Она и Аллан - Генри Хаггард

— Как это возможно, господин?

— Что за вопрос, Зинита? — отвечал он. — Не имею ли я права взять новую жену, если пожелаю?

— Без сомнения, господин, — возразила она, — но нельзя жениться на своих сестрах, а я слыхала, что ты спас эту Наду от Дингаана, потому что она твоя сестра, и тем навлек гнев Дингаана на народ Топора, гнев, который уничтожит наше племя!

— Я сам так думал, Зинита, — отвечал он, — но теперь узнал истину. Нада действительно дочь Мопо, но он не отец мой, хоть его называли так. Мать Нады не была моей матерью. Вот вся правда, советники!

Зинита взглянула на меня и прошептала:

— О, старый глупец, недаром я ждала зла от тебя!

Я слыхал ее слова, но не обратил на них внимания, а она снова заговорила с Умслопогаасом:

— Все это таинственно, Булалио. Не пожелаешь ли ты сообщить нам, кто твой отец?

— У меня нет отца, — ответил он, начиная раздражаться. — Небо над нами было моим отцом. Я рожден из Крови и Огня, а Лилия рождена красавицей, чтобы стать моей подругой. А теперь, женщина, молчи! — Он подумал немного и прибавил: — Впрочем, если хочешь знать, отцом моим был Индабазимби, колдун, сын Арпи!

Это заявление Умслопогаас сделал на всякий случай, так как, отказавшись от меня, ему надо было объявить имя своего отца, а назвать умершего Черного он не смел. Впоследствии в стране подхватили это заявление и утверждали, что Умслопогаас — сын Индабазимби, давно покинувшего наши края. Он от этого и не отказывался. Ему не хотелось, чтоб узнали, что он сын Чаки, он более не желал стать королем и опасался навлечь на себя гнев Панды.

Нада встала и поднесла Умслопогаасу цветок, который она держала в руках, вместо приданого — она была бедна и не могла принести ничего больше.

Он взял цветок, ему было неловко держать его — он привык носить топор, а не цветы. На этом разговор прекратился.

В этот же день, по древнему обычаю, владелец топора должен был вызвать всех желающих на бой — победитель становился обладателем топора и начальником народа. Поэтому, когда разговор с Надой прекратился, Умслопогаас встал и произнес свой вызов, не ожидая, что кто-нибудь откликнется на него. Прошло много лет с тех пор, как никто не осмеливался выступить против его страшной силы. Но теперь выступили вперед три человека, двое из них были вожди, которых Умслопогаас искренне любил. Весь народ и он с удивлением взглянули на них.

— Что это значит? — тихо спросил он того из вождей, который стоял ближе к нему и хотел вступить с ним в бой.

Вместо ответа тот указал на Лилию, стоявшую тут же. Умслопогаас понял, что из-за чар Нады у всех мужчин появляется желание завладеть ею. Тот же, кто завоюет топор, возьмет также и девушку. Умслопогаасу предстояло бороться с очень многочисленными соперниками, борьба была неизбежна.

О битве мало скажу тебе, отец мой. Умслопогаас убил одного вождя, затем другого, после чего третий в страхе не вышел против него.

С этого дня Умслопогаас взял Наду-Лилию себе в жены, и на время наступили мир и тишина.

Легко догадаться, отец мой, что Зините и другим женам все это не нравилось. Они переждали некоторое время, думая, что Умслопогаас изменится, потом стали роптать, жаловаться не только своему мужу, но и посторонним, и город разделился на две партии: сторонников Зиниты и сторонников Нады.

Партия Зиниты состояла из женщин и из тех мужчин, которые любили и боялись своих жен, но партия Нады была гораздо многочисленнее и вся состояла из мужчин, с Умслопогаасом во главе. Это разделение было причиной недоразумений среди народа и постоянных ссор в хижинах. Ни Лилия, ни Умслопогаас не обращали внимания на происходящее кругом да и вообще на все окружающее их, так сильно были они поглощены и довольны своей взаимной любовью.

Однажды Зинита сказала собравшимся на поле женщинам:

— Лилия смеется над нами, сестры. Выслушайте мой совет. Надо устроить на новолуние женский праздник в отдаленном отсюда и скрытом месте. Все женщины и дети отправятся туда, за исключением Нады, которая не расстанется со своим возлюбленным, если же найдется человек, горячо любимый женщиной, может быть, сестры мои, тому человеку лучше будет отправиться путешествовать во время новолуния. Могут произойти великие несчастья в городе племени Топора, пока мы будем пировать на нашем празднике.

— Что же может случиться, сестра? — спросила одна из женщин.

— Откуда мне знать? — отвечала она. — Я знаю только, что мы хотим освободиться от Нады и таким образом отомстить человеку, который презрел нашу любовь, и тем, которые бегают за красотой Нады. Поэтому помолчим о наших планах и приготовимся к нашему празднику!

Вскоре Зинита попросила у Умслопогааса разрешения устроить женский праздник далеко от их краалей, и он с радостью согласился. Сильнее всего ему хотелось отделаться хоть на время от Зиниты и ее сердитых взоров, он и не подозревал о заговоре. Он только объявил ей, что Нада не пойдет на праздник, и одновременно обе женщины, Зинита и Нада, отвечали, что их желание исключительно исполнить его волю, что в этом случае и было правдой.

Глава 32. ЗИНИТА В КРААЛЕ КОРОЛЯ

Однажды король Дингаан сидел в краале, ожидая возвращения своих войск из мест, прозванных теперь Кровавой рекой. Он послал их туда с приказанием уничтожить лагерь буров и надеялся скоро увидеть их снова победителями. Праздный, сидел он в краале, следя за полетом хищных птиц над горой Убийств, вокруг него стоял отряд воинов.

— Мои птицы голодны! — сказал он одному из советников. — Скоро найдется пища для них, король! — отвечал советник.

Он еще говорил, когда подошел слуга, докладывая, что какая-то женщина просит разрешения говорить с королем по очень важному делу.

Вскоре привели женщину. Она была высока и красива и держала за руки двух детей.

— Чего просишь ты? — спросил Дингаан.

— Правосудия, король! — отвечала она.

— Проси крови, ее легче добыть.

— Я прошу и крови, король!

— Чьей крови?

— Крови Булалио Убийцы, начальника народа Топора, крови Нады-Лилии и всех ее сторонников!

Дингаан вскочил на ноги, гневное проклятие вырвалось у него.

— Что? — вскричал он. — Неужели Лилия жива, как предполагал тот убитый воин?

— Она жива, король. Она стала женой Убийцы, и благодаря ее колдовству он удалил меня, свою старшую жену, вопреки закону и чести. Поэтому я прошу мести против колдуньи и против того, кто был моим мужем!

— Ты добрая жена! — заметил король. — Да убережет меня мой добрый дух-хранитель от подобной жены. Слушай! Я с радостью исполнил бы твое желание, я также ненавижу Убийцу и хотел бы уничтожить Лилию. Но, женщина, ты пришла в недобрую минуту, у меня остался всего один полк, я же думаю, что с Убийцей нелегко сладить. Подожди, пока не вернутся мои войска, посланные уничтожить белых анабоона, и тогда я исполню твое желание. Чьи это дети?

— Это мои дети и дети Булалио, который был моим мужем! — Дети того, кого ты желаешь предать смерти?

— Да, король!

— Без сомнения, женщина, ты такая же хорошая мать, как и жена! — сказал Дингаан. — Я ответил тебе, иди!

Но сердце Зиниты алкало мщения скорого и ужасного против Лилии, занявшей ее место, и против мужа, устранившего ее ради Лилии. Она не хотела ждать и один лишний час.

— Слушай, король! — вскричала она. — Я не все еще рассказала тебе. Булалио затевает заговор против тебя вместе с Мопо, сыном Македамы, твоим бывшим советником.

— Он затевает заговор против меня, женщина? Ящерица подкапывается под скалу, на которой греется? Пусть устраивает заговоры, а что касается Мопо, я его живым не выпущу!

— Да, король, но все это не конец. Этот человек носит другое имя — его зовут Умслопогаасом, сыном Мопо. Но он не сын Мопо, он сын умершего Черного, могучего короля, твоего брата и Балеки, сестры Мопо. Да, я слыхала все это из уст самого Мопо. От него я узнала всю эту повесть. Он по праву рождения наследник твоей власти, король, и ты занимаешь его место!