Мефистон. Кровь Сангвиния - Дариус Хинкс

Антрос оперся на плечо учителя и огляделся. Сколь бы безумными ни были мутанты, даже они медлили, узрев бурю варпа, исторгнутую разумом лексикания. Но его уставшего вида оказалось достаточно, чтобы напомнить им, что их тысячи, а Ангелов лишь двое. Оскалившись, твари снова бросились на космодесантников.

— Старший библиарий разберется с Дравусом, — сказал Рацел, не выказывая никакой тревоги при виде орд, мчащихся на них отовсюду.

Даже не глядя на мутантов, эпистолярий прошептал проклятие и поднял руку к небу, разведя пальцы.

Артерии оказавшихся ближе всего тварей вырвались из тел, пробив кожу, словно извивающиеся рубиновые змеи. От силы рывка весь первый ряд мутантов разлетелся на части, и на землю рухнули уже рваные клочья мяса. Бежавшие за ними споткнулись, запутавшись среди влажных внутренностей, а в них, в свою очередь, врезались другие.

— Нам следует уходить, — сказал Радел, резко подняв Антроса на ноги. — Давай же!

Учитель сотворил у себя за спиной туманные крылья и кивком призвал лексикания повторить его действие.

— Я обессилен, — выдохнул Антрос, но уже произнося слова понял, что это не так, и сумел выполнить приказ.

Вместе они поднялись в небо за мгновения до того, как вокруг них сомкнулось кольцо мутантов.

Боль билась в черепе Луция, пока лексиканий парил на призрачных крыльях. Он никогда не изматывал свой разум до такой степени. Вместе с поглотившей его совсем недавно кровавой яростью это заставило его содрогнуться, почувствовать себя слабым. Он гадал, как же сможет поспеть за Рацелом, ведь ветеран выглядел даже не вспотевшим.

Они взлетели к разбитым балконам, и Антрос увидел, что Мефистон сошелся в поединке с Дравусом. Кем бы ни был прежде архикардинал, теперь он стал одним из заблудших и проклятых. Его странная переливающаяся кожа вспыхивала с каждым ударом, а лучи синего света все так же срывались с драгоценного копья, омывая весь амфитеатр причудливым сиянием.

Они подлетали все ближе, но Луций не видел, куда можно приземлиться. Еще не обрушившиеся части балкона кишели воющими мутантами, многие из которых стреляли из лазерных пистолетов в двух сошедшихся в схватке воинов. Мефистон и Дравус бились на краю осыпающейся каменной ограды десяти метров шириной, сейчас отгороженной от всего мира пологом колдовства.

При виде библиариев культисты начали стрелять уже в них, и небо наполнилось ослепительными вспышками. Рацел снова поднял руку и вырвал брызжущие кровью вены из тел мутантов, раздирая их, пока от них не остались лишь кучки органов и кожи.

Кровавые Ангелы приземлились на расчищенной площадке и приготовились встретить натиск мутантов. Голова Антроса болела так, словно по ней стучали молотками, и потому он выхватил пистолет и выпустил очередь снарядов, пока Рацел раздирал тварей, управляя их кровью с помощью пси-способностей. Кто-то пробился через толпу и бросился к Луцию. Лексиканий прицелился противнику в грудь, но затем увидел, что это не мутант. Когда до бегущего оставалась лишь пара метров, он узнал смертного.

— Зин? — ахнул лексиканий, шагнув к жрецу.

Исповедник потянулся к нему, пытаясь при этом остановить кровь, текущую из раны в боку. Лицо его скривилось от боли.

— Мы должны спасти кардинала! — закричал он, показав на сражающуюся с Мефистоном сияющую фигуру. — Используй свою силу, библиарий! Ты должен снять это проклятие! — Глаза Зина лихорадочно сверкнули. — Воззови к своему господину. Дравус — добрый человек. Все это кажется невероятным! Должен же быть какой-то способ спасти его… — Полный смятения и ужаса исповедник посмотрел на тварей внизу. — Спасти всех.

Антрос протянул ему руку, но остановился, заметив, что пальцы Зина вытянулись и истончились. Вдобавок их было слишком много. Антрос еще не осознал масштаб мутации, когда Рацел прошел мимо него и взмахнул мечом, обезглавив Зина одним выверенным ударом.

— Слишком поздно, — процедил он, когда кровь исповедника брызнула на доспехи лексикания.

Антрос отшатнулся от отвращения. Труп исповедника словно взорвался, превратившись в гигантский клубок воющих извивающихся змей, пока кровь еще текла из перерубленной шеи несчастного. Но времени думать о произошедшем не было: к ним катилась новая волна культистов. Антрос застрелил нескольких безумцев, а затем покосился вверх, где дрались Мефистон и Дравус… или, скорее, тварь, которой стал Дравус.

Мефистон вновь и вновь делал стремительные выпады Витарусом, но Дравус лишь смеялся, легко отводя каждый яростный взмах своим копьем. Архикардинал двигался так быстро и плавно, что мог потягаться в мастерстве со старшим библиарием.

Антрос понял, что Властелин Смерти сдерживает силу, пытаясь не дать волю своему гневу. Одной рукой он держал меч, а другой хватался за голову, пошатываясь от боли.

— Мы должны помочь ему! — закричал Антрос, но Рацел лишь покачал головой.

— Старшему библиарию не нужна наша помощь. — Он взмахнул рукой, в очередной раз выдрав артерии у подступающих мутантов, отчего вокруг него будто вырос лес из алых нитей. — А вот этим потерянным душам нужна.

— Стойте!

Культисты умолкли и замерли, глядя на разбитую статую. Библиарии увидели, что Дравус выпадами копья не дает Мефистону приблизиться; свободную руку архикардинал поднял вверх.

— Дети Обета! — воскликнул он, улыбаясь. — Я принес вам просвещение не для того, чтобы вы тратили время на этих чужеродцев! Я принес вам просвещение, дабы мы последовали за Извечным Принцем. Он зовет нас под свои знамена.

Мефистон отступил вдоль края ограды и опустил Витарус, дав Дравусу говорить.

— Теперь, когда мы узрели истину в его словах, мы должны присоединиться к Питеру Зорамбусу и помочь ему исполнить его видение. Вы… — он обвел рукой террасы под балконами, — …избавьте меня от Кровавых Ангелов. Остальные же… — указал он на тысячи мутантов, кишевших в амфитеатре, на пеструю орду скулящих тварей столь многочисленных, что они словно слились в многоцветное море. — …отправляйтесь на север, к Вольгатису! Не дайте никому встать на вашем пути! Зорамбус будет ждать вас. — Он поднял висящий на шее железный болт. — Вот что станет нашим указующим перстом. Частица Окаменелого меча. Связь с величайшим оружием Императора. Где бы мы ни были, эта икона приведет нас к мечу Императора. Позвольте своим мыслям наполнить металл, и путь наш станет ясен. Дети Обета! Вместе мы заберем мощь Императора и вернем Ему!

Толпа одобрительно взревела, и Антрос задумался, зачем Дравус вообще упомянул Императора. Любой догадался бы, что теперь он уверовал в иных богов и что кишевшие в амфитеатре орды безумцев охотно истребили бы любого, на кого укажет кардинал, даже не думая о праведности своих деяний. Он взглянул на Мефистона, убежденный, что возмутительная ложь Дравуса заставит того не сдерживаться