Предтечи Зверя. Алёна - Леонида Подвойская

– Едим. Но поймать трудно. В воде больше рыбу.

– Ну, это, может, вы. Но общее правило. Это, как и друг друга. Вроде уже не едят, но случаи бывали.

Проводники переглянулись, но промолчали.

– Были - были. Я читала. Но всё-таки, как приятно есть то, что природа дарит сама…

Что касается Уго, то после той ночи он стал молчалив, задумчив, но в меру представлявшихся возможностей предупредителен. Попытки девушки расшевелить его на привалах успеха не приносили.

"Дуется", - решила девушка. " Ну и пусть, если не дурак, а он не дурак, то остынет и всё поймёт".

Душными ночами, перед тем, как уснуть, девушка, глядя в странное чужое небо, пыталась понять, что же с ней происходит, но сбивалась на воспоминания о доме, о доброй жизни до случившегося, затем - о жутких событиях и плакала, плакала, и засыпала.

– Ты много плачешь, - сказал однажды Уго. - Что - ни будь, болит?

– Душа, Уго.

– Тогда не держи в себе. Рассказывай.

– Знаешь, я даже когда вспоминаю, мучаюсь, а если ещё и рассказывать… Господи, да скорее бы домой! Надо братиков выручать. И с этими… всеми… разобраться. Глаза её вспыхнули и некстати попавшийся под взгляд здоровенный паук, тихонько наслаждавшийся какой-то мухой, сжался, и казалось, обуглился.

– Когда мы уже придём? - обратилась к Большому девушка.

– Надо идти, госпожа, - согнулся в испуганном поклоне проводник. После бегства от Алёны "зверя" оба проводника пристально наблюдали за каждым движением девушки (порой ей казалось, что они крались за ней, даже когда она отлучалась по своим деликатным надобностям). Поэтому от них не ускользнуло, как она только что в гневе, одним взглядом уничтожила довольно ядовитую тварь.

Алёне казалось, что прошла вечность, у когда стали встречаться более натоптанные тропинки. Зажурчал ручей. А затем начали попадаться какие-то руины. Они были древними, заросшими, жуткими в своей молчаливости и загадочности.

– Что это? - вдруг шёпотом спросила девушка.

– Здесь была столица нашего народа - с гордостью произнёс Большой.

– А что случилось? Почему… вот так? Я читала про майя или там, ацтеков…

– Мой народ, - дед этих народов. Но расскажет вождь.

Ещё одну ночь они провели в походе. Точнее, на привале.

– Уго, а что ты знаешь о своём народе? А то Большой только и твердит: " Вождь… вождь…"

– Понимаешь, они выполняют эээ волю вождя. Все, кто покинули племя, поклялись ничего никому не рассказывать о Сердце народа - так называется само племя. Поэтому они и боятся даже случайно нарушить клятву.

– И ты?

– Что я?

– Тоже боишься?

– Я ведь родился и вырос не в племени. Я для них полукровка. Даже меньше. Так что…, - юноша пожал плечами. - Я тоже в первый раз. А что я знаю? - он присел возле девушки и, собираясь с мыслями, уставился в пламя костра. И Алёна залюбовалась этими глазами, отражающими танцующие огни. Всё - же он был красив, этот парень. Девушка взглянула на губы, вспомнила их нежность, задержала дыхание, и, встряхнув головой, отогнала наваждение. Не надо. Ну, просто не надо это им обоим.

А Уго начал рассказывать. Поначалу медленно, подбирая какие-то торжественные слова, непонятные для девушки, требовавшие перевода. Но затем, увлекшись, стал говорить живо образно, даже захватывающе.

– … И всё вдруг кончилось. И слава, и могущество, и этот город. И народ разбился на семьи и растворился в джунглях. И город, и поля, и всё, что было построено, тоже поглотили джунгли. И было это задолго до инки. Но и инки не смогли нас покорить. А однажды… Однажды испанцы решили забрать наше золото. И вождь Кирубо собрал много тысяч воинов. Они уничтожили целый город испанцев, оставив себе молодых женщин и детей. И я вот… тоже. И во мне кровь, может от тех женщин. А только самые чистые кровью и твёрдые духом и верой сохранили традиции и сердце народа. Поэтому те, кто живут на месте былой славы, и называются Сердце народа. А остальные… Мы даже на разных языках говорим, кто на порто, кто на испаньол.

– А что сейчас за напасть?

– Об этом скажет вождь. Если сочтёт нужным. Я и так, кажется, сболтнул лишнее, - он покосился на проводников, но те не выдали никаких эмоций. - И вот что, - продолжил юноша. - Давай попрощаемся.

– Это ещё почему? - подхватилась Алёна. - А-а-а, - поняла она и с деланным равнодушием вновь откинулась на традиционное мягкое ложе у шалаша. - Провёл меня, и пора к цивилизации?

– Не говори так. Неправда! - Ты же знаешь. Ты догадываешься. Будь моя воля - за тобой пойду и на край света, и хоть в рай, хоть в ад, не знаю, куда такие как ты направляются.

– Да я домой хочу, понимаешь до-мой. А меня несёт действительно чёрт знает куда.

– Не перебивай. Я не об этом. Я…, - он встал на колени, совсем как до него Фернандо. Осторожно взяв её ладони в свои, он продолжил.

– Там, куда мы придём во всём воля вождя. Разрешит, пойду с тобой. Не разрешит… Всё равно знай - я люблю тебя.

– Не надо, - как-то пискнула девушка, сев и сделав символическую попытку вызволить руки. В конце концов пусть выскажется. Это - то её ни к чему не обязывает.

– Ты мне понравилась сразу, уже там, на танцах. А потом, когда ты спасала меня… И Фернандо. И когда лечила… Сама умирала от боли, а нас спасала. И потом, у Марты… Ты колдунья? Пусть. Я не знаю, кто ты, но я хочу умереть за тебя. И умер бы, тогда… со зверем. Счастливым бы умер, если бы спас тебя. Но опять меня спасла ты. Хотя боялась. Ведь не знала, чем это кончится.

– Я вначале верила, что справлюсь. Потом, когда с первого раза не получилось, да стало страшно. Когда набросился…

– Нет, ты слушай и не перебивай… Я уже сбился… Да, и ты спасаешь, лечишь, жалеешь…

– И убиваю, и калечу…

– Ну вот, опять перебила…

– Молчу- молчу.

– Да… Ещё и милая, и красивая, и умная, и ласковая… когда захочешь.

– Всё, хватит, - покраснела от намёка девушка.

– Поэтому я и влюбился. Как мальчишка, как этот… Фернандо.

– Он мальчишка, а ты старик? - фыркнула Алёна.

– И теперь нам, может, придётся расстаться. Надеяться не на что. И… долг, он превыше. Поэтому просто знай, что есть человек, который за тебя отдаст и жизнь и душу… Ты только позови, прикажи…

– Вот, позову с собой дальше, а вождь или этот " долг" запретит? Что тогда?

– Не знаю, не мучь меня такими вопросами. Я не могу сказать всего. Но люблю - и это правда!

– Спасибо, Уго… - девушка встала и аккуратно, но теперь решительно высвободила руки. - Ты добрый, честный и мужественный. И умный. И ты правильно понимаешь. У нас ничего не может быть… Кроме симпатии… Мы немного узнали друг друга… Но всё равно мы - очень чужие. И думаю… тебе не надо так. Я всё-таки верю, что выберусь отсюда и попаду к себе на родину. Я тебе жить здесь. Жить и жить. Понимаешь? - она ласковым движением подняла низко опущенную голову влюблённого и заглянула ему в глаза.