РЯВанш! - Дмитрий Никитин

           Но судьбою "Хиэю" всё же была уготована быстрая смерть. Боевая рубка дредноута была наполнена дымом от горящего наверху мостика. С отрезанного огнем фор-марса успели передать о появлении справа по борту русского эсминца, который смело лавировало между фонтанами от падений крупнокалиберных снарядов. Правобортная противоминная батарея "Хиэя" была практически выведена из строя. Оставался еще шанс успеть развернуть на другой борт башни главного калибра, но контр-адмирал Намагучи, почти уже потерявший от кровопотери сознание, приказал бить по русскому дредноуту полными залпами. Залп сразу из восьми 14-дюймовых стволов допускался только в крайнем случае, так как приводил к повреждениям конструкций корабля. Но "Хиэю" нечего было терять. В оставшиеся у него секунды он должен был выпустить как можно больше снарядов. Огромный линейный крейсер вздрагивал после каждого залпа. Вылетали уцелевшие иллюминаторы, корежились леера, заскрипев, стала крениться на своих пробитых опорах грот-мачта. Потом "Хиэй" потряс взрыв торпеды. Она ударила в середину корпуса. Еще одна поразила дредноут чуть ближе к носу. Вода хлынула в котельные отделения. Там спешно сбрасывали пар, чтобы избежать взрыва котлов. Наполненные паром, быстро затопляемые кочегарки стали западней для своих команд. Немногие из обваренных паром люди смогли выбраться оттуда на ощупь по уцелевшим трапам.

           Потерявший ход "Хиэй" быстро погружался с креном на нос и правый борт. Вода уже захлестывала через борт, вливалась в открытые люки, смывая вниз тех, кто лез из трюма и нижних палуб. Несмотря на продолжающийся обстрел к гибнущему "Хиэю" подошел эсминец "Икадзути" и стал принимать людей. Потерявшего сознание контр-адмирала Намагучи спустили из рубки на веревке. Вместе с ним на эсминец был перенесен портрет микадо из корабельной кают-компании. Передняя башня дредноута была уже под водой, вторая возвышалась как остров. Люди лезли на разрушенные надстройки. На корме машинные команды удалось организованно вывести наверх через 3-ю орудийную башню. С ее крыши они перебирались на подошедший вплотную эсминец. Обстрел полузатонувшего корабля с русского линкора прекратился. Когда "Икадзути" отошел, "Хиэй" имел крен на 15 градусов, его квартердек чуть выступал над водой. Там еще виднелось несколько десятков человек, но перегруженный эсминец уже не мог им ничем помочь. Потом от огромного корабля остались лишь мачты с развевающимися флагами. С марсов слышалось "банзай!" оставшихся там артиллерийских корректировщиков. Наконец и верхушки мачт ушли под бурлящую воду. Набирая ход, "Икадзути" взял курс от места гибели "Хиэя" на север, к своей эскадре. Наперерез устремились русские "новики". С головного из них дали выстрел, положив снаряд прямо по курсу. Прожектор сигналил требованиями спустить флаг. Неужели адмирал Намагучи попадет в плен, как сдавались после Цусимы русские адмиралы? Нет, лучше смерть! Но внезапно русские корабли стали уклоняться в сторону, потеряв интерес к перегруженному "Икадзути". Вдали, на северо-востоке, из дымки вырисовывались величественные трехтрубные силуэты, в которых угадывались быстроходные дредноуты 2-го японского флота, а рядом с ними шли эсминцы и легкие крейсера 1-й минной флотилии.

           - Прямо по курсу в полтораста кабельтовых три линейных крейсера типа "конго"! - с каким-то даже равнодушием доложили с фор-марса.

           - Ну всё, Михаил Коронатович! Пора поворачивать! С тремя нам одним не справиться!

           Капитан Плен почти кричал - видимо, последствие второй за день контузии. Командный пост "Измаила" будто притягивала к себе вражеские снаряды. На этот раз попадание пришлось в нижнюю броневую рубку. Осколками, попавшими через прорезь, были убиты артиллерийский офицер и один из ординарцев, а несколько человек тяжело ранены. В верхней рубке при этом ударе всех сбило с ног, упавший на сломанную руку адмирал Бахирев на несколько секунд лишился сознания. Сила взрыва на броне 14-дюймового фугасного снаряда была такова, что в продолжение значительного времени никто в рубке не слышал друг друга. Второй снаряд (очевидно, пущенной в одном залпе с первым из той же башни) пробил палубу рядом с рубкой, сильно разрушив судовую аптеку. Крупные осколки пробили себе дорогу до вентиляционной площадки, а оттуда через воздуховоды шахты залетели в кочегарку передних нефтяных котлов.

           Бой с "Хиэем" вообще обошелся "Измаилу" недешево. В начале артиллерийской дуэли японцы не могли получить накрытия, но потом стали добиваться успеха. Основная же часть попаданий пришлась на последние минуты перестрелки, когда японский линейный крейсер успел перед своей гибелью выпустить несколько полных залпов. Дважды была поражена передняя башня. Первое попадание - по касательной в броневую крышу - лишь сильно встряхнуло конструкцию, зато после второго несколько осколков попало между барбетом и вращающейся частью башенной установки, заклинив ее. В дополнение, в результате другого попадания, которое пришлось в стык верхнего и главного бронепоясов левого борта, помимо разрушенных кубриков, были повреждены цистерны с питьевой водой. Вода через поврежденные клапана системы противопожарного орошения стала затапливать носовые погреба боеприпасов. Наконец, 14-дюймовый снаряд поразил 5-й левобортный каземат 130-мм орудия. Помимо орудия и расчета был выведен из строя и элеватор подъема боеприпасов соседнего 6-го каземата. Часть осколков прошла в соседний отсек дизель-динамомашин, вызвав там пожар. В результате была обесточена 2-я башня главного калибра. Башенные расчеты оказались среди недействующих механизмов в темноту и дыму, распространявшемся через вентиляцию от близкого пожара. Командир 2-й башни готов был принять решение о затоплении погребов, что спасало от возможной гибельной для корабля детонации, но приводило к потери башни. Тогда "Измаил" вместе с вышедшей из строя 1-й башней главного калибра лишился бы половины огневой мощи. Промедление башенного командира оказалось верным. Вскоре пожар был потушен, а башня запитана от другого динамо, после чего была готова возобновить огонь.

           Вице-адмирал Бахирев вышел на временный мостик, вглядываясь в надвигающийся с севера отряд японских линейных крейсеров. Капитан Плен выбрался следом. Внизу на палубе в радостном возбуждении сновали матросы, еще не пришедшие в себя после уничтожения вражеского дредноута. Да и в рубке полуоглохшие офицеры до сих пор спорили - кто же всё-таки пустил на дно "Хиэй" - их главный калибр в честной дуэли или торпеда подкравшегося сзади эсминца? Раздавшийся вновь над кораблем рёв сирен артиллерийской тревоги заставила всех опрометью броситься по боевым постам. Ожившие башни разворачивали на нужный пеленг над опустевшей вмиг палубой колонноподобные стволы 14-дюймовых орудий. Неподвижной оставалась только носовая башня. Возле нее возилась ремонтная бригада, пытаясь извлечь заклинившие вращение осколки. Одновременно внизу шла откачка воды из затопленных снарядных погребов.

           - Ну что ж, Павел Михайлович! Первую "конгу" нам не дали самим потопить. Авось, со второй повезет! Постарайся так держать по курсу, чтобы первая башня тоже могла стрелять. Хотя бы просто в ту сторону, может, попадут куда. Лишние три ствола нам сейчас ой как понадобятся. Одно дело с двенадцатью пушками против двадцати четырех японских, другое - только с девятью...

           За время "гонки на юг" на выручку "Хиэю" линейные крейсера 2-го флота успели удалиться от идущих следом тихоходных линкоров 1-го флота. До "Хиэя" оставалось почти 130 кабельтовых, когда радио с "Икадзути" передало сообщение о том, что тот затонул. Вице-адмирал принц Фушими Хироясу был полон решимости отомстить северным варварам за гибель одного из своих линейных крейсеров. Только бы успеть разделаться с одиноким вражеским линкором до темноты, иначе, вполне вероятно, слава его уничтожения достанется эсминцам минной флотилии, которые шли в кильватере за дредноутами. Только бы русский гигант не бросился удирать. Корабль типа "Измаил", судя по справочникам, может разгоняться до 27 узлов - японским линейным крейсерам с такой же скоростью его не догнать. Но русские, похоже, сами рвались в бой. Почему этот дредноут держит себя так уверенно? Может, на самом деле он вовсе и не одинок? А натолкнуться на всю четверку "измаилов" для "Конго", "Хьюго" и "Кирисимы" без поддержки 1-го флота означало верную гибель.

           Принц Фушими еще раз запросил заново устроенный на фор-марсе корректировочный пост - не видно ли на горизонте других крупных кораблей противника? Ответ был отрицательный, хотя наблюдатель признался, что видимость стала плохая. Собственно, даже потопивший "Хиэй" мощный русский дредноут различался на 160 кабельтовых с трудом. Хотя он определенно разворачивался навстречу 2-му флоту. Так! Надо что-то быстро решать. Время идет на секунды, ведь корабли сближаются со скоростью 50 узлов! Не обязательно ведь сходиться на пистолетный выстрел. Надо просто повернуть и встретить противника издалека бортовым огнем. Если окажется, что за одним русским линкором - все новейшие дредноуты Колчака, тогда следует просто отвернуть на соединение с 1-м флотом.