Быт и дух русского народа - Александр Власьевич Терещенко

длинные по икры, из толстого серого или белого сукна зипуны[255]. Из такого же сукна делали споднее платье, шапки и рукавицы; бедные носили жупаны или зипуны, приготовленные из коровьей шерсти, а в летнее время довольствовались рубахою с косым воротником и сподним платьем из холстины или пестряди. Богатые отличались всегда роскошью и изысканностью: они носили рубашки с шитыми воротниками, делавшимися около шеи без складок; летом хаживали у себя в доме, когда не было посторонних, в одних рубашках; шеи покрывали унизанным жемчужным козырем или стоячим воротником толщиною в три или четыре пальца; поверх рубашки надевали легкий шелковый жупан, который был до колена; сверх жупана надевали узкий парчовый кафтан с персидским кушаком, за который затыкали кинжал и нож; поверх кафтана была шелковая и широкая ферезь, подбитая мехом. Это была самая почетная и торжественная одежда бояр и всех чиновников. Она употреблялась для придворных выходов и шилась по бархату золотом; была и обьяринная.

При приеме иностранных послов переменяли по нескольку раз кафтаны. Недостаточные получали из казны золотые, серебряные, парчовые и из персидской ткани одежды и высокие шапки из черного лисьего меха. Это великолепие изумляло иноземцев; они говорили единогласно, что царский двор был облит в золото. Иные представлялись ко двору в цветном платье, шитом из обьяри, камлота или тонкого сукна с золотыми нашивками; голову покрывали черной шапкою.

Придворная одежда

Указом 1680 г. дек. 19 предписывалось являться ко двору в ферезях только одним боярам, окольничим, думным и ближним людям, стольникам, стряпчим, дворянам и дьякам. На ферезь набрасывали охабень, длинное платье с рукавами и воротником. В царствование Федора Алексеевича, в конце XVII в. не велено никого впускать во дворец, одетого в охабень. Во время выездов надевали поверх охабня однорядку, длинную одежду из сукна или камлота, деланную без воротника; в военное время употребляли корзнь, род епанчи. Сапоги носили сафьянные и часто обшивали жемчугом; нижнее платье было атласное или парчовое. Головы покрывали высокими собольими, горлатными и лисьими шапками[256]. Название горлатных шапок произошло от употребления меха от душек, или горла, пушистых животных. Они делались вышиною почти в аршин: вверху шире, а к голове уже. К этой шапке иные прикрепляли пушистое высокое перо на дорогом запоне или застежке, усыпанное камнями. У других шапок верх был парчовый или бархатный, а спод соболий или рысий. Иные унизывали жемчугом и кверху привязывали кисти с дорогими каменьями, и таковые шапки назывались мурманками, или мурманкою. Борис Годунов при приеме константинопольского патриарха Иеремии II стоял у трона царя Феодора в шапке мурманке и золотой одежде на опашку. Мурманки были высокие, с плоскою тульей и к голове шире; делались без бархата и парчи и вместо мехового околыша имели меховую с отворотами лопасть, которая в двух местах у тульи пристегивалась пуговицами на петлях. К ним прикрепляли иногда дорогое или жемчужное перо.

Боярская одежда

Обыкновенное же платье бояр, как самое старинное, было черное бархатное, иногда унизанное по краям дорогими камнями и жемчугом, и употреблялось почти до половины XVIII в. Носили еще фофудии — самую древнюю одежду мужчин и женщин, а подпоясывались малиновыми или красными поясами. Волосы стригли, опальные отращивали их весьма длинными, так что они закрывали лицо и лежали разбросанными по плечам[257]. Остриженную голову закрывали маленькою скуфьею, плетенною из золотых или серебряных ниток и унизанную жемчугом и дорогими каменьями. Поверх скуфьи надевали тафию — высокие шапки из черных лисиц или других мехов, которые не снимали в присутствии самого государя.

Угощение боярина. Художник В. Г. Шварц

При царе Иоанне IV было запрещено собором носить тафии, особенно входить с ними в церковь, вероятно, потому, что они были собственно татарские шапки. Несмотря на запрещение, многие носили: царевич Дмитрий носил суконную, которая ныне хранится в ризнице московского Архангельского собора и убрана яхонтами и жемчугом.

Государи и бояре носили еще шубы, называвшиеся бострогамии, кожухами и терликами. Они были по большей части бархатные с золотыми шнурами и кисточками на дорогих собольих или лисьих мехах. Были еще и летние терлики. Сапоги подбивали гвоздями и подковами серебряными; иные унизывали по швам, носкам и каблукам жемчугом; иногда драгоценными каменьями. Великокняжеский дом носил боярскую одежду, которая отличалась одним блеском и пышностью.

Богатство царской одежды

Богатство царской одежды было ослепительное, особенно когда наши государи являлись в торжественные дни к выходу или короновались. Царь Феодор, по сказанию очевидцев, превосходил великолепием все предшествовавшие коронования. Один скипетр, осыпанный драгоценными каменьями, был длиною в 3 1/2 фута и стоил несколько миллионов на наши деньги; одежда царя весила не менее 200 фунтов; шесть князей держали хвост мантии; вельможи сияли бриллиантами, яхонтами и жемчугом удивительной величины, ценимыми на миллионы[258].

О наряде царя Михаила, бывшем во время его бракосочетания, сказано, что он был в кожухе золотом аксамитном, на соболях и в шубе русской собольей, крытой бархатом золотным, замотав полы за плеча.

Награда одеждою за заслуги

Франциск да Коло пишет, что великие князья жаловали храбрых и любимых воинов одеждами шелковыми, суконными, парчовыми и шубами. Этой одежды всегда лежало в великом множестве в кладовых, занимавших в Москве целую улицу.

Контарини получил от Иоанна III в подарок 1000 червонцев и богатую кунью шубу и приказал ему, чтобы он, одевшись в нее, явился во дворец[259].

Об одежде, хранившейся в великом множестве в царских кладовых, подтверждает сказание Франц. да Колло Гваньин «Kronika Sarmacycy Europskiey», с. 514, изд. 1611 г. Гваньин, родом итальянец из Вероны, служил в польской службе в конце XVII в. и был комендантом в Витебске. Он пишет между прочим: «В кладовой великого царя хранится весьма много дорогих одежд, сшитых единственно для торжественных случаев. Когда приезжает посол от короля или цезаря, тогда выдаются одежды дворянам, по приказанию царя, а потом возвращаются в кладовую. Недостаточные из дворян, отправляясь в гости к своим знакомым, или на крестины, или на какое-нибудь празднество, берут взаймы одежду из царской кладовой, обязываясь заплатить по условию за ношение платья. Если оно запачкается или окажется малейшее на нем пятно, то он должен заплатить, во что оно будет оценено. Если же в другой раз испортит платье, то для напоминания о бережливости наказывают его кнутом.

Иоанн IV по покорении Казанского царства жаловал отличных воинов шубами золотыми и бархатными на собольих мехах; ковшами золотыми и кубками»[260].

По изгнании Кази-Гирея, хана крымского,