Подруга моей дочери (СИ) - Николаева Юлия Николаевна

​- А чего ты хотела, Соня? — расстреливает меня в упор. — Когда всё начинала, ты чем думала?! Как это должно было закончиться? Объясни мне, блядь, может, я чего-то не понимаю? Ты думала, я этого всего хотел?! Влюблённый дурачок Антон, да?!

​Он припечатывает меня своим взглядом, тоном, словами, и внутри всё окончательно обрывается.

​- Ты прав, — нервно усмехаюсь в ответ. — Прости, что так вышло.

Выдернув руку, выбегаю из подсобки. И уже на улице слышу рыдания, не сразу понимая, что они мои. Но мне уже все равно. У меня вырвали не половину сердца, а полностью. Швырнули на пол, как ненужную вещь, и безжалостно растоптали.



Глава 36 Антон

​Звонок Лили выбивает из колеи. Как же это все заебало. Только у нас с Соней устанавливается шаткое равновесие, как что-нибудь сразу случается. Отхожу к окну, держа руку над именем женщины в списке вызовов, но в итоге нажимаю на Борцова, который настаивал на встрече, сказав, что разговор серьезный и безотлагательный.

Соня выглядит растерянной, погруженной в свои мысли. Знать бы еще, что это за мысли, было бы значительно легче жить. Потому что когда она протягивает мне ключ, я этого вовсе не ожидаю. Но беру, не потому что не хочу обидеть, а потому что четко осознаю: она сейчас делает шаг мне навстречу. И это дохуя большой шаг для нас обоих. И когда сжимаю в кулаке ключ, невольно думаю: а готов ли я к тому, на что сейчас подписываюсь?

Это же не просто ключ от квартиры, это ответственность за Соню, за нас с ней. И пока спускаюсь по лестнице, понимаю: ни хрена не готов. Но хочу попробовать.

Из машины все же набираю Лилю.

— Звонила? — спрашиваю на ее «алло».

— Да, — говорит неуверенно. — Мы можем встретиться?

— Случилось что-то?

Несколько мгновений стоит тишина, а потом Лиля говорит:

— Я ушла от мужа.

Меня заносит, потому что я так охреневаю от этой мысли, что бросаю руль. Успеваю быстро перестроиться, слыша в свой адрес ругань из соседних машин.

— Ты шутишь? — говорю наконец.

— Похоже, что я шучу?

Не очень. Но это же… Это же просто охуеть что значит.

— Ты сейчас где?

— В гостинице.

— У меня скоро встреча, сможешь подъехать в течение получаса в кафе? — называю адрес. Лиля тут же соглашается.

Бросив трубку на соседнее сиденье, я хмурюсь, сжимая руками руль. Ты сейчас что делаешь, Антон? Собрался встречаться с Лилей, которая ушла от мужа… к тебе? Ну этого она не заявляла. Но ведь я ставил ей условие, и если она приехала сейчас…

— Блядь, — громко матерюсь, потому что сам не понимаю, что у меня в голове творится.

Ну почему именно сейчас? Еще несколько месяцев назад, да черт с ним, даже в прошлую нашу встречу, я бы принял ее с распростертыми объятиями. Но сейчас что-то останавливает. Что-то или кто-то? Что я там думал про ответственность буквально полчаса назад?

Но это ведь не какая-то телка. Это Лиля. Моя Лиля, по которой я с ума сходил, которой готов был весь мир к ногами положить.

Тяжело выдыхаю, запуская руку в волосы. Надо успокоиться. Просто собраться, что я как дите малое, это хочу, это не хочу.

В конце концов, если вдуматься, что между мной и Соней? Да ничего вразумительного. А Лиля… ну это Лиля, этим все сказано. Хотя с ней тоже отношения те еще. Блядь. Блядь, блядь, блядь.

Сам не замечаю, как оказываюсь у кафе, и тут же вижу вылезающую из такси Лилю. Она оборачивается и, поймав мой взгляд, улыбается. И в этой улыбке стираются все эти одиннадцать лет, словно их и не было вовсе. Вот она Лиля, моя Лиля. Теперь только моя.

Мы идем в кафе, едва касаясь друг друга руками, и я не вижу, чувствую ее улыбку и волнение, словно она тоже стерла все прошлое до того момента, когда мы еще были вместе.

Мы садимся за маленький столик друг напротив друга, Лиля сразу же заказывает бокал вина, а я беру кофе. Сижу, поставив локти на стол, положив подбородок на сплетенные в замок пальцы, и смотрю на нее. Лиля снова улыбается мне.

— Правда, ушла? — все же спрашиваю, чтобы опять не оказаться обманутым.

— Да, — кивает она. Кольца на пальце уже нет, но это еще ни о чем не говорит. Ну и мнительным же ты стал, Жуков.

— А что случилось?

Лиля задумчиво вздергивает брови, а потом пожимает плечами.

— А ничего, — отвечает мне. — Большое жирное ни-че-го, — произносит последнее слово по слогам.

— Тебя же это ничего устраивало?

— Устраивало, — кивает Лиля. — Пока я не поняла, что могу тебя потерять.

Я хмыкаю.

— Ты это только сейчас поняла?

— Да. Назови это интуицией, но я вдруг почувствовала, что ты и впрямь больше не примешь меня. И тогда оказалось, что все это вдруг потеряло смысл.

Это даже смешно, ну правда.

— Лиль, ты сама себя слышишь? То есть если бы я тебя на хуй не послал несколько раз, ты бы так и продолжала жить со своим мужем, таскаясь ко мне?

— Не надо все перевирать, — морщится она, — я ушла от него. Мы уже подали на развод. Да, я понимаю, как все это выглядит со стороны. Но именно это помогло мне наконец осознать, чего я действительно хочу. Быть с тобой.

Она смотрит своими красивыми глазами, а я не знаю, что сказать. Внутри же должно что-то там трепетать, да? Быть со мной, и больше ничего. Этого же я хотел все эти годы? На этом настаивал, грозил, умолял? Тогда почему сейчас ничего внутри на эти слова не откликается?

Лиля, кажется, чувствует, что я ни хера не лирически настроен, а может, тот факт, что я на радостях не целую ее ноги, дает ей понять, что что-то не так.

Она смотрит на меня, с осторожностью говорит:

— Я понимаю, это немного неожиданно. И тебе надо как-то осознать, обдумать. Я сейчас вернусь.

Лиля уходит в дамскую комнату, а я сижу, глядя перед собой. Осознать и обдумать, действительно, не помешает. Передо мной ставят чашку кофе, напротив бокал белого вина. Я смотрю на него и почему-то думаю: а какое вино любит Соня? Я ведь ничего толком о ней не знаю. Кроме того, что ее любимые цветы ромашки. Отличное знание, чтобы начинать совместную жизнь.

Реально, Антон? Совместная жизнь с Соней? Да это ведь даже звучит смешно. Ну правда, скромная закомплексованная девчонка против уверенной красотки. Которую я хотел получить столько лет. С Лилей мы всегда будем на равных, она самодостаточная, составит мне отличную пару, к тому же, страсти и безбашенности в ней на двоих хватит. Точно не будет скучно. Только почему это все звучит в моей голове так, словно я сам себя пытаюсь убедить?

Лиля возвращается минут через десять, снова улыбается, делая глоток. Я опять впиваюсь взглядом в ее лицо, словно пытаюсь что-то в нем высмотреть.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Расскажи, как ты жила все эти годы? — спрашиваю вдруг.

Она на мгновение теряется, но тут же берет себя в руки, снова натягивая улыбку.

— Что тебя интересует? — задает вопрос. Я пожимаю плечами.

— Что было для тебя важным?

Лиля недоуменно моргает, осторожно замечая:

— Ты какой-то другой стал, Антон.

Усмехаюсь.

— Ну Лиль, если ты ко мне вернешься, нам же придется разговаривать, не только трахаться. Или вы с мужем не общались все одиннадцать лет?

Она меняется в лице, одновременно удивляется и злится, комкая салфетку.

— Антон… — бросает мне, а я перебиваю, откидываясь на спинку стула:

— Расскажи о Лондоне. Не поверишь, ни разу не был.

Несколько секунд она смотрит на меня, потом начинает рассказывать. Пьет вино, расслабляется, на лице снова играет легкая полуулыбка. Только мне все это вдруг кажется ненастоящим. Улыбка, взгляды, жесты — все это не Лиля, не настоящая Лиля. А что она на самом деле чувствует, это большой вопрос. Бля, вот вроде сеансы психологии проходили совсем не так, как надо, а я тут все равно анализ провожу.

И тут звонит телефон. Кидаю взгляд на экран: Соня. Несколько секунд я смотрю на трубку, а потом отвечаю.