Витражи - Татьяна Солодкова

– Я занимаюсь этим делом по всей России, - лаконичность Захара, как всегда, просто убивала.

– Изволь изъясняться яснее, - сквозь зубы попросил я.

– Я занимаюсь этим делом по всей России, - повторил он, - но наибольшая активности Кришны на данный момент именно в этом регионе, поэтому я и здесь…Э-э… Может, присядешь, - он кивнул на стул.

Мне не плохо и стоялось, но уж если меня просят. На просьбу надо отвечать вежливо, например: "Спасибо, садитесь сами". Но Захар и так сидел. Весь такой расслабившийся и в то же время серьезный, спина прямая, подбородок приподнят, руки лежат на столешнице, этакий жест, словно говорящий: "Доверься мне. Я не прячу оружия".

Я взял стул, повернул его спинкой к Захару и уселся задом наперед. Официальность, которой он пытался добиться, немедленно исчезла. Он, конечно, заметил, что я сделал это намеренно, но комментировать отказался.

– Ну, - кивнул я, - валяй.

– Что? - его самообладания все-таки оказалось мало.

– Говори, - ответил я и для ясности добавил: - По душам.

Захар смотрел на меня пару секунд, прежде чем спросить:

– Ты шутишь?

Я не шутил.

– А похоже?

– Похоже, будто ты издеваешься.

– Ну что ты, - фальшиво благодушно воскликнул я. - Я на такое не способен!

– Денис, так нельзя, - снова попытался он, - ты работаешь отдельно от всех нас.

– Я не работаю с теми, кто бросает своих.

– Стас - это… - словарный запас моего бывшего наставника явно истощился, - он еще не маг. Да, в нем есть огромная сила, но пока она реализуется…

Ясненько, слабак, недоучка, вот пусть и умирает первым - не жалко?

– Да будет тебе известно, - возразил я, - что он помог мне за минуту порвать цепь повиновения седьмого уровня. Изнутри.

– Это невозможно, - не поверил Захар. - Рвали, максимум, пятого!

– И я о том же, - наконец-то, он меня понял. - Этого никто еще не делал, а ты этого парня посчитал мусором.

Надо же, у Захара, в кои-то веки, не было слов. Всегда хотел посмотреть, как он ловит ртом воздух, а слов подобрать не может. Вот и посмотрел. Нет, не весело.

– Я бы вообще к тебе не пришел, - прервал я его мучения, - если бы мне не понадобились разъяснения.

– По поводу чего? - его самообладание тут же вернулось.

– Кто такая Александра Гордеко, и почему о ней предпочли забыть?

О, это был очень интересный день, потому что за один разговор я наблюдал Захарово замешательство во второй раз.

19 глава

Что лучше, правда или обман? А что если они всегда идут друг за другом? А если правда неприятна? Так вот, если правда неприятна, то за ней непременно последует еще более неприятный обман…

– Гордеко? - переспросил он как-то сипло.

– Гордеко, Гордеко, - кивнул я. На лице Захара прямо-таки отражалось, как он пытается найти правдоподобную ложь, но никак не может найти вариант, устроивший бы меня.

– Никогда о такой не слышал, - выдал он самое нелепое, что можно только придумать, ведь по его реакции сразу было видно, что что-что, а это имя он знал.

– Хм… - от такой наглости я просто оторопел. У меня что такая наивная физиономия? - Ладно, верю, - как можно спокойнее произнес я, не спуская с него глаз, чтобы вовремя понять, подействуют ли на него мои слова. - Я поверю, но, знаешь, что-то я не припомню, кто такой Захар Титов…

Он нахмурился:

– Намекаешь, что не хочешь меня знать?

– Да нет. Я намекаю на то, что, утверждая, что не знаешь о Гордеко, ты выглядишь так же фальшиво, как я, когда говорю тебе, что не знаком с тобой же. То, что ты мне не доверяешь и считаешь ребенком, для меня не ново, но то, что ты считаешь меня дураком, это что-то новенькое. Итак, - начал я с начала. - Кто такая Александра Гордеко, и почему о ней предпочли забыть?

Похоже, Захар сдался. Он тяжело вздохнул и спросил:

– Что ты о ней знаешь?

– То, что она предсказала мое появление и воссоединение черных и белых. Также она предсказала сумасшествие и гибель деда из-за витражей, и то, что сейчас творит Кришна, тоже было предсказано ею. И если бы вы не захоронили ее труды, а использовали по назначению, возможно, мы бы уже разгадали пророчество и справились бы с зелеными.

– У нее было пророчество на сложившуюся ситуацию? - непритворно изумился Захар.

– Прекрати называть это "ситуацией"! - вскипел я. - Это какая-то каша, заваренная Кришной, в ситуации можно разобраться, а в этой дряни нет.

– Так было?

И я повторил ему пророчество, которое уже знал слово в слово.

– "Когда тысяча магов падет жертвой детоубийцы, назвавшимся богом, когда витражи закружатся в небывалом танце, а единственный в своем роде будет похищен на поживу растолокшего кости и выходов не останется, один все же найдется - напоить пасть доброй волей кровавой".

– Постой-постой! - засуетился Захар. - Погоди! Это надо записать!

– Потом, - я отобрал у него ручку, которую он успел извлечь из ящика стола. - Я потом его тебе повторю, но ты не ответил на мой вопрос. Даже на два.

– Не много я могу о ней рассказать, - начал Захар и зачем-то отвернулся. - Родом она была из Новгорода, но успела за сто пятьдесят лет пожить по всей стране. Ее дар предвидения поражал. Она не ошибалась. Наверное, за это ее и не любил никто. Она говорила только правду, какой бы жестокой она не была.

– Всегда? - не поверил я.

– Всегда. Да и молчать она не желала. Это кажется, что какие-то полвека прошли, а на самом деле многое изменилось. Когда белых и черных попыталась объединить она, ее только осмеяли, даже не выслушали. А она обещала, что однажды такой день наступит. И ей, опять же, не верили.

– Это вы убили ее? - напрямик спросил я.

Захар отчего-то улыбнулся, хотя, казалось бы, что тут веселого.

– Думаешь, если мы убили твоего деда, значит, могли и ее?

Я от его тона смутился.

– А разве это не логично? - все же сказал я в ответ.

– Нет, - он покачал головой с ярко выраженным сожалением, - Гордеко была кладом для всех, владеющих магией, ее многие ненавидели, но уничтожать такое сокровище… Мы же не дураки.

Иногда я в этом сильно сомневался. Но в словах Захара был смысл, и не похоже, чтобы он врал.

– Тогда кто же ее убил?

Он развел руками:

– Не мы.

– Черные? - неуверенно предположил я.

– Не стали бы, ее пророчества были выгодны обеим сторонам, тем более что она, как теперь, одинаково относилась, как к белым, к нам, так и к ним. Но тогда о соединении никто и не думал, после ее смерти, о ней предпочли не упоминать, тем более что ее рукописи стали нам не доступны.

– Стоп-стоп! - взвыл я. Я что-то совершенно не успевал за этими лаконичными объяснениями, которые ни с того ни с сего понеслись с немыслимой скоростью. - Поподробнее, пожалуйста, на словах "смерть" и "не доступны"! Так как она умерла?