Два рейда - Иван Бережной

— К вашим услугам, господин.

Тот удивленно посмотрел на паренька, потом на чемоданы, как бы прикидывая, под силу ли такому тощему юноше груз. Но Юра, не ожидая разрешения, снял брючный ремень, связал им два чемодана и перекинул через плечо. Чемоданы были настолько тяжелые, что он чуть не упал. К счастью, толстяк в это время огромным платком вытирал свою жирную, потную шею и не заметил этого.

Тем временем Юра перевел дыхание, взял в руку третий чемодан и услужливо спросил:

— Куда изволите, господин?

Тот назвал адрес и зашагал впереди. Стараясь не отстать от толстяка, Колесников из последних сил тащил чемоданы.

Надо отдать справедливость, толстяк заплатил хорошо. Хватило не только на обед и ужин, но осталось еще и на полпачки сигарет.

После этого случая Юра воспрянул духом: оказывается, заработать можно, не устраиваясь на постоянную работу. Он изучил расписание поездов и регулярно, по нескольку раз в сутки приходил «на работу». Нельзя сказать, чтобы заработок удовлетворял его. Иной раз вообще не удавалось заработать ни гроша. Однако можно было перебиться, как говорят, с хлеба на воду.

Не обходилось без приключений. Часто доставалось от штатных носильщиков. А однажды подходят к нему трое парней, один из них — долговязый, высокий.

— Хэлло, ты что тут делаешь? — спросил он баском, ничего хорошего не предвещавшим. — Уходи отсюда, а то хуже будет.

Он был выше Юрия на целую голову. Чувствовалось, и силенкой его бог не обидел. Юрию не хотелось отступать, и он спросил:

— Почему это я должен уходить?

— Это наш участок. Мы тут несколько месяцев работаем. Не путайся под ногами. Поищи себе работу в ином месте.

— И не подумаю! — полез на рожон Юра.

— Плакать будешь, детка, — издевательским тоном процедил длинный и надвинул Юре на глаза фуражку. Его дружки угодливо хихикнули.

— Чтоб тебе самому не пришлось плакать, — со злостью ответил Колесников, поправляя фуражку.

— Смотрите, он еще огрызаться вздумал, — продолжал тот. — Да я тебе, идиот, глаза продырявлю.

Он резко выбросил вперед руку с двумя растопыренными пальцами, целясь Юре в глаза. И тут Колесникову пригодились занятия по боксу, которые он посещал в «черчеташие».

Он ловко увернулся от нападения, левой рукой перехватил палец долговязого, а правой, не раздумывая, нанес удар в челюсть слева. Длинный ойкнул и плюхнулся на мостовую. Дружки его не ждали такого отпора и трусливо бежали. Но и Юрию пришлось быстренько удалиться, потому что послышались свистки полицейских.

После этого случая появляться на вокзальной площади было рискованно. Так он лишился возможности зарабатывать на еду. Все же это послужило уроком. Он понял, что можно заработать на пропитание, хотя это и нелегко. Работал разносчиком, посыльным, грузчиком, был донором, — словом, не одну профессию он попробовал в поисках своей судьбы.

Все же ему улыбнулось счастье. Случайно познакомился с одним парнем. Тот помог ему устроиться на аэродром подсобным рабочим. О, сколько было радости! Юрий готов был считать себя летчиком. Даже форменную фуражку раздобыл где-то.

Времени он даром не терял. Свободные от работы минуты использовал для подготовки в летную школу. Изучал устройство самолета. Завел знакомство с летчиком-инструктором. Тот ему помогал. Однажды он взял Юру в полет на учебном самолете, даже разрешил поуправлять в воздухе…

Иногда Юрий с товарищем, который помог поступить на работу, ходил в кино, театр… Это был замечательный парень. Когда оставались наедине, тот осторожно заводил разговор о порядках, существовавших в то время в Румынии, о тяжелом положении рабочих и крестьян и роскошной жизни кучки богатеев. Юрий понял: товарищ чего-то недоговаривает.

— Ты что-то скрываешь. Если считаешь меня другом — будь откровенным, — сказал он.

Товарищ потребовал, чтобы Юра поклялся хранить в тайне все, что узнает от него. Оказалось, друг был комсомольцем.

Еще в лицее Юре и его сверстникам много страшного рассказывали о коммунистах и комсомольцах: что это человекообразные звери, с волосатыми, окровавленными руками, кинжалом в зубах и рогами дьявола на голове. Хотя Юрий этому не верил, все же воспитателям удалось посеять смятение в его душе.

И вот перед ним сидел комсомолец, самый обыкновенный парень, не русский, а настоящий румын, который в трудную минуту подал ему руку помощи. Нет, здесь что-то не так!

Потребовалась не одна встреча и беседа, прежде чем Юрий усвоил цели и задачи борьбы, которую вели комсомольцы под руководством коммунистов, и согласился помогать.

Перед тем как свести Юрия с подпольщиками, товарищ рассказал ему об элементарных мерах предосторожности.

На первой же встрече Юре рассказали, что он должен делать, с кем держать связь. Без вызова на встречу не приходить. Быть осторожным… Для начала поручили распространять листовки, изучать настроение рабочих на аэродроме, выявлять сочувствующих коммунистам…

Осуществилась и заветная мечта. Он стал учеником на аэродроме. Облачился в летную форму: френч с крылатой эмблемой, двуглавым орлом и аксельбантом.

Шло время. Учеба продвигалась успешно. И вдруг его арестовывают. С первых допросов в сигуранце Юрий понял, что им ничего не известно о связи с подпольщиками. Видимо, арест — результат доноса или подозрений… В тайной полиции продержали около месяца. Придраться ни к чему не могли и выпустили. Но и к самолету доступ был закрыт. На этом кончилась летная карьера. Потом выяснилось, что исключили Юрия из-за двоюродной сестры. Она была коммунисткой и отсиживала свой срок в небезызвестной тюрьме для женщин «Мисля».

Летом 1940 года Колесников приехал в Бессарабию навестить родных. Здесь он вместе с земляками встретил приход Красной Армии.

Сколько было радости!

Юра стал гражданином Советского Союза. Хочешь — учись, хочешь — работай. Решил год-два поработать, а затем учиться. Жизнь складывалась хорошо. И тут война. Все планы рухнули в один миг.

Через несколько часов после нападения фашистов Колесников стал красноармейцем. Определили в разведку. Там нужны были люди, хорошо знакомые с местностью за Прутом. Наши части держали тогда оборону на этой реке западнее Вулканешты. Нашему командованию не было известно, что делается за Прутом: какой противник, сколько, где враг готовит главный удар. Послали несколько групп в тыл врага. Как в воду канули. После стало известно, что все они погибли в сигуранце и застенках гестапо.

Пришла очередь и Юрия. В напарники ему дали одного военторговского парикмахера. Известие об этом Колесников встретил не столько разочарованно, сколько удивленно. Дело в том, что парикмахера он знал давно, хотя близко с ним не сходился. Откровенно говоря, этого невзрачного на вид, хлипкого франта с черными прилизанными волосами местные парни недолюбливали… Вызывало отвращение и то, что кадровую службу он проходил в жандармских войсках. Правда, парикмахером, но все же в жандармерии.

Свое мнение о напарнике Юра высказал помощнику начальника разведки. Тот улыбнулся и ответил:

— О его службе в жандармских войсках мы знаем. Нам все известно о его жизни. Это не помешает ему выполнить задачу. Наоборот, поможет. Ведь вы тоже служили в королевской авиации, а мы вам верим.

Юрий подумал: «Действительно, почему бы и не верить? Не по своей же охоте он пошел служить! К тому же он местность знает как свои пять пальцев. Этот парикмахер исколесил Румынию вдоль и поперек. Свое личное мнение надо оставить при себе. Начальству виднее, кого посылать».

Перед отправкой на задание их тщательно проинструктировали. Юрию посоветовали надеть форму летчика-курсанта. По общему мнению, в летной форме безопасней будет появляться в городе среди вражеских солдат.

В тыл их посылали без оружия. Но Юрию, как военному, выдали со склада новенький браунинг. Кроме того, начальник разведки раздобрился и подарил ему свой маленький пистолет. Посоветовал пришить потайной карман. Колесников этот вопрос решил просто: прорезал в карманах брюк дырки и на шнурах в них опустил пистолеты. Шнурки прикрепил к поясу брюк.

Ночью разведчиков доставили в прифронтовую деревню. Через Прут переправили пограничники, посоветовали в населенные пункты не заходить. Там, по их мнению, располагаются вражеские войска.

Пограничники остались у лодки, а разведчики шагнули в темноту, удаляясь от реки. Впереди шел парикмахер. Он был спокоен, шел уверенно и быстро. Юрий еле поспевал за ним, удивляясь его спокойствию. Спокойствие напарника передалось и ему.

К железной дороге подошли на рассвете. В это время со стороны Галаца на северо-запад проследовал товарный поезд. Перешли через железнодорожную насыпь и оказались на шоссе, тянувшемся вдоль железной дороги. Рассвело. Почистили обувь, отряхнули одежду, осмотрели друг друга и направились в сторону Галаца.