Четвертое сокровище - Симода Тодд

День был долгим и досадно непродуктивным. Необходима была далеко не одна бутылочка хорошего сакэ, чтобы он смог отнести неудачи на счет злой судьбы и начать все сначала утром следующего дня. Три дела, которыми он занимался, — а именно исчезновение человека. — возможное хищение и проверка связей на стороне. — ничего сверхсекретного из себя не представляли, но но каким-то необъяснимым причинам все три клиента особо попросили его соблюдать строгую конфиденциальность. словно эти дела были связана с вопросами национальной безопасности. Теперь люди подозревали всех и каждого.

День провалился по его вине. Он постоянно отвлекался: у него из головы не выходили сэнсэй и Ханако Судзуки. Он закрыл это дело две недели назад: разузнал, где живет и работает Ханако Судзуки, написал отчет, выставил счет и вручил все это сэнсэю с грустными глазами. Закончено.

А неделей позже достоянием гласности стало исчезновение сэнсэя: особенно настойчиво выдвигалась гипотеза самоубийства на почве нервного расстройства; любовная история не упоминалось вообще. Новость о том, что вместе с ним исчезла и Тушечница Дайдзэн, произвела настоящий фурор. Почему всех так волновала тушечница, просто кусок камня? Кандо это было совершенно непонятно.

По собственной инициативе он принялся наводить справки. Время у него имелось, но даже если бы он был загружен, то все равно бросил бы остальные дела. Учитывая любознательность сэнсэя, он предположил, что тот не наложил на себя руки после того, как ознакомился с результатами его расследования. Он предполагал — точнее, был практически уверен, — что сэнсэй отправился в Сан-Франциско. Однако ему хотелось лично в этом удостовериться.

В поисках источника слухов он поспрашивал соседей сэнсэя, но ничего не выяснил. Навел справки в родном городе Симано, но никто в последнее время его там не видел.

Следующим шагом стало выяснение ситуации в школе Дайдзэн. Как ему сообщили в банке, финансовые дела школы — в прекрасном состоянии. Сэнсэй не взял с собой никаких казенных денег.

Наиболее вероятным кандидатом на пост нового сэнсэя Дайдзэн был старший наставник Арагаки — по крайне мере, так утверждали те, кто был сведущ в делах школы. Поскольку Арагаки был на десять лет старше Симано, он, очевидно, чувствовал себя обиженным, когда его обошли при повышении. Кандо казалось маловероятным, что исчезновение предшественника имеет какое-то отношение к Арагаки.

Наиболее интригующим фактом из обнаруженных Кандо оказалось существование в горах уединенного приюта, принадлежащего школе. На следующий день детектив сел на поезд до Дзюдзу-мура. Дорогу туда Кандо счел вполне приятной — хороший отдых от повседневной рутины. Он устроился поудобнее и наслаждался видами из окна, пока не задремал. Делая пересадку, купил «бэнто» — обед в коробке, достаточно вкусный и даже свежий.

Когда поезд ранним вечером прибыл в Дзюдзу-мура, Кандо обрадовался, что наконец можно размять ноги. Горный воздух был свеж и чист, сдобрен легким запахом сосен и последних сугробов — зимой снег заваливал городок полностью. Кандо прошелся из одного его конца в другой — это заняло у него всего десять минут. Он снял номер в гостинице и принял освежающую ванну под открытым небом, откуда открывался вид на пробегавшую через городок реку. Тяжесть жизни в большом городе, против которой, как он полагал, у него выработался иммунитет, растворилась в горячей воде.

Поужинав в гостинице, он пошел в местный кабачок, который заприметил еще на первой прогулке. Там у парочки местных стариков, которых он угостил выпивкой, Кандо разузнал имя смотрителя приюта. Они также сообщили, что последний раз видели там сэнсэя несколько месяцев назад. Один упомянул вскользь, что последний раз сэнсэй был там с кем-то из своих учеников. Женщиной.

Утром Кандо нашел смотрителя. Старик, поразительно проворный, несмотря на короткие и кривые ноги, подтвердил правдивость историй, рассказанных детективу в кабачке. Он провел Кандо по участку, когда детектив объявил, что он — страховой агент школы, который выясняет обстоятельства исчезновения сэнсэя. Старик пожал плечами, всем своим видом показывая, что ему нет дела до мира за пределами деревни.

Если бы я жил в этой деревне, подумал детектив, мне тоже бы не было дела до внешнего мира.

Старик открыл Кандо приют и удалился, показав, как запереть дом. Кандо сделал все, как и полагается сыщикам, — облазил все углы этого уютного строения. Не было никаких следов того, что здесь недавно жили, но даже если бы кто-нибудь и был, старик бы убрал за ними. Кандо мог себе представить сэнсэя и Ханако в этом доме — он. тоже ощутил легкую сексуальность, разлитую в здешнем горном воздухе.

По дороге к деревне он не переставал удивляться сэнсэю и его ученице: два человека обладали всем, один — на вершине своего искусства, другая — в верхнем слое общества. Они с легкостью отказались от всего ради того, что, как в конце концов выяснилось, ничего не стоит.

Сан-Франциско

В самолете из Токио до Сан-Франциско Кандо проспал всю дорогу, кроме пары часов. Приземлившись, прошел иммиграционный контроль, таможню. Сел в такси до отеля «Мияко» в Японском квартале. На дорогу ушло двадцать пять минут. Он ополоснулся под душем, переоделся и вышел на улицу размять ноги.

Японский квартал занимал всего четыре-пять жилых кварталов. В нем выделялись торговый центр, театр и кегельбан. Кандо представлял его себе намного больше.

Детектив сверился с картой и сел на автобус к центру, до которого ехать было минут десять. Кварталы, тянувшиеся вдоль улицы, были застроены четырех-пятиэтажными домами, в которых на первых этажах размещались магазинчики, а на остальных — жилые квартиры. было несколько зданий в викторианском стиле — выкрашенные в различные оттенки серого и отделанные цветами поярче.

Кандо вышел на Юнион-сквер, забитой толпами туристов. Оглядел собравшиеся здесь известные универмаги: «Тиффани», «Дисней», «Мэйсиз», «Найки». Сверившись с картой, он уточнил адрес «Тэмпура-Хауса». Ресторан находился в квартале от него, на улице, по которой проходил фуникулер. Нужно убить два-три часа, прежде чем отправляться туда: Кандо хотел подождать, пока схлынет толпа.

Чувствуя себя глупым туристом, он выскочил на середину дороги и сел в вагончик до Рыбацкой Пристани.

Беркли

Выходя из института, Тина наткнулась на Джиллиан.

— Как дела? — спросила та.

— Как всегда. Учусь. Работаю. А ты?

— То же самое. Куда собралась?

— Встречаюсь с Уиджи выпить кофе.

— Что у вас с ним? — спросила Джиллиан. — Еще какой-нибудь эксперимент? Я слыхала о вашем последнем.

Тина вспыхнула:

— Он не мог…

— Он показал мне скан своего мозга при оргазме. Полная иллюминация! Впечатляет.

— Это мы под влиянием момента. У нас был тяжелый день, мы выпили шампанского…

— Господи, Тина. Не извиняйся. Это была прекрасная идея! — Джиллиан обняла ее. — Мне тоже нужно идти. Давай встретимся попозже.

В кофейне «Полунота» Тина заказала латтэ и села за столик. Когда вошел Уиджи, она помахала.

— Возьму кофе, сейчас вернусь.

Он бросил рюкзак на пол рядом с ней. Тина видела, какой расплачивается. Усевшись, Уиджи сделал глоток.

— Вот мне чего не хватало. — Посмотрев на нее, он спросил: — С тобой все в порядке? Ты чем-то расстроена.

— Только что наткнулась на Джиллиан.

— Ой. Не надо было показывать ей сканы. — Тина отмахнулась. — Ты ведь на меня не сердишься, правда? Не мог удержаться.

— Забудь. Я поначалу смутилась, но это же Джиллиан.

Уиджи с благодарностью кивнул и вытащил папку из рюкзака.

— Вот копии сканов мозга сэнсэя.

Тина проехала на своем стуле вокруг стола. Уиджи положил два снимка рядом с распечаткой одного из рисунков.

— Прослеживаются четкие конфигурации, заметные даже на такой маленькой выборке. — Он показал. — Смотри, оба эти скана были сделаны во время просмотра рисунка номер пять.