Превосходство Гурова (сборник) - Николай Леонов

– Ты разницу во времени учти и не беспокой человека! – попросил Гуров. – Обещаю, что, как только домой вернемся, тут же сяду на диету!

– Ничего! Не все мне одному с тобой страдать! Пусть тоже помучается! – Стас достал свой сотовый, набрал номер и сказал: – Привет, это я! Докладываю: добрались нормально, встретили нас, как положено, накормили, напоили, а вот спать нам еще долго не придется – работы полно… Нет, ясности пока никакой… Да, свалился наш каменный идол! Нажрался чего ни попадя, а теперь лежит и за бок держится. Было бы где, так я бы ему сухариков насушил, и грыз бы он их со слабеньким чайком. Или каши манной на воде, без масла и сахара, наварил бадью на несколько дней сразу, чтобы жизнь медом не казалась… Чего?! Ты с ума сошел?!..Знаешь, я и так при нем как нянька, всю жизнь! А ты хочешь из меня еще и кухарку сделать?!..Ну, согласен, что свалиться он вполне может, но это еще не повод, чтобы мне такое предлагать!..Хорошо, но ты гарантируешь мне премию в размере оклада?.. Ладно! – горестно вздохнул он. – Шедевров не обещаю, но на куриный супчик моих способностей хватит. Ну, все! Как будут новости, я позвоню.

– Ты чего задумал? – встревоженно воскликнул Гуров, вопрошающе глядя на друга.

– Получишь готовенькое! – тоном, не предвещавшим ничего хорошего, пообещал Крячко.

– Нет, ты скажи, что ты задумал, – настаивал Лев Иванович.

Но Крячко только хитро улыбался и с самым хищным выражением лица обещал, что теперь он отыграется на Гурове за все многолетние издевательства над ним, беззащитным.

Кравцов появился довольно быстро, и Гуров, которому стало значительно лучше, с Крячко принялись изучать списки пассажиров, чтобы найти в них одного и того же человека, который сначала прилетел, а после покушения улетел из города. Такого не оказалось, и Лев Иванович предположил, что стрелок еще в городе, а также поручил Стасу отрабатывать в дальнейшем всех вылетающих.

– Кажется, отпустило, – сказал он, прислушиваясь к своим ощущениям. – Давайте утепляться.

Они со Стасом стали одеваться, точнее, переодеваться, и Гуров добрым словом помянул жену за то, что она настояла на своем и положила ему термобелье и такие же носки.

– Ну, по коням! – скомандовал он. – Где свидетели?

– В зале заседаний дожидаются, – доложил Тимофей.

– Значит, мы сейчас все вместе туда, а потом разделимся.

Они втроем спустились вниз и поехали в областную администрацию, хотя могли бы и пешком дойти – до нее было буквально два шага. Войдя в здание, Гуров даже полушубок не расстегнул, а прямо так прошел в находившийся на первом этаже зал заседаний, оказавшийся на самом деле просто большой и соответственно обставленной комнатой. Его встретили настороженные взгляды нескольких человек, сидевших рядком на стоявших вдоль стены стульях, а их верхняя одежда лежала рядом с ними.

– Я – полковник полиции Гуров Лев Иванович, приехал из Москвы, чтобы расследовать покушение на вашего губернатора. А сейчас прошу вас одеться, и мы с вами пойдем непосредственно на место преступления.

Люди недоумевающе переглянулись, в том числе и Кравцов, который тоже ничего не понимал, но никто возражать не стал.

– Итак, представьте себе, что я Косолапов, – сказал на улице Гуров. – Ростом и габаритами мне с ним не сравниться, но вы уж постарайтесь. Кстати, на сколько я ниже его?

– Сантиметров на десять, – ответил немолодой и очень массивный мужчина, значительно посмотрев ему в глаза, и Тимофей поторопился представить его:

– Это водитель губернатора.

– Тот самый, который его собой закрыл? – уточнил Лев Иванович.

– Тот самый, – подтвердил шофер. – Только на моем месте каждый поступил бы так же, просто я ближе оказался. Меня здесь все Кузьмичом зовут.

– Где стояла машина? – поинтересовался Гуров.

– Где сейчас стоит, там и тогда стояла, – ответил тот и показал на «Волгу». – Это мое место, его никто никогда не занимает.

– А что же машина не в гараже? – удивился Стас.

– Так я сейчас Татьяну Сергеевну вожу, – объяснил водитель.

– Значит, вы сидели в машине и ждали губернатора? На дверь смотрели? Как он из здания вышел, видели? – спрашивал Лев Иванович.

– Все видел, – кивнул Кузьмич.

– Хорошо. Я сейчас тоже выйду, а вы будете мне говорить, как он шел: быстро или медленно, не останавливался ли, – попросил Гуров.

– Степенно он ходит и в тот день не торопился – времени еще много было.

– Времени до чего? – быстро спросил Стас.

– Так в аэропорт он собирался, чтобы в область вылететь.

– А зачем, не в курсе?

Кузьмич на это просто пожал плечами. Лев Иванович вернулся в здание, а потом вышел и увидел, что Кузьмич сидит в машине и через открытую переднюю правую дверь смотрит на него. Гуров медленно и, как ему казалось, важно шествовал к машине, когда шофер вдруг крикнул:

– Стой! – Лев Иванович послушно замер. – Вот именно на этом самом месте был Потапыч, когда в него выстрелили.

– Стоял он точно так же? Или, может, правое плечо было вперед? Или левое? Сутулился? Нагнулся? Резко остановился? – допытывался Гуров.

– Сейчас, погоди. – Кузьмич вышел из машины и, подойдя к Гурову, стал бесцеремонно его вертеть, чтобы поставить так же, как в тот день стоял губернатор. – Вот! А остановиться он точно остановился. Наверное, сотовый в кармане пиджака оставил, потому что шубу расстегнул и спиной к ветру повернулся. Тут-то в него и выстрелили.

– Значит, в момент выстрела он стоял именно так? – уточнил Гуров и, когда водитель кивнул, повернулся к Крячко: – Стас! Ты все снимаешь?

– Да, на сотовый, – подтвердил тот.

– Что же вы меня не предупредили? – всполошился Тимофей. – Я бы камеру взял.

Но Гуров от него просто отмахнулся и попросил Кравцова:

– Покажите мне то окно, откуда стреляли.

Тот, подскочив к нему, потыкал пальцем в сторону стоявшего метрах в пятидесяти дома и соответствующего окна. Гуров довольно долго рассматривал дом, потом попросил Кузьмича:

– А теперь скажите, как губернатор падал.

– Да чего говорить, я показать могу, – и Кузьмич с грацией раненого медведя повалился на снег.

– Не так! – тут же вмешалась какая-то женщина. – Я напротив работаю и через окно все видела! – И начала бесцеремонно двигать ноги и руки лежавшего водителя.

– А вот как раз не так все было! – выступил вперед молодой мужчина в тулупе. – Вы через окно видели, а я к Потапычу первый подбежал! Вот как он лежал! – Теперь уже он поправил руки и ноги водителя.

– Где была рана? – спросил Лев Иванович.

– Вот тут! – Мужчина показал место на спине водителя и гневно проговорил: – Последнее это дело – человеку в спину стрелять!

– Да, это подло, – согласился с ним Гуров. – В человека вообще нельзя стрелять! Ни спереди, ни сзади! – Говоря это, он снова очень внимательно осмотрелся по сторонам, а потом сказал: – Большое спасибо вам, Кузьмич! Вы нам очень помогли.

– Тебе спасибо, – ответил тот. – Вставать-то можно?

– Нужно, а то еще простудитесь.

– Это я-то? – хмыкнул, поднимаясь, шофер.

– И всем вам тоже большое спасибо, можете быть свободны, – обратился Гуров к остальным.

Люди быстро разошлись, а Лев Иванович, вопреки своему первоначальному плану поехать в больницу, предложил:

– Стас! Ты с капитаном идешь в бизнес-центр и без результата тебе лучше не возвращаться! А я пойду, осмотрю кабинет губернатора.

– Лев Иванович, если там у вас чего не заладится, вы уж не лютуйте, – попросил Кравцов.

– По обстоятельствам, – сухо ответил ему на это Гуров.

На самом деле по многозначительному взгляду Кузьмича он понял, что команда оказывать ему всяческое содействие уже прошла и секретарша примет его если не с распростертыми объятиями, то уж мешать точно не будет. И он оказался прав. В приемной сидела за компьютером отнюдь не молоденькая фифа, а женщина лет шестидесяти, которая совсем не стремилась выглядеть моложе. Оторвав взгляд от монитора, она внимательно поверх очков посмотрела на Гурова, и взгляд ее голубиной кротостью не светился. Но, едва Лев Иванович представился, с ней произошла разительная перемена, выйдя из-за стола, она с огромным облегчением сказала:

– Ну, слава богу! Наконец-то прилетели! Уж вы-то во всем разберетесь! Меня Анна Павловна зовут, – и засуетилась: – Снимайте тулуп – нечего в нем париться! Сейчас я вам чайку сделаю!

– Спасибо, но только дел у меня много, – отказался Гуров и спросил: – А почему вы не любите Тарасова?

– Уже наябедничал, – поджала она губы, но ответила: – Ну, во-первых, он пришлый…

– Так я тоже не сибиряк, – усмехнулся Лев Иванович.

– Зато какие люди о вас с восхищением говорят! – возразила секретарша. – А во-вторых, он просто ни рыба ни мясо! Пустое место! Толку от него как от козла молока! Зато напора и нахрапистости – хоть отбавляй! Ну, вот представьте себе! Михаила Михайловича раненого только-только в больницу увезли, а он уже тут как тут! Решил в записях губернатора покопаться!