Холодное блюдо - Павел Ганжа

Без Туманова здесь не обошлось, недаром он и засылал…казачков, чтобы почву прощупать, интересовался. А потом затаился. Впрочем, не до того ему сейчас, наверное, выборы неотвратимо надвигаются.

Непонятно только, чем семья Стрельцовых Туманову насолила. Стрельцов и его жена с Тумановым, кажется, никак не связаны. Данилец проверял, у родственников интересовался, у друзей, у коллег. Фамилию депутата знают, но не более. А вот насчет Никитина людей стоит порасспросить дополнительно. И Артема Стрельцова в том числе, благо он из больницы на днях выписывается, и ехать в Березовку не потребуется. Вдруг они с гражданином Кривым где-нибудь пересекались: по работе, по учебе, на отдыхе. Ведь почему-то пострадали именно Стрельцов и его жена.

Подфартило мужику, ничего не скажешь. Самого чуть на тот свет не отправили, да еще жену убили беременную.

И еще одно темное пятно – второй труп на острове. Тот, что с обожженной головой, неопознанный. Кто, откуда там взялся? Какая связь с Анастасией Стрельцовой, с Артемом Стрельцовым, с Тумановым? Если только это не господин Никитин.

А что, идея приемлемая, практически рабочая версия. Кривого вполне могли убрать по неведомым причинам, мало ли их наберется в организованной преступной группировке. Что-то с кем-то не поделил, боссу надоел, дорогу кому-то перебежал. Кстати, стоит безотлагательно воспользоваться советом Зырянова и выяснить, когда Никитин пропал.

Несколько звонков в Кировский райотдел подтвердили свежесостряпанную версию следователя – заявление в РОВД поступило от матери Никитина через пять дней после обнаружения трупов на острове, а последний раз мать общалась с сыном накануне убийства. По срокам все сходится, Никитин исчез либо в день убийства, либо непосредственно после него. И, соответственно, либо скрылся, лег на дно, либо склеил ласты, что даже более вероятно, учитывая нравы, царящие в криминальной среде. Так или иначе, можно эксгумировать труп и проводить опознание. Или, в случае невозможности опознания из-за сильного гнилостного разложения, назначать экспертизы. Для идентификации.

И если будет установлено, что второй убитый на острове – Никитин, то очень интересно, кто товарища Кривого порешил и почему трупы вместе оказались? А за что его в край вечной ночи отправили, как уже отмечалось, вопрос десятый.

Эх, Туманова бы за горло взять, да руки коротки. До депутатской глотки не дотянутся.

Высоко.

Лохмотья тополиного пуха кружились в воздухе. Не летали, не парили, не падали. Кружились. Малейшее дуновение ветерка поднимало пух с асфальтовых лежбищ, сбрасывало тополиный иней с ветвей, крыш, автомобилей, рекламных стендов и проводов. Пушинки порхали бабочками, танцевали странные облачные танцы и не желали опускаться. Казалось, в городе внезапно пошел снег, на фоне пыльной желтизны июльского удушливого зноя расплескались февральские молочно-белые краски. Но не обжигающе-морозные, а теплые, мягкие, ласковые и…надоевшие. До зубовного скрежета.

Пушинки, в отличие от снежинок, не освежали уличные пейзажи, скрывая под белым одеялом бумажки, комки грязи и прочий мусор, напротив, словно обрамляли каждый валяющийся на тротуаре огрызок яблока, каждый смятый пластиковый пакет. И не таяли на коже, подобно зимним товаркам, а щекотали носы, норовили залезть в ноздри, в рот, вызывали судорожный кашель и заставляли глаза слезиться.

Люди чихали, размахивали руками в тщетных попытках отогнать от себя облачка тополиного пуха, терли глаза и отплевывались. И ждали, когда закончится эта бесконечная метель.

Но пух не исчезал. Даже редкие проливные дожди избавляли город от неодолимой тополиной напасти лишь на короткое время – несколько часов, и пух появлялся снова.

И кружился, и кружился.

Никто из пешеходов не отказался бы от пары минут настоящей метели, с пронизывающим ветром и снежными разрядами. Посреди лета одуревшим от жары и смога и умывающимся струями пота горожанам столь оригинальное кондиционирование улиц наверняка пришлось бы по душе, но тополиная метель их лишь раздражала. В этом точка зрения упитанного чиновника, которого Кремлевские бонзы принудили ездить на изделии отечественного автопрома, ничем не отличалась от мнения вечно голодного и перманентно похмельного студента, мучающегося от недостатка жидкости и пищи в организме.

Тополиная метель раздражала многих.

Многих, но только не Артема. Он прогуливался по улице, разглядывал прохожих и лениво сдувал приземлившиеся на нос (можно сказать, приносившиеся) пушинки. После того как без малого месяц продавливаешь матрац на больничной койке, на разные мелкие неудобства просто не обращаешь внимания. Особенно если учесть обстоятельствах попадания на эту самую койку и то, где мог оказаться вместо больницы, повернись судьба по-иному. Смерть близкого человека вкупе с собственным невероятным избавлением от "костлявой старухи" – лучшее лекарство от раздражения. И от других незначительных, поверхностных проявлений эмоций тоже.

Хотя…поменьше бы подобных лекарств. Все равно, что головную боль гильотиной усмирять…

Три недели, казалось бы, не такой и великий срок. Когда нежишься на золотом песочке морского побережья, наслаждаясь очередным отпуском, или вертишься в нескончаемом круговороте повседневных дел-хлопот, три недели пробегают быстро. Особенно в отпуске, тут правильнее сказать: пролетают. А вот в клинике, будучи прикованным к кровати и пропитываясь до корней волос специфической больничной скукой, от которой дохнут даже тараканы и мухи, в полной мере ощущаешь насколько это долго – три недели. Книгу написать времени, конечно, не хватит (при условии, что на тебя не пашут литературные негры), а на размышления – вполне.

По крайне мере, Стрельцову хватило. От чтения и телевизора его воротило, от общения с Васей Сидоровым – тем более, симпатичная Аня заглядывала редко, поэтому в промежутках между процедурами, перевязками и сном, он коротал время в размышлениях. Обдумывал случившееся. Обсасывал с разных сторон. Строил версии и сам себе задавал вопросы.

Почему именно с ним? Кто и зачем? Кому он перешел дорогу?

На эти и еще тысячи других вопросов он пытался найти ответ. И не находил. Да и не мог найти. Слишком мало исходных данных, будь ты хоть семи пядей во лбу, монстр анализа, гений дедукции и четырежды Шерлок Холмс, сделать более или менее достоверные выводы нереально. Разве что на удачу пальцем в небо ткнуть.

В результате двадцатидневного мозгового штурма родилось несколько основных версий случившегося. В первую очередь, Артем подумал о собственных друзьях-компаньонах Фомичеве и Райхмане. Друзья-то они друзья, но, как подсказывает опыт, когда на кону стоят деньги, то об отношениях, о пройденных рука об руку дорогах, о пережитых вместе трудностях и бедах, о съеденных за одним столом пудах соли и прочих мелочах нередко забывается. Нет, естественно, любой нормальный человек, не склонный патологически к предательству, десять лет дружбы за понюшку табака не променяет. И не на миг не усомнится. Даже за три понюшки – едва ли. А вот над предложением в тысячу или сто тысяч понюшек уже задумается.

Человек по натуре своей тварь подлая и добра не помнящая. Исключений мало. И Райхман с Фомичевым явно не по этому разделу. Особенно Фомичев. Насколько Артем помнил, в прежние времена Валера не отличался щепетильностью и разборчивостью в средствах. Если не сказать больше. Это ныне он приобрел лоск, манерность и репутацию милейшего парня, эдакого душки, а раньше, бывало, реагировал на враждебные (в том числе и лишь кажущиеся враждебными) проявления жестко или даже жестоко. Нет, Фомичев легко отмахнется от славного прошлого, когда на кону окажутся бабки. А если учитывать, что именно из-за денег произошла размолвка с Валеркой, то…Да и Райхман тоже не агнец божий, не воплощение чистоты и невинности, не паладин в блистающих доспехах.

Вот такие друзья…если разобраться. И других нет. Смущает только одно – при всех обидах на Фомичева и Райхмана, при всей пристрастности и необъективности, Артем не верил, что компаньоны затеяли нападение на Настю. Да и второй труп на острове к подобному сюжету плохо клеится.

Кто это, что за мужик, почему вместе с Настей оказался? Зачем руки и голову ему сожгли? Каким боком мужик причастен к убийству Насти?

Жертва? Или один из преступников, что-то не поделивший с соучастниками? Или?…

Загадка…

И еще. В картину, в которой главными злодеями прорисовываются Фомичев и Рйхман, плохо вписываются дачный плен самого Стрельцова и облитый пивом парень. Совсем не вписываются. Логики нет. Фома с Борькой, возникни подобная необходимость, поступили бы проще. Организовали бы несчастный случай с авто, ДТП, и привет. Читайте завещание. А если его нет, то и суда нет.

Тут же пришлось играть в каком-то театре абсурда для одного актера и множества заинтересованных зрителей. Не срастается…