От Лубянки до Кремля - Валерий Величко

Дин Раск, бывший госсекретарем двух президентов — Дж. Кеннеди и Л. Джонсона, тщательно изучал поведение великих мира сего во время встреч на высшем уровне, в которых он принимал участие. Он заметил, что видел много больных лидеров, взявших на себя, несмотря на это, тяжелую ответственность: «Некоторые решения были бы другими, если бы люди, их принявшие, были в добром здравии».

Многие историки, например, сваливают англо-франко-американские неудачи периода Суэцкого кризиса 1953 года и последовавшего за ним арабо-израильского противостояния на здоровье британского премьер-министра Э. Идена и президента Эйзенхауэра.

В 1953 году во время операции на желчном пузыре неосторожный хирург повредил Идену желчный проток. Он стал часто болеть и при нагрузках испытывал сильную боль, в связи с чем был вынужден постоянно принимать нарко-анальгетики и стимуляторы, в частности бензедрин, который принадлежит к семье амфетаминов, взаимодействие и побочные эффекты этих разнообразных лекарств тогда еще не были хорошо известны. Иден постоянно находился то в состоянии возбуждения, то в депрессии. Страдал бессонницей, быстро уставал и даже терял сознание. Чтобы привести себя в рабочее состояние, он после захвата Насером Суэцкого канала увеличивал дозы обоих лекарств.

Один из офицеров британской разведки, отмечая его неадекватное поведение, поведал своему американскому коллеге: «Ребята на Даунинг-стрит говорят мне, что наш старик не в себе и весь на нервах». Трудно было в таком состоянии сопротивляться сокрушающей энергии Н. Хрущева, грозившего миру атомной дубиной.

Подвело здоровье и Д. Эйзенхауэра. Он в 1955 году перенес сердечный приступ, а затем в июне 1956 года — воспаление подвздошной кишки (илеит), которое требовало хирургического вмешательства. Таким образом, во время надвигающейся конфронтации два главных действующих лица по обе стороны Атлантики были нездоровы.

Тяжело был болен и главный консультант президента по международным делам Дж. Фостер Даллес. У него был рак желудка, значительная часть которого была удалена.

Ярким примером влияния состояния здоровья на внешнюю и внутреннюю политику страны являются послевоенные годы Уинстона Черчилля. В 1945 году он проиграл выборы и ушел в оппозицию. Вел малоподвижный образ жизни, много пил, и это привело к проблемам с лишним весом и болезням сердца. В августе 1949-го он перенес первый микроинсульт. Во время напряженной политической кампании в январе следующего года пожаловался своему врачу на слабость и «туман в глазах». Врач поставил диагноз «спазм сосудов мозга». Но Черчилль все равно опять баллотировался на должность премьера. И в 1951-м таки победил: он опять въехал в здание на Даунинг-стрит, 10 — резиденцию премьер-министра в Лондоне. Премьеру уже было 77 лет.

В середине 1950-х он почти полностью оглох, имел сердечную недостаточность, экзему. Часто жаловался на боль и слабость. Врачи назначили ему то же, что и Энтони Идену — стимулятор бензедрин Тайком, чтобы поднять настроение, премьер-министр принимал кокаин, без рецепта и без наблюдения своего личного врача. Этот наркотик признали опасным и нелегальным только в 1960-х, поэтому глава правительства мог употреблять препарат в любых дозах. Однако препараты почти не действовали, потому что сэр Уинстон имел привычку запивать их пивом или абсентом. Кокаин и бензедрин вызвали привыкание, поэтому премьер запивал каждый раз дозы все большим количеством алкоголя. Это длилось несколько лет, до самой смерти Черчилля в 1965 году.

Кроме уже упоминавшихся Ф. Рузвельта, Д. Эйзенхауэра и Дж. Кеннеди были определенные проблемы со здоровьем, мешавшие исполнению их обязанностей, и у других президентов США.

Близкий друг и личный юрист Л. Джонсона рассказывал, что после двух сердечных приступов президент жил в постоянном страхе. Инстинктивно избегал дел, требующих длительного и сложного раздумья, дел, чреватых серьезными и непредвиденными обстоятельствами и последствиями; он стремился оттянуть их рассмотрение и принятие решений по ним; в то же время охотно занимался более «приятными», не требующими полного напряжения его умственных и физических сил. Даже в беседах со своим окружением он старался избегать острых углов. Весь срок своего президентства он вынашивал желание организовать встречу на высшем уровне с лидером СССР, но ему это так и не удалось, так как требовало больших усилий.

Не лучше было положение дел и в царской России и СССР. Слабовольный российский император понюхивал кокаин.

Трагикомичны последние дни Л.И. Брежнева.

Не дал Бог завершить начатое и Юрию Владимировичу Андропову.

Ну и самый наглядный пример последнего времени — страдающий алкоголизмом, с болезнью коронарных сосудов первый российский президент Б.Н. Ельцин, передоверивший руководство страной своему коррумпированному окружению. Чтобы скрыть от народа недееспособного всенародно избранного президента, в Барвихе были построены даже декорации кремлевского кабинета, откуда этому же народу показывали неустанно «работающего с документами» руководителя государства, что превратилось буквально в анекдот. Пресс-служба Ельцина распространяла для СМИ фотографии президента, сделанные за два-три года до конкретного события.

В итоге кремлевские чиновники в этой коспиративной борьбе проиграли. Им все же пришлось отказаться от тайн «мадридского двора», и шунтирование президентской аорты освещалось в новостях весьма подробно. Но пойти на это окружение тогдашнего главы государства было вынуждено вопреки своим желаниям, потому что не в силах было контролировать содержание новостных выпусков своих недоброжелателей.

Поэтому своевременная, достоверная и полная информация о здоровье главного участника переговоров — также одна из главных задач разведки.

Формы и методы ее получения различны и даже анекдотичны.

В марте 1994 года бывший шеф французской спецслужбы де Маренш публично подтвердил информацию, которую 9-е Управление КГБ, по рассказам бывшего заместителя его начальника генерала В.П. Самодурова В. Кеворкову, получило еще раньше. Французы, желая знать, сколько времени отпущено советскому руководителю, чтобы правильно построить с ним отношения на ближайший период, брали для анализа исходные материалы, сделав специальный канализационный отвод от унитаза его апартаментов. Кстати, их медицинские прогнозы не оправдались.

Об охоте за калом Мао Цзедуна рассказывает в своих книгах И. Атаманенко.

Задачу прятать кал и мочу Горбачева от спецслужб противника 9-е Управление не получало, но мы предпочитали, чтобы он за рубежом жил на территории советских представительств.

В Центральном разведывательном управлении США с 1972 года существует специальное подразделение, занимающееся сбором информации о состоянии здоровья мировых лидеров. В нем служат врачи, антропологи, социологи. Об этом поведал в своих воспоминаниях, опубликованных в Нью-Йорке, первый начальник «отдела медицинского шпионажа» доктор Джеральд Пост, образовавший «Центр по изучению личности и политического поведения». Более 35 лет он собирает уникальные досье на иностранных лидеров. При этом он подчеркивает, что главы государств обычно тщательно скрывают свои проблемы со здоровьем, дабы не выказать признаков слабости. Поэтому, когда лидеры собираются на таких мероприятиях, как заседание Генеральной Ассамблеи ООН, различные саммиты, разведка внимательно изучает внешний вид президентов и премьеров, стараясь составить представление об их самочувствии.

Исследователь Университета Брауна в г. Провиденс (штат Род Ай-лэнд) Роуз Макдермотт, посвятившая множество работ медицинскому шпионажу, отмечает: достоверная информация о состоянии здоровья хворающего лидера дает неоспоримое преимущество правительствам других стран: «Болезнь главы государства может пошатнуть стабильность власти — особенно в авторитарных и тоталитарных режимах».

Сотруднику охраны также ничто человеческое не чуждо. Учитывая важность решаемых задач и интенсивность нагрузок определенного внимания требует состояние его здоровья и разумная организация труда в загранкомандировках, о чем почему-то никто не говорит. Надо сказать, что дальние путешествия с запада на восток, так же как и в обратном направлении, не проходят мимо и вызывают серьезную перестройку в организме любого человека. Особенно отражаются на самочувствии сотрудника перелеты через четыре и более часовых поясов. Периоды работоспособности, как правило, не совпадают с новым распорядком дня.

А если утром возвращаешься из многочасового полета с запада на восток, а вечером летишь с востока на запад?

Все это провоцирует плохой ночной сон, хотя трудно определить, что в таком случае для сотрудника ночь, а когда день? Усталость, сонливость и общее недомогание днем, головная боль, головокружения, шум в ушах и т. п. При том, что при постоянном сокращении числа включаемых в группы охраны сотрудников никто не давал времени на акклиматизацию и не освобождал от обязанностей.