Выше головы! - Расселл Джонс

Странное это было место — подпол. Или «уровень Ба». Уровни выше нулевого-Алефа обозначались цифрами, ниже — буквами арабского алфавита. Об этом я узнал, когда изучал план Сада, потому что в обычной жизни приходилось разве что менять цифры, да и то по маршруту «Нулевой уровень — Порт». В обратную сторону, к поверхности, ногами вперёд, перемещался Инженерный Отдел — единственная служба, которую нельзя было однозначно отнести ни к внутренним «белоручкам», ни к внешней «чёрной кости». Но даже они не появлялись в подполе Сада, потому что формально это место было частью биофабрики. Точно также как формально оно было приспособлено для человека.

Вообще-то оно и было приспособлено, как того требовали правила. «Люди для людей» — это значит, что везде, где было допустимо или желательно присутствие наблюдателей, создавались соответствующие условия. Но возможность присутствия не означала обязательности. Теоретически, сюда можно было спуститься, и даже два человека могли разойтись в узких щелях между ёмкостями — если, конечно, один из них не был Папой Симом.

Комплекция директора стала основной причиной того, что подпол оказался вне сферы расследования: директор биофабрики предпочитал следить за корневой системой через обслуживающих камиллов — остальные сотрудники следовали его примеру. Все, кроме покойного Мида, конечно. Так что ни ОБ, ни Профэксперты сюда не заглядывали — в голову не приходило спускаться ниже нулевого, ведь там «никто не ходит». «Нам и не надо», как мне сообщила замдиректора Клара Чхве. Судя по её удивлению, она отвыкла воспринимать подпол как доступную часть Сада.

Поскольку логос биофабрики не учитывал разницу в высоте, сидящие внизу подростки воспринимались как гуляющие на поверхности. Поэтому «нора» оставалась секретной.

Подъёмники для спуска в подпол были оборудованы во многих местах — главное, знать, где искать и как открывать. Мид мог оставить своим помощникам коды доступа… Или Фьюр сам их добыл. Не зря же он изучал планы станции!

С каждым поворотом моя уверенность крепла, и я уже не переживал по поводу «слишком большого поля поисков». Если бы понадобилось, я бы сутки здесь провёл. Главное, обнаружить потенциально подходящие точки! Над одной из них я недавно разлёживал: пустой промежуток между грядкой с овощами и рядом подсолнухов. На плане это место было обозначено как «в ремонте», но без указания на сроки. Подозрительно!

Я так спешил, что не заметил подножку — и чудом не расшибся при падении. Вовремя сгруппировался и упал на бок. Впрочем, плечо можно было поставить лучше. «Давно ты, друг мой, в спортзал не заглядывал…»

Взгляд, брошенный назад, наткнулся на нечто абсолютно неожиданное. Это были не Фьюр и не Тьюр, замыслившие очередную шалость. И не камилл, не успевший убраться у меня с пути. Фигура, распластавшаяся на полу, была лишь отдалённо похожа на человеческую. И дело не в отсутствии ног — просто конструкторы Б-модели никогда не ставили перед собой задачу добиться полной идентичности.

Без панелей, исполняющих роль «одежды», он походил на голую марионетку. Голова была ободрана и, кажется, оплавлена. Я заметил вмятины с правой стороны черепа. Короткие культи, которыми он пользовался для опоры, кто-то аккуратно обработал и приспособил для ползанья. Тем не менее он оставался андроидом.

Однако времени порассуждать о родстве не оставалось: «бэшка» продолжал держать меня за щиколотку левой рукой, а правой тянулся выше — видимо, к бедренной артерии. Тело моё было идентично человеческому, так что можно было обойтись и без кнопки. Искусственно воссозданная плоть при всех своих достоинствах оставалась уязвимой плотью. Я получил возможность в этом убедиться, когда от лодыжки вверх начала расползаться пульсирующая боль.

Попытка вырваться ничего не дала — я успел лишь ненадолго перехватить его правую ладонь. Лишённая «кожи» и подкладки, она была похожа на скелетную лапу. Жаль, не из кости, а из прочных сплавов. Я сразу же оценил силу «бэшки»: удержать такое было невозможно. Ни один человек не смог бы.

Острые края «костяшек» впились мне в ладонь, и пальцы заскользили в крови, выступившей из царапин.

— Второй горит! — закричал я что было мочи. — Второй горит!

Если бы у меня было время, я бы задумался: а будет ли логос отвечать на сигнал опасности второго уровня (прямая угроза здоровью и жизни человека), если этот сигнал исходит от андроида А-класса, при том что ни одного человека поблизости нет?

«Может, разумнее сообщить о третьем уровне?» — пронеслось у меня в голове.

Однако третий — это «повреждение оборудования», а на такой сигнал логос реагирует иначе — сначала оценивает ситуацию. В то время как при угрозе человеку активизируется моментально. Но я же не человек и обозначен как НЕ человек во всех профилях!

Зато биологически — вполне себе гомо сапиенс. «Бэшка», освободившись от моей хватки, легко это подтвердил: вонзил стальные пальцы прямо мне в бедро, чуть пониже паха. Прочная комбинезонная ткань поддалась не сразу, но кожа под ней, разумеется, не выдержала. Я ощутил, как что-то мокрое течёт по ноге, и тут же новая волна жгучей боли захлестнула меня с головой.

Жалкие попытки вырваться привели к тому, что я перевернулся на спину. «Бэшка» продолжал висеть на мне, словно клещ. Стальные пальцы проникли ещё глубже, и я услышал собственный крик, в котором было больше удивления, чем реакции на «агрессивный физический контакт».

Меня никогда так не мучили — едва становилось «нехорошо», эксперименты тут же прекращались. Проф-Хофф мог терзать нас морально, эмоционально, но физически — никогда. Я раньше и не знал, что бывают такие ощущения. Тоже вполне себе опыт, но как же больно!..

Боль не утихла и после того, как камиллы, облепившие взбесившегося андроида, сумели оттянуть сначала пальцы, потом руку, и, наконец, его самого. Они были послабее, но их было много. И новые продолжали присоединяться к схватке — у «бэшки» не было шансов!

Я прижал ладонь к расползающемуся красному пятну, запрокинул голову, попытался отдышаться… И вдруг заметил, что мы здесь не одни.

Если не считать камиллов (обслуживающих и садовых) и пары андроидов (одного очень похожего на человека и второго совсем не похожего), в подполе биофабрики находилось трое людей. Сознание моё из-за боли было спутано, и понадобилось несколько минут, чтобы вспомнить их имена. Фьюр, Тьюр и Кро. Жёлтый, белый и чёрный. Три разных расовых типа — как у неких символических представителей человечества. Непроницаемое выражение лиц усиливало сходство. Словно беспристрастные духи, они наблюдали за мной, пытаясь решить, достоин я жизни или всё-таки нет.