Тайны семейного альбома - Клаудиа Кроуфорд

– Ты за моей спиной учишь его говорить па-па, а не ма-ма. Ты хочешь отнять его у меня. Убирайся отсюда. Я не позволю, чтобы у меня снова отняли сына.

Супруги Леви были чрезвычайно удивлены, когда он позвонил в колокольчик. Они последними уходили к себе, и им показалось, что отношения в семье Лоуренсов изменились к лучшему.

Рут и на этот раз попыталась найти объяснение, которое оправдывало бы поведение Рейчел. Так получилось, что она встретилась с Вилли в тот день, когда похоронила своего первого ребенка. И теперь она безумно боится потерять второго.

– Но ведь это и мой сын тоже, – с горечью воскликнул Вилли. – До каких пор я могу терпеть все это?

Тем не менее он продолжал терпеть. Он платил Бекки, оплачивал все счета, все покупки Рейчел. Он регулярно делал подарки Сэму, но не имел представления, когда Рейчел наконец снизойдет до него.

Месяцы шли. Днем он старался работать. А вечером напивался. Сколько раз он стоял в парке, поджидая, когда появится Бекки с ребенком.

– Будь внимательнее, – предупреждала она его. – А то она увидит нас из окна. Отойди к деревьям.

– Но что такого я сделал? Почему она третирует меня?

Бекки не могла ничего сказать в ответ.

– Она снова начала шить. Миссис Леви, ее подруги приходят после обеда для примерок. Так что радуйся, она снова взялась за иголку с нитками. Может быть, это хороший знак.

Но желание Рейчел добиться независимости и самостоятельности вызвало у Вилли еще большую тревогу. Его мужская гордость была уязвлена. Что бы там Рейчел о нем ни думала, но именно он все это время был кормильцем. И он обеспечивал семью, заботился о жене и ребенке. И если она больше не будет нуждаться в его деньгах, значит, он окончательно будет вычеркнут из ее жизни.

Его опасения не были напрасными. Вскоре он получил письмо от адвоката, который вызвал его для того, чтобы обсудить вопрос о разводе. Но прежде чем пойти к адвокату, он все-таки решил увидеться с нею и поговорить, почему она так настроилась против него, что послужило причиной ее неприязни. Для большей уверенности он выпил, как это часто делал в последнее время, и направился домой.

Было гораздо позднее, чем ему казалось, когда он вошел в свой собственный дом. Привратник взглянул на него и, узнав, не стал звонить, чтобы предупредить домашних. Он достал ключ. Рейчел настолько была уверена в себе и в том, что он не нарушит запрета, что даже не позаботилась о том, чтобы сменить дверные замки. Дом был погружен во мрак. Он не стал включать свет. «Бекки», – позвал он, остановившись у комнаты для прислуги. Молчание было ему ответом. Бекки не оказалось дома.

Он на цыпочках прошел в комнату Сэма. В полутьме Вилли смотрел на спящего в голубой пижамке сына. Его мягкие, слегка влажные кудряшки обрамляли личико.

Вздохнув, Вилли Лоуренс вышел в гостиную. Его глаза уже привыкли к темноте, и он различил швейную машинку, отрезы, лежавшие на столе, манекен с наброшенным на него платьем.

Бекки дома нет. А Рейчел, судя по всему, спит у себя в спальной комнате. Он может застать ее врасплох и добиться того, чтобы она объяснилась. Никаких опасений, что он может застать в ее постели любовника, у него не было. И Бекки, и супруги Леви в один голос уверяли его, что никакого мужчины в ее жизни нет. Он снял обувь и бесшумно прошел в спальню.

Рейчел лежала на своей половине кровати. Преданная жена, ожидающая, когда вернется муж. Ее шелковая рубашка слегка задралась, открыв длинную, красивую ногу. Слезы навернулись Вилли на глаза. Рейчел глубоко вздохнула и чуть-чуть повернулась, рубашка сползла с плеча, открыв его взору плечо и грудь.

«Рейчел!» Он уже не мог сдержаться. Слезы так и хлынули у него из глаз. «Я люблю тебя. Я делал все, что мог, желая тебе только счастья». Он опустился на кровать рядом с ней. Ее волосы касались его щеки. Запах ее кожи возбуждал его. Из ее рта пахло той же самой пастой, которой они пользовались вместе.

Он побудет с ней рядом совсем немного и уйдет. Он совсем сошел с ума, решившись прийти сюда. Глупо надеяться, что она будет обсуждать с ним эти вопросы. Но помимо его воли внутренний голос говорил, что это его дом. И эта кровать – их супружеская кровать, которую жена обязана делить с ним.

«Рейчел». Он осторожно коснулся рукой ее груди. Ее грудь заполнила ладонь. И сосок напрягся. Он помнил, как она касалась его. Как ему нравилось гладить ее соски. Сначала очень нежно, а потом все сильнее и сильнее. Его пальцы двигались от ее груди к подмышке и снова легко взбегали вверх.

Дыхание Рейчел стало тяжелее, прерывистее, голова откинулась назад, а изо рта вырвался легкий стон, когда его пальцы коснулись ее лона. Подчиняясь ритму, который задавал он, Рейчел то подавалась навстречу ему, то снова опускалась, все время что-то повторяя. Наконец он понял, что это было за слово:

– Сэммм! Сэммм! – повторяла она со все нарастающей силой. – Сэммммммсэмммсэммм – СЭМ! – пока не раздался короткий вскрик, и глаза ее не открылись.

– Рейчел…

Ее глаза смотрели на него почти с ужасом.

– О Боже! – простонала она, узнав его.

– Рейчел, – повторил он. – Я люблю тебя. И я так хотел сделать тебя счастливой. И я сделал тебя счастливой, разве не так?

– Ты ворвался ко мне без разрешения.

– Я твой муж. Твой любящий муж. Хороший муж. И я только что доказал это.

Запах виски достиг ее ноздрей. После стольких месяцев воздержания желание захлестывало его.

– Ты моя жена и ты должна исполнять свои супружеские обязанности!

– Я закричу, – предупредила она его.

– Нет, не закричишь. Ты не захочешь пугать Сэма.

«Сэм» – это имя выкрикнула она, когда оргазм настиг ее во сне. Вилли слышал о том, что есть такие ублюдки, которые совращают маленьких девочек. Но не может быть, чтобы мать совращала сына. Ни о чем таком ему не приходилось слышать.

– Я знаю, в чем причина твоей холодности. Ты извращенка! Ты прелюбодействуешь с сыном. И тебя надо посадить за развращение малолетних.

Шелковая рубашка разорвалась, когда он потянул ее на себя. Ее руки уперлись ему в грудь. Коленями она пыталась оттолкнуть его. Но он был слишком большим и сильным для нее, и слишком разгневанным.

– Ты с ума сошел. Что ты несешь? – прошипела она.

Но все-таки сопротивление ее было сломлено. Вилли правильно угадал. Маленький Сэм уже мог самостоятельно выбраться из постели, и она боялась поднимать шум и крик, чтобы не разбудить его.

И когда Вилли Лоуренс насильно овладел ею, она смирилась. Что более всего оскорбляло ее – так это выражение глубокого отчаяния в его глазах, а также запах спиртного изо рта. Но ей придется смириться, потому что она передумала разводиться с ним.