Сошедшие с небес - Нил Гейман

Едва это откровение завладело всем существом Молли, как она почувствовала, что отдала бы все на свете, лишь бы решение проблемы ангела оказалось простым. Любовь — это очень просто, но она уже поняла, что не стоит и пытаться. Ни секунды не сомневаясь в том, что если бы она смогла склонить ангела познать с ней хотя бы минутное наслаждение, то сделала бы это с истинной любовью, а не из одной только похоти, она, в отличие от него, знала — а он, даст Бог, никогда не узнает, — где лежат пределы реальности.

С Элвисом было легче. Элвис, с сывороткой или без, прожил свою жизнь. Ангел, да благословит Господь его душу, даже еще не начинал. Неважно, какую жизнь он вел во вневременном Раю, неважно, за что Бог счел нужным выбросить его оттуда, здесь ангел еще даже не начинал Молли считала, что надо сначала привыкнуть быть во времени, а уж потом приступать потихоньку к началу, а он здесь так недавно и совсем без помощи, так что, конечно, он даже не представляет, что за задача перед ним стоит — втянуть себя обратно.

— Что ж, — оказала она и слегка испугалась отчаяния в своем голосе, — есть еще несколько вещей, за которые не стоит браться. Полагаю, само собой разумеется, что «прозак» тут не поможет и что психоанализ по Фрейду ни к чему бы нас не привел, даже будь у нас время. Нам нужно средство эффективное, но без химии. — Она чуть было не сказала «и без ебли», но вовремя осеклась. Ей не хотелось развивать эту тему, еще больше затемняя синеву его и без того уже туманных глаз. И она поспешно добавила:

— Может, поможет, если ты честно скажешь мне, в отпущении каких именно грехов ты нуждаешься. — Но едва эти слова успели сорваться с ее губ, она поняла — не поможет.

— Я упал, — повторил ангел снова.

Сам по себе повтор не вызывал злости, ведь вложенный в эту фразу пафос продолжал свое постепенно преображение, которое еще не достигло разрывающего сердце финала.

Тут как раз и должен быть ключ, подумала Молли. Здесь, в этих словах, они как пароль, к которому ей предстояло найти правильный ответ.

— Глупая я, правда? — прошептала Молли. — Ты твердишь-твердишь мне, в чем дело, а я все мимо ушей пропускаю. Пристаю к тебе с вопросами, на которые нет ответа, вроде того, откуда ты свалился да почему, когда дело-то все в том, что ты продолжаешь падать, причем все быстрее и быстрее, падать во время, в пространство, в водоворот мироздания. Конечно, ты не знаешь, почему, ведь никаких «почему» в Раю нет. Все «почему», какие только есть в мире, находятся в Аду, так ведь? Все до единого.

— Я не знаю, — повторил ангел, доказывая тем самым ее правоту.

Молли осознала, что когда она впервые увидела ангела, он был выше шести футов. Даже в библиотеке он был не ниже, чем пять и семь, а теперь стал с нее ростом. Через считаные часы он будет не больше ребенка, но только слишком старого, чтобы отрастить крылья и взлететь, даже в мечтах, — а ее присутствие лишь усугубляло дело. Ее близость ускоряла процесс. Она была носителем места и времени, каждым своим вдохом и выдохом она усугубляла инфекцию, и все же выгонять ангела за порог было сейчас нельзя, это она понимала. В нашем большом мире пять миллиардов людей, и каждый несет в себе историю тысячелетий, так что любой, кто окажется рядом с ангелом, будет не менее запятнан и пропитан заразой, чем она.

Забыв про все свои благие намерения, Молли села на кровать рядом с ангелом Он не притронулся к ней, но и не отшатнулся. Ему не было страшно.

Она закрыла глаза, как маленькая девочка перед огромным тортом со свечками или еще каким-нибудь таким же обыденным чудом, и ей надо было загадать желание, крепко-крепко зажмурившись, чтобы оно непременно, обязательно сбылось.

— Я расскажу вам историю о том, как забавно работает человеческий мозг, мистер Ангел, — заговорила она из темноты. — Есть сотни способов заставить его вырваться из повседневной тоски, и все они работают, но недолго, а видение Рая, которое они дают, — не больше, чем иллюзия, обман. Если пробуешь что потяжелее, вроде героина, то мозг просто перестает производить свои гормоны счастья, и тогда хочешь бросить — и сходишь с ума. С экстази и кислотой все по-другому, но не сильно. Все, что дает тебе таблетка, сигарета или укол, ты перестаешь давать себе сам, а когда обычная доза на тебя уже не действует и ты пытаешься бросить, вот тут ты и попал. Многие думают, что это только к наркотикам относится, но не только. Это относится ко всему, что позволяет человеку получить хотя бы грамм наслаждения. Секс, мечты, книги, дети… все. Все, что хоть на шаг приближает нас к Раю, соблазнительно лишь раз или два, потом оно становится такой же обыденностью, как все остальное, а ты уже не можешь обходиться без этого, — и если ты не в состоянии справиться с зависимостью, то сойдешь с ума.

Я не имею ни малейшего понятия о том, каков на самом деле Рай, мистер Ангел, и не могу сказать вам, что такое Ад, но я знаю вот что: если хотите остаться здесь, вам надо научиться жить, не сходя с ума. Вы должны понять, что все, что вы пробуете, что делаете и о чем думаете, сработает только раз или два, после чего дай вам Бог, чтобы все осталось как прежде. Если вы все же сойдете с ума, то после все ваши помыслы, действия и чувства будут устремлены к одному — как найти способ вернуться к началу, или хотя бы удержаться на месте, не скатившись еще ниже, не потеряв еще больше, потому что время идет только в одну сторону: к смерти, и надо научиться с этим жить и радоваться миру без Рая. Если вы пришли сюда в надежде, что время лечит, забудьте об этом, время калечит. Если вы пришли сюда в поисках уютного местечка, напрасно беспокоились, потому что нет места, похожего на дом, — и я вовсе не хочу сказать, что дом — самое лучшее место на земле, я хочу сказать, что на земле нет места, которое хотя бы отдаленно напоминало дом в том смысле, в каком нам хотелось бы его себе представлять, но к этому надо привыкнуть и научиться жить с тем, что есть, так или иначе. Надо просто привыкнуть и научиться обходиться тем, что есть, а то так и будешь сходить с ума все больше и больше, пока совсем ничего не останется. Здесь, внизу, если хочешь нового старта, надо принимать вещи такими, какие они есть, иначе не будет никакого начала Даже в нулевом году надо видеть вещи, как они есть. Или так, или полное забытье.

Так что на вашем месте, мистер Ангел, я бы перестала валять дурака тут, на земле, где вы все равно ни черта не понимаете, и вернулась бы туда, где вам самое место, где нет времени, которое можно потерять, и нет места, которое надо как-то называть. Неважно, как и почему вы упали — важно лишь одно, подняться снова, пока вы еще можете. Если не сможете, то становитесь смертным, как мы все, и тогда у вас будет лишь один путь наверх — трудный. Вот и весь ваш выбор: вы либо поднимаетесь наверх, туда, откуда упали, прямо сейчас, либо остаетесь здесь и гниете. Так возьмите и сделайте. Я знаю, что это самое трудное, что только есть на свете, но такова жизнь, другой не будет. Нам всем приходится идти этим путем, в том или в ином смысле. Вот сейчас я хочу открыть глаза и увидеть, что вас нет со мной рядом.

Еще не открыв глаза, Молли знала, что ангела не будет рядом, и его не было — ведь он все-таки был ангел, пусть его крылья и ушли в подполье. Она произнесла слишком много грубых слов, чтобы небо не померкло в его глазах. Она показала ему тьму и напугала до усрачки — ну, конечно, лишь в той степени, в какой это возможно для существа, не нуждающегося в пище как таковой.

Она пожалела, что давным-давно не нашлось никого, кто сделал бы то же с ней, хотя прекрасно понимала, что тогда она была не в состоянии воспринять этот урок. Потому, что тогда она была кем угодно, но только не ангелом, — но это все дело прошлое, а сейчас на дворе нулевой год, и она стала таким человеком, который в силах оказать помощь даже ангелу. Приходится. Ведь у нее нет выбора.

Правда, прежде чем всерьез взяться за важное и ответственное дело планирования оставшегося дня, она подумала, что, скорее всего, так никогда и не узнает, прошла она свое испытание или нет, — если, конечно, это в самом деле было испытание, — так же, как не узнает и того, в самом ли деле ангел решил вернуться туда, откуда упал, или предпочел дорогу в Ад. Жизненный опыт подсказывал ей, что люди обычно все же возвращаются туда, откуда упали, если только могут, — а у нее теперь не было причин сомневаться в том, что ангелы сильно отличаются от людей, — хотя иногда им, как маленькой анорексичке Анни, просто не хватает сил.

Вот поэтому, когда такие люди, как она, говорят «Я упал», они почти никогда не лгут, — и поэтому люди, у кого, как у нее, еще есть воля подняться, поднимаются, хотя им остается лишь один путь — трудный.

Стив Разник Тем

УОТКИНС ЭС. ДИ., СХОДСТВО НАЙДИ

Последняя книга Стива Разника Тема, «Плечом к плечу», выпущенная Сентипид Пресс, представляет собой сборник рассказов, написанных в соавторстве с супругой Мелани. Совсем новые рассказы автора уже появились или вот-вот появятся в сборниках «Волна преступности», «Нуль имморталис», «Черная книга ужаса», «Азимов», а также в антологиях «Вервольфы и другие оборотни» под редакцией Джона Скиппа.