Подруга моей дочери (СИ) - Николаева Юлия Николаевна

​- Вам помочь? — слышу чей-то голос и спешу подняться, пряча глаза.

Мотаю головой, и сердобольная женщина проходит дальше, а я оглядываюсь. Размытые пятна вместо четкой картинки. Приложив ладонь ко лбу, делаю несколько глубоких вдохов. Нужно немедленно прийти в себя, но вместо этого накрывает осознание: Жуков никогда не был моим.

​Снова чувствую подступающую горечь. Сначала Костя, теперь Антон. И если раньше мне казалось — я знаю, что такое боль, теперь понимаю — познакомилась с ней только сегодня. То, что сейчас происходит внутри, не идёт ни в какое сравнение с чувствами, которые испытывала, узнав про измену Кости.

Я иду к метро, шаг сбивается, коленки подкашиваются, я перехожу на бег. Нечаянно задеваю прохожих, всхлипываю. Кто-то нелестно высказывается, но внутри тупое безразличие к их словам. Всё моё внимание приковано к картинке, что так и стоит перед глазами. Они целуются.

​- Ненормальная, — слышу снова и поднимаю глаза.

Размытая фигура удаляется, а я понимаю, что это про меня.

Не-нор-маль-на-я. И любви недостойная. Глупая, ну как я могла подумать, что такой человек, как Жуков, может всерьез быть со мной? Права была Женька. А я говорила, что её отец стал со мной другим. Это моя расплата за недолгое счастье.

​Внезапно раздается звонок мобильного, и я нервно усмехаюсь. Звонит Антон. Прошел час. Интересно, где они были? Хотя что гадать, и так понятно. Со мной ему было просто удобно. Не могу и не хочу с ним разговаривать, выключаю телефон. Однако к вечеру необходимо быть готовой к разговору. Он обещал приехать в клуб. Ко мне. После нее. Да как он вообще так может?

​Я брожу по московским улицам, забредаю в какой-то сквер, долго сижу, пялясь перед собой. Здесь тихо и пусто. Только громко бьется переполненное обидой сердце.

Включив телефон, ловлю миллион пропущенных. И даже одно сообщение:

​«Где ты? Возьми трубку. Надо поговорить».

​ Прижимаю ладони к груди, чувствуя: он хочет со мной порвать. Но почему ты, Соня, так удивлена? Ты же сама не собиралась продолжать. К разговору готовилась. Или это жалкая попытка избежать участи быть брошенной? Ведь если это та самая Лиля, то у Антона, скорее всего, остались к ней чувства. Он любит её. Что если она решила к нему вернуться?

​Вот так просто. Утром он говорит, как ему со мной хорошо и как не хочется уходить, а днем уже с другой.

​А ты на что надеялась? Что он выделит тебе место в своем «плотном» графике?

​Еду в клуб с твердым намерением — работать я там больше не буду. И делить с другой того, кто мне никогда не принадлежал, тоже не буду.

Забегаю в комнату для персонала, чтобы перевести дух, и смотрю в огромное зеркало. Неудивительно, что люди на улице от меня шарахались. Успеваю вытереть размазанную под глазами тушь, когда в комнату влетает одна из официанток.

​- О, ты здесь? Признавайся, что натворила? Тебя главный искал, несколько раз заходил.

​Пожимаю плечами, хотя скорее всего, знаю причину. Она убегает, а я глубоко вдыхаю и выдыхаю. Знаю, ещё долго будет саднить, но слезы я приберегу на время одиночества. А сейчас тренирую взгляд в отражении. Я сильная. Я смогу. Поняла, Соня?

​Знаю, что Олег будет отговаривать, потому сразу иду в отдел кадров. Девушка, работающая в нем, как раз собирается уходить и предлагает подойти с утра, но я объясняю, что не могу ждать, сложная ситуация. Не знаю, верит она мне или нет, но заявление принимает. Правда, нужна ещё подпись директора, но с этим, думаю, проблем не будет.

И никто меня не будет заставлять отрабатывать. Блат, как говорит Женя. Представляю, как она рада, что оказалась права.

​Всё вокруг словно в тумане, пульс усиленно отбивает ритм где-то в висках, как ни готовься, а всё равно руки дрожат. Нет, я не хочу с ним говорить. Видеть его глаза, растворяться в них и знать, что для него всё это ничего не значит — пытка.



Захожу в туалет, умываюсь, разглядывая своё отражение в зеркале, опухшие глаза, потухший взгляд. То ли ещё будет.

Возле комнаты для персонала встречаю Артёма, одного из официантов. Он протягивает мне белый конверт со словами:

​- Тебе передали. Копытные, — и исчезает, ничего не объяснив. Копытные? Это вроде отступных за увольнение? Или премия от Олега? Если так, то её лучше вернуть, я ведь не оправдала его ожиданий.

Захожу в комнату для персонала, чтобы взять сумку, почти тут же слышу, как открывается дверь, и замираю. Я в мгновение понимаю, кто это, и резко оборачиваюсь.

​Перестаю дышать, натыкаясь на зеленые омуты. Антон стоит, внимательно меня рассматривая. Взгляд серьезный, тяжелый. Он как будто тоже хочет что-то сказать, но не решается. Тишина набрасывает на нас тягостное напряжение, предчувствие неизбежного бьет в грудь. Наверно, ему, правда было хорошо со мной, просто она для него важнее. И я ничего не могу с этим поделать.

В груди тут же расползается новая волна боли. Зачем он вообще пришел? Я ошиблась, переоценила свои силы. Резко отворачиваюсь, но Антон вмиг оказывается рядом.

​Одним движением разворачивает к себе:

​- Я искал тебя, — говорит хрипло, и даже в этой фразе я чувствую, как изменилось его отношение ко мне.

Он вдруг смотрит на конверт в моих руках, его взгляд сразу же темнеет, становится холодным.

​- Откуда это? — показывает взглядом на конверт и тут же впивается им в мои глаза.

​- Артём передал…

​Он застывает, прищуриваясь, я спешно добавляю:

​- Я их верну.

​- Соня, это правда?

​Неужели ему уже сообщили из отдела кадров? Я вижу, что он злится, зеленый оттенок в глазах приобретает самые темные тона. Даже сейчас я не могу оторваться от его взгляда, возможно, последний раз вдыхая аромат его парфюма, в последний раз позволяя себе находиться так близко.

​- Ответь, — слышу настойчивый низкий голос.

​ — Да, — произношу тихо, опуская глаза.

​Он молчит, сжимает руки в кулаки, продолжая истязать меня неизвестностью. А я жду, все ещё жду, что он хотя бы попытается меня остановить. Но он только хмурится и произносит:

​- И что теперь? Хочешь уйти и ничего не объяснять?

Опускаю глаза, я просто не могу, ещё немного, и эмоции прорвут блокаду. Чего он ждёт? Что я расскажу, что видела его с Лилей? Что сама ухожу, не желая быть брошенной?

​- Я увольняюсь, Антон, — лишь дополняю свой ответ. — Так будет лучше…

​Не получается договорить, чувствуя подступающие слезы, закусываю губу, чтобы не разреветься прямо перед мужчиной.

​Он бросает на меня тяжелый взгляд и снова молчит. Вот только отсутствие его слов похлеще ударов. Становится понятно: я облегчаю ему задачу — самоустраняюсь, избавляя от объяснений.

Я уже медленно умираю, тугой узел внутри не дает нормально вздохнуть, в ушах стоит гул. Лучше бы он лишил меня слуха, потому что то, что говорит Антон, убивает крохотную глупую надежду, все ещё живущую во мне.

​- Уходи, Соня. Прямо сейчас уходи, — повышает он тон.

​ Я хлопаю глазами, не ожидая такого поворота.

​- Антон…

​- Я сказал, уходи немедленно, — он сжимает мои плечи, переведя на них взгляд, тут же резко отпускает. — Так и вправду будет лучше, — произносит он, сжимая зубы.

Я вижу, как напряжены его скулы, он закрывает глаза, делая шаг назад, а меня уже вовсю душат эмоции.

​Хватаю сумку, она выпадает из рук, содержимое высыпается на пол. Дрожащими руками пытаюсь собрать вещи. Слезы застилают глаза, практически ничего не вижу. Антон опускается рядом, я отворачиваюсь, чтобы он не видел моих слез.

​- Блядь, Соня… — слышу, как он говорит сквозь зубы.

За что он так со мной? Получается, это обычная практика? Он всех так выставляет из своей жизни? Господи, как унизительно. Дрожащими руками собираю то, что осталось, резко поднимаюсь, не выдерживая, выпаливаю:

​- Я не ожидала, что всё вот так закончится. Что ты так со мной…

​Зачем я это говорю, не знаю. Пытаюсь уйти, но Антон хватает меня за локоть и притягивает. Мимолетно бросает взгляд на мои губы, и на мгновенье кажется, что он сам с собой борется. Резко зажмурившись, мужчина делает глубокий вдох, а когда открывает глаза, вижу его взгляд, холодный настолько, что чувствую мороз по коже.