Право на эшафот - Бронислава Антоновна Вонсович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Дядька, я тебе клиентку привел! – радостно заорал пацан с порога.
Гнус, невысокий плотный мужик со взглядом исподлобья, посмотрел на нас безо всякой радости.
– Малек, какую клиентку? – процедил он. – Я ничего не продаю.
– Мне нужны ваши услуги как художника, – сообщила я воодушевленно.
Воодушевленно, потому что он выглядел в точности как искомая криминальная личность.
– Какого еще художника?
– По замене надписи на бумаге. Вы написали, забыли что и получили вот это.
Я показала кольцо с изумрудом. Стоило оно наверняка дороже, чем услуги дядьки, потому что глаза его сразу загорелись жаждой обладания, но вслух он сказал:
– Ворованное, поди?
– Мое личное. Имею право продать, обменять, подарить. Могу поклясться чем угодно и где угодно.
Слова были не пустыми, и Гнус это понял.
– Погодь, – неожиданно прищурился он, – ты племянница Лусеро, так?
«А вы один из ее ночных посетителей?» – хотелось спросить, но вместо этого я благоразумно намекнула:
– Тете о наших делах знать не надо. Тайна входит в оплату.
– Малек, вали. Не для твоих ушей разговор, – буркнул Гнус. – Ты никого не приводил и вообще сеньориту не видел.
Я неохотно убрала руку с плеча проводника, и тот рванул на улицу, плотно прикрыв за собой дверь. Но за ней не остался: я услышала, как прогрохотали его шаги по крыльцу.
– Не боишься, что я тебя того, а цацки заберу? – неожиданно спросил Гнус. – У тебя ж наверняка не одно колечко.
– Зато у вас одна жизнь, – хмыкнула, создавая в руке небольшой, но яркий огонек. – Так что давайте вы выполните мою просьбу, и мы расстанемся в уверенности, что никогда друг друга не видели.
Наверняка я опять сделала что-то не то, потому что в глазах подделывателя документов появились сначала понимание, а потом страх. Но с эмоциями он справился быстро.
– Чего надо-то? – спросил он недовольно.
Я выложила перед ним подорожную.
– Вписать другое имя и мои приметы. Текст могу убрать.
Он покрутил головой.
– У меня есть чистые бланки. Впишу все что нужно.
– А меня с ним на границе не задержат?
– Обижаете, сеньорита магесса. Все в лучшем виде сделаю.
Он вынес из соседней комнаты несколько разных бланков с печатями, на первый взгляд ничем не отличающихся от тех, что у меня в руках. Но только на первый взгляд.
– На ваших фальшивая печать.
– Да кто их там рассматривает?
– Я вот сразу увидела.
– Сеньорита, вы маг. А где вы магов на границе видели? Только при облавах.
Поскольку я подозревала, что тетя Селия на эту самую облаву точно расщедрилась, рисковать не захотела.
– Нет уж, давайте вернемся к моему предложению. Я убираю текст, вы вписываете нужное мне.
– Теофренийский документ – не самый лучший выбор, – неожиданно заметил он. – Не любят теофренийцев. К ним Двуединый немилостив.
– Ничего, мне лишь бы из Муриции выехать, там разберусь, на что заменить.
Если милость Двуединого приходит с Сиятельными, значит, я принесу эту самую милость с собой в Теофрению. Потому что окончательно решила ехать именно туда. Обидно стало за них почему-то. И не только за принцессу, вообще за всех.
Я осторожными мазками убрала слова с того места, куда нужно было вписать новые данные.
– Все стирай. Я не подберу в точности такой же цвет чернил, – проворчал Гнус. – Заметно будет.
Посматривал он на мое колечко жадно. Видно, боялся, что уйду вместе с ним. И когда я получила вожделенный документ, на котором значилось новое имя, Катарина Кинтеро, и мои приметы, а ему протянула кольцо, он неожиданно предложил:
– Хошь, еще один забабахаю? На нашем бланке. В подарок.
– А давайте!
Два документа всяко лучше, чем один, даже если оба фальшивые. Тем более что при беглом просмотре они оба казались настоящими и даже выписанными разными людьми: если почерк Гнуса на первом бланке в точности повторял особенности написания теофренийцев – с ненужными завитушками и наклоном влево, то на втором запись была сделана аккуратными, почти машинописными буквами. Я восхитилась:
– Да вы талантище!
От похвалы дядька не смягчился, скривил физиономию и буркнул:
– Лучше, чтобы о моем таланте никто не узнал.
– Никто не узнает о моем визите – никто не узнает о вашем таланте. И еще… Не хотите еще одно кольцо, но уже не за работу, а купить?
Я выложила колечко с небольшим сапфиром, самой простой формы, но камень был чистый, не из дешевых. Гнус прищурился.
– Ювелир больше даст.
– Ювелира могут разговорить, а на вас не выйдут.
А еще я понимала, что деньги мне нужны позарез: вещи придется бросить у сеньоры Лусеро, но путница без багажа, отправляющаяся далеко, вызывает подозрение. Значит, на дилижанс я должна садиться с чемоданом. Бегать искать ювелира, который сохранил бы тайну сделки, времени не было.
– Смотри, чтоб потом обид не было, – предупредил Гнус, высыпая монеты на стол. – Для меня твои цацки – мертвый груз, им отлежаться надо.
– Обид не будет, – уверила, забирая деньги.
Удовлетворенные друг другом, мы расстались. Поначалу пожалела, что отпустили мальчишку, но дорогу к рынку нашла легко, где и набила корзину продуктами доверху. Удирать я собралась после обеда, но сначала нужно было усыпить бдительность той, кто считала себя моей благодетельницей. На мои вопросы она отвечала все неохотней, и я опасалась, что если она еще не отправила известие донье Хаго, то сделает это в ближайшее время.
Глава 25
Кролик получился на славу, потому что в последний момент я вспомнила про сметану и не ушла с рынка, пока ее не купила. Сеньора Лусеро нехотя признала, что готовить я умею, пусть это и не соответствует высокому званию Сиятельной. Подозрительность из ее глаз не уходила, только усиливалась.
– Сеньора, я хочу прогуляться до университета, – почти промурлыкала сладко. – Пока записываться не буду, просто посмотрю, где он находится, как выглядит, да и город мне не очень знаком. Не составите ли мне компанию? Труадон вы знаете хорошо.
– С чего ты взяла? – недовольно спросила она.
– Вы столько лет тут живете, должны были изучить его от и до.
– Сиятельные просто так не гуляют, – отрезала она.
Я позволила себе усомниться, потому что Диего, маркиз де Гренина, который бросил мне розу, вполне себе гулял по улицам, ни на кого не оглядываясь. И гулял просто так. Или по делу?..
– Но мы же с вами теперь не Сиятельные? – улыбнулась ей. –
