчас это было неважно.

— Мы с тобой прикончили химеру, — напомнил он Мышке. — И только что расправились с бюрером. Самый страшный зверь в Зоне — это человек.

Девушка пытливо заглянула Кайману в глаза.

— А ведь ты не шутишь!

— Нет, Мышонок. Не шучу.

Замигала и погасла лампа на потолке. Коридор вновь погрузился во тьму, которую рассеивали только два фонарика на головах Каймана и Мышки.

Через два поворота коридор вывел их в небольшое помещение, служившее когда-то электрощитовой. Пятна света от фонарей выхватывали из темноты отдельные куски. Вдоль стен располагалось оборудование в защитных коробах со значками молний в квадратах и треугольниках. Толстые связки электрических кабелей уходили от распределительных щитов вбок и вверх. У помещения изначально было ещё два выхода, но один из них перекрывал свежий завал. Похоже, это был именно тот завал, который преградил Кайману с Мышкой путь и заставил идти в обход. Второй выход вёл в узкую вертикальную шахту, на стенках которой не обнаружилось ни ступенек, ни лестницы.

Пока сталкер обследовал окрестности, Мышка вынула наладонник.

— Мы на месте, — сказала она. — Это здесь. Хотя нет, погоди… Вот чёрт!

— Координаты указывают точку под завалом?

— Именно.

Девушка озадаченно разглядывала нагромождение строительного мусора.

— Не понимаю, — пробормотала она. — Как же туда попасть?

Кайман бегло осмотрел всё вокруг и сосредоточился на завале.

Он сразу пришёл к выводу, что разгрести эту груду кирпичей, щебня, переломанных балок и гнутой арматуры им с Мышкой не удастся даже при очень большом желании. Ещё через пару минут сталкер решил, что этот завал не поддаётся разгребанию в принципе. Если его потревожить, обвалятся соседние части потолка, и завал только увеличится.

Чисто теоретически можно снести всё здание завода, а потом уже разобрать получившуюся в результате гигантскую кучу мусора. Но на практике место, указанное Мышке Чёрным Сталкером и отмеченное Везунчиком на ПДА, оказалось недосягаемым.

Очень странно. Мог ли Шухов не знать об этом? Утверждают, что ему известно всё, что происходит в Зоне. Стало быть, знал, но сообщил Мышке координаты недоступного места. Что же там такое, под завалом?

Перекрытие рухнуло уже после того, как здесь побывали Кайман с Везунчиком. Хотя… стоп! Поправочка. После того, как здесь побывал Кайман, — это верно. Но вовсе не обязательно это произошло после ухода Везунчика. Обвал мог случиться как после него, так и при нём. Сам собой или вследствие каких-то его действий. Случайных действий — или, может быть, намеренных?

Ах, ёшкин кот! Каймана захлестнул азарт. Он чувствовал, что задачка имеет решение и ключ к нему где-то рядом. Итак, мог ли Тим в принципе обрушить потолок? Ну, ломать — не строить. У него в тот день была при себе взрывчатка, были и артефакты вполне разрушительного действия… Значит, мог. А зачем ему было это делать? Чтобы что-то спрятать, вот единственный ответ. Причём, судя по основательности баррикады, спрятать навсегда. Что же?

Тут логическая цепочка кончилась и сталкер зашёл в тупик. Для обоснованного вывода не хватало данных.

Где взять дополнительную информацию? Думай, рептилия, шевели мозгами.

— Ну-ка, Мышонок, дай сюда ПДА! — потребовал Кайман.

— Мой? — не поняла Мышка.

— Не твой, а Везунчика, — ворчливо поправил сталкер. — Та-ак… Сейчас поглядим, что тут у нас.

Он ввёл сначала свой пароль, которым защитил файлы Тима, когда давал наладонник в пользование Мышке. Затем набрал ту комбинацию, которая служила общим паролем ему и Везунчику. Это была разумная предосторожность, основанная на доверии, — мало ли что может случиться со сталкером в Зоне? Лучше, когда напарники имеют полный доступ к ПДА друг друга. И если Везунчик, покидая хуторок дяди Миши, не изменил пароль…

Не изменил. Кайман удовлетворённо кивнул. Теперь все данные коммуникатора Тима были ему открыты. Что же запросить?

Он задумчиво ткнул пальцем в клавишу. Координаты такие-то… есть что-нибудь, с ними связанное?

Мышка, наблюдавшая за его манипуляциями из-за плеча, придвинулась ближе.

ПДА мигнул, и во весь экран высветилась картинка. Это была переснятая фотография скверного качества — смазанная, с искажением оттенков. Похоже было, что Тим щёлкнул на камеру и слил на свой наладонник старый снимок маленького размера.